Ловушка доверия

Глава 4. Василиск

Рон и Гермиона сидели в углу гостиной и обсуждали произошедшее. Все было непонятно, начиная от злополучного урока у Локонса и заканчивая визитом декана Слизерина в спальню мальчиков Гриффиндора. Гарри по-прежнему крепко спал и не шевельнулся, даже когда Рон осторожно потряс его за плечо.

— Точно тебе говорю, Герми, этот слизеринский упырь опоил нашего Гарри, иначе с чего бы это ему так крепко спать, да еще в такое детское время! — шепотом горячился Рон. Гермиона выглядела скорее задумчивой, чем встревоженной.

— Не знаю, Рон, — девочка терялась в сомнениях. — То есть то, что профессор дал Гарри снотворное зелье, это бесспорно. Но зачем?

— Да назло! — воскликнул Рон. — Он же Гарри на дух не переносит, возненавидел с самого первого дня.

— Нет, Рон, вряд ли он сделал это, чтобы навредить Гарри, — покачала головой Гермиона. — Тогда бы он не стал помогать ему выбраться из ловушки, не понес бы его в Больничное крыло. Чего-то мы не знаем, Рон, а Гарри пока не может нам ничего рассказать.

— А что там Гарри про голос говорил? — вспомнил Рон.

— Он сказал, что слышит голос в стене. Но мы же с тобой ничего не слышали, — Гермиона полувопросительно взглянула на младшего Уизли. Рон округлил глаза и почти шепотом спросил:

— Ты тоже думаешь, что он… ну, это… того?..

— Рон! — возмущенно вскинулась Гермиона и тут же поникла. — Я не знаю. Нам надо подождать, пока Гарри проснется, и поговорить с ним.

Второкурсники примолкли, думая каждый о своем. Что-то происходило кругом, но что именно — непонятно. И от этого становилось тревожно. Особенно беспокоились они о своем друге, вокруг которого все, в основном, и вертелось.

* * *

Гарри проснулся в пятом часу утра вполне отдохнувшим. Было еще темно, на соседней кровати похрапывал Рон. Гарри выпутался из одеяла, быстро оделся, поеживаясь от холода. По привычке сунув в карман мантию-невидимку, Гарри вышел в пустую гостиную. Он не имел понятия, чем себя занять до завтрака. Читать не хотелось, поговорить было не с кем — замок спал. Посидев на диване у камина, Гарри решил прогуляться по коридорам Хогвартса. В конце концов, преподаватели тоже люди и в это время должны спать, так что никто ему не помешает заглянуть в какие-нибудь потайные уголки замка, где он еще не успел побывать.

Полная Дама, зевая, открыла вход. Гарри осторожно выбрался в коридор, накинул мантию и потихоньку побрел, куда глаза глядят. Бродить по спящему Хогвартсу в одиночку оказалось не очень интересно: в темных коридорах, едва освещенных несколькими магическими факелами, было жутковато.

Гарри хотел уже было вернуться обратно в свою гостиную, когда услышал свистящий шепот:

— Убить…

Голос слышался совсем рядом. Гарри хотел вытащить свою палочку и с ужасом обнаружил, что карман пуст: он забыл палочку в спальне. А леденящий душу шепот приближался. Гарри испуганным зайцем метнулся прочь, запутался в мантии и с грохотом свалился на каменный пол, зацепив рукой один из стоявших в коридоре рыцарских доспехов.

Гарри похолодел: он столько шума наделал, что сюда сбежится весь Хогвартс! Мальчик вскочил и почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом: в полумраке коридора ползла огромная змея, ползла и шипела:

— Убить…

— Не надо! — вскрикнул Гарри. Змея повернулась к мальчику:

— Хоз-зяин?..

— Авада Кедавра! — вдруг взревел кто-то в другом конце коридора. Зеленый луч на мгновение выхватил из тьмы огромную пасть, усеянную длинными острыми зубами. Змея зашипела, но уклониться не успела: смертельный луч ударил ей прямо в шею. Гигантское тело содрогнулось, судорожно ударил хвост, Гарри дико завопил, отброшенный к противоположной стене. Сильно ударившись, он скорчился на полу, всхлипнув от резкой боли в левом плече.

Змея дернулась еще раз и замерла. Гарри сквозь пелену слез увидел черный силуэт, стремительно приближающийся к нему.

— Поттер! И почему я не удивлен?

Гарри сжался в комочек, баюкая больную руку. Снейп наклонился к мальчику:

— Вы ранены?

— Рука, — всхлипнул Гарри. — Очень больно.

— Несносный ребенок, — пробормотал Снейп и подхватил мальчика на руки. — Мадам Помфри уже уехала на Рождество, так что порцию зелий вам придется принять у меня в кабинете.

Гарри было все равно, рука нещадно болела, и он готов был выпить, что угодно и где угодно, лишь бы унять эту боль.

Снейп принес Гарри в свой кабинет, уложил на большой кожаный диван и скрылся в кладовой. Гарри прислушался: что-то звякнуло, что-то упало, зельевар раздраженно рыкнул. Мальчик тоскливо вздохнул: судя по голосу, Снейп был разгневан до предела. А если вспомнить его обещание спустить с Гарри шкуру, то вполне можно было именно этого и ожидать. Но как же болит рука!

Мастер зелий вернулся в кабинет, поставил на стол целую охапку разноцветных склянок, мельком глянув на скорчившегося на диване Поттера, подошел к камину и, бросив в огонь горсть летучего пороха, позвал:

— Альбус! Альбус, вы мне нужны! Немедленно!

Вернувшись к дивану, Снейп осторожно стал осматривать руку Гарри. Несколько раз Гарри не сдержал вскрика, и зельевар тут же корректировал свои движения, стараясь не причинять лишней боли.

Наконец, он выпрямился и стал перебирать склянки на столе:

— Ничего страшного, перелома нет, просто сильный ушиб и содрана кожа на предплечье. Вот, выпейте это, — он протянул Гарри небольшой пузырек. Мальчик покорно проглотил неприятное зелье и почувствовал, как боль начала скукоживаться и уходить.

Вспыхнул зеленым светом огонь в камине, в кабинете появился заспанный Дамблдор:

— Северус? Что случилось?

— Что случилось, Альбус? — ядовито переспросил Снейп. — По коридорам вашей школы ползал гигантский василиск, а вы спрашиваете, что случилось?! Я удивлен, что никто еще не пострадал от этого монстра, кроме вашего Золотого мальчика.

Гарри съежился, прижимая к груди покалеченную руку и переводя испуганный взгляд с разъяренного Снейпа на невозмутимо-безмятежного Дамблдора и наоборот. Сам воздух кабинета накалился так, что, казалось, прямо из пустоты начнут лететь проклятия.

Наконец, Дамблдор ушел в коридор разбираться с телом мертвой змеи, а возмущенно рычавший Снейп опять занялся рукой Гарри. Время от времени он злобно фыркал, заставляя Гарри вздрагивать, но в целом он уже взял себя в руки и, нанося целебный бальзам на ободранное предплечье Гарри, ворчал что-то о неразумном ребенке, болтающемся по коридорам, когда всем нормальным детям положено спать.

Закончив перевязывать Гарри, Снейп выпрямился и сурово сказал:

— До завтрака вы будете лежать на этом диване. Не дай Мерлин, вы с него сойдете!

Гарри отрицательно помахал головой, Снейп хмыкнул:

— Очень хорошо! К вопросу о вашем наказании мы вернемся, когда заживет ваша рука.

Наказание? Гарри прижался к спинке дивана. Однако Снейп только призвал плед, укрыл мальчика и оставил его одного.

* * *

Ночь прошла относительно спокойно, но утро началось с ожидаемого сигнала следящих чар: Поттер проснулся. Зельевар, не спеша, привел себя в порядок. Похоже, Поттер решил не устраивать ничего предосудительного… Хотя нет, надолго благоразумия мальчишки не хватило. Снейп проверил свою палочку, вышел в полумрак коридора и прислушался. В спящем замке стояла тишина, в этот предрассветный час спали даже Филч и Миссис Норрис.

И тут Снейп услышал легкий шорох. Пытаясь найти источник звука, профессор осторожно двинулся вдоль коридора.

Отчаянный вопль Поттера сорвал зельевара с места. Вылетев в нужный коридор, Снейп на мгновение остолбенел: огромный змей, шипя, вздымался над мелкой фигуркой, а Поттер что-то шипел в ответ.

Снейп опомнился, вскинул палочку:

— Авада Кедавра!

Едва увернувшись от бьющегося в агонии тела, Мастер зелий склонился над скорчившейся на полу фигуркой:

— Вы ранены?

Подхватив всхлипывающего мальчика на руки, Снейп принес его в свой кабинет. Срывающимся от бешенства голосом он вызвал Дамблдора, потом, стараясь сдержать эмоции, осмотрел руку Поттера, напоил его обезболивающим.

Когда явился Дамблдор, ярость в зельеваре вспыхнула с новой силой:

— По коридорам вашей школы ползал гигантский василиск, а вы спрашиваете, что случилось?!

Краем глаза Снейп заметил, как испуганно сжался Поттер, и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. К счастью, Дамблдор ушел. Зельевар обработал зельем ободранную руку мальчика, попутно отчитывая его за безрассудство. Закончив, Снейп выпрямился и, приказав Поттеру не покидать диван вплоть до завтрака, добавил:

— К вопросу о вашем наказании мы вернемся, когда заживет ваша рука.

С удовлетворением отметив, как вздрогнул мальчик, Снейп укрыл его пледом и вышел.