Сумеречная река

О, Боже.

Я кивнула. Я была пьяна, всё ещё потеряна во взгляде его неистовых глаз, и кивала. Его взгляд пугал, он был опасен, и всё же именно этого я и хотела.

Он выпрямился, прервав зрительный контакт, и жестом приказал мне пройти в мою комнату.

— Лети спать, птичка. Скоро я тебя разбужу.

Шатаясь, я зашла внутрь, и вот я уже была одна. * * * 

Никогда в жизни я не была такой бодрой.

Весь замок стих за исключением редких порывов ветра, ударявших в оконные стекла, и далекого шума волн, которые бились о скалистый берег внизу. Больше всего шума исходило от моего собственного сердца, которое наполняло мою голову и уши дрожащим ритмичным стуком.

Я лежала на животе на кровати, именно так, как меня попросил Мор. Я была в пеньюаре, удобно прикрывающим мою попу, которая не была задрана в воздух. С тех пор, как он проводил меня в мою комнату и предупредил о том, что произойдёт, я была сплошным клубком нервов. Меня разрывало между тем, чтобы взбунтоваться, и тем, чтобы подчиниться ему. Кажется, я выбрала нечто среднее, хотя у меня было не очень хорошее предчувствие насчёт этого.

Сегодня Мор показал свою очаровательную сторону. Мне понравилось наблюдать за тем, как он общался со своей дочерью, и я видела, что они на самом деле любят друг друга. Я знала, что он сделает для неё всё, и даже несмотря на то, что единственное, чего ей хотелось, это сбежать, она относилась к нему с почтением. И то, как он вставал на мою защиту всякий раз, когда Сурма что-то говорил, понравилось мне и одновременно удивило.

Но затем состоялся этот удручающий разговор о том, что я была его пленницей.

Я напилась и согласилась на полуночное свидание, так как мои гормоны воспламенились и подавили все рациональные мысли.

И теперь осознание того, что он собирался прийти ко мне в комнату посреди ночи и вероятнее всего заняться со мной сексом, переводило всё на совершенно иной уровень. Я помнила, как сказала ему, что соглашусь на всё ради спасения своего отца, и я знала, что мне придется выполнить свои условия сделки. Я просто не думала, что это произойдёт так быстро. Меня не смущал сам секс, я знала, чего хотела. Мне нравились мужские (и женские) тела, мне нравились чувственные удовольствия, и мне нравилась власть, которую я получала в итоге, власть над другим человеком, способность заставить его закатить глаза.

И да, у меня был секс с незнакомцами, парнями, чьи имена я даже не знала, и чьи лица забывала. Это никогда не было для меня проблемой. Но разница была в том, что это я проявляла к ним интерес. Я их хотела. Теперь же Мор контролировал всю ситуацию, включая позу, которую он заставил меня принять, когда он зайдёт в комнату.

Конечно же, я воспользовалась присутствием Динь у себя в комнате, которая, перебивая мои приглушенные высказывания и пьяный шепот, попыталась надавать мне советов, пока я сидела под её аквариумом. Русалки определённо вывели сексуальную свободу на совершенно новый уровень, поэтому она не понимала моей проблемы. Вероятно, потому что она уже была знакома с Мором в интимном плане. Но она постаралась убедить меня в том, что я всё же могла контролировать ситуацию. Мне необязательно было раскрывать перед ним все карты. Я могла сделать это со своего согласия.

Я просто не знала, как это было теперь возможно, когда вино уже выветрилось. Да, крошечная часть моего либидо находила всё это интригующим, и именно по этой причине мои соски затвердевали в его присутствии. От него исходила странная энергия, и я не знала, что это было — ощущение опасности, его всемогущество или неопределенность, но искры летали между нами. Может быть, он просто хорошо пах? А, может быть, дело было в том, что он был большим парнем? Или в том, что всё, что я успела разглядеть это его руку… это была хорошая рука.

Не будем принимать во внимание её смертоносность.

"Что-то из этого, — сказала я сама себе, ерзая на кровати. — Что-то из этого".

Я была рада, что накрыла аквариум полотенцем, к большому разочарованию Динь. Она, конечно, была не против посмотреть на то, что будет делать со мной Мор, а вот я не хотела, чтобы она на это смотрела… что бы это ни было.

Я повернула голову и сделала глубокий вдох, уставившись в окно. Я надеялась увидеть звезды, потому что это означало бы, что Мор забыл обо мне и уснул, но за окном был всё тот же туман.

В комнате раздался звук открывающегося замка.

О, Боже.

Он был здесь.

Я осталась в том же положении, вспомнив про его инструкции. Я не решалась посмотреть за спину. Бледное пятно света двинулось вдоль комнаты, когда отворилась дверь, которая затем защелкнулась.

Я закрыла глаза.

Я услышала его тяжёлые шаги, когда он медленно пошёл по комнате. Они были размеренными и решительными, стук сапог эхом разносился вокруг. Он подходил всё ближе и ближе, пока я не почувствовала его присутствие прямо у себя за спиной в изножье кровати.

Он тяжело и низко выдохнул, и я услышала звук расстегивающейся пряжки, вероятно, пряжки его ремня.

О, Господи.

Я сглотнула, и моё сердце подступило к горлу. Я делала всё возможное, чтобы взять себя в руки.

— Ты не подчиняешься моим желаниям, — произнёс Мор грубым голосом, от которого у меня по спине пошла дрожь. — Вероятно, мне следует озвучивать их в виде приказов.

Кровать слегка содрогнулась, и я поняла, что он прижался к ней. У меня пересохло во рту от страха.

— Я хотел, чтобы ты была голой и лежала попой кверху. Ты ничего из этого не сделала.

Ага. И я больше не пьяная. Так что иди, убейся об стену.

Мне захотелось развернуться и попытаться выцарапать ему глаза. Мне захотелось ударить его побольнее. Мне захотелось использовать все свои боевые навыки и уничтожить его. Мне хотелось ощутить силу, которой я не обладала.

Но я знала, что от этого мне будет только хуже. Динь была права в том, что из этого всего был только один выход. Я не могла побороть Мора, я не могла сбежать из замка — пока. Это могло произойти только с течением времени, если бы я смогла научиться этой игре. Пока что у меня не очень хорошо получалось.

Поэтому я задрала попу вверх, стянула с себя белый пеньюар и, высвободив руки, осталась перед ним абсолютно голой

Я принялась ждать, затаив дыхание. Всё моё тело замерло.

Мор резко вдохнул. Меня немного утешило, что ему нравилось то, на что он смотрел.

Это было всё, на что я могла выменять свою жизнь.

Я опять услышала металлический звон пряжки и затем почувствовала, как Мор наклонился вперёд. Он нежно положил руки на мои бёдра. Я подпрыгнула, испугавшись его прикосновения. Я почувствовала ткань его кожаных перчаток, и когда он ещё крепче ухватился за меня, они издали жёсткий стонущий звук, который эхом разнёсся по комнате. Это было на удивление эротично и напоминало звук кожаной плётки перед ударом.

Он ещё сильнее сжал мою кожу, а потом медленно заскользил руками всё выше и выше, пока не обхватил мою попу. А затем он медленным движением не развёл мои ноги. Я крепко зажмурилась и пожелала, чтобы моё тело покорилось и просто расслабилось.

Но затем он остановился.

Низкий грохочущий звук вырвался из его груди.

Он убрал руки с моих бёдер, и затем я почувствовала, что он прижал свою ладонь к моей спине.

— Ты дрожишь, — сказал он тихо. — Почему ты дрожишь?

Я даже не заметила. Я думала, что застыла на месте, но вместо этого мои конечности неконтролируемо тряслись. А я-то думала, что я удачно притворилась, что мне не страшно, и что я приняла ситуацию.

— Ты боишься, что я причиню тебе боль? — проговорил он, проведя рукой в перчатке по моей спине. — Ты думаешь, я этого хочу?

Я не смогла ему ответить. Я уткнулась лицом в одеяла, пожелав, чтобы всё это исчезло.

— Так и есть, — сказал он после паузы. — Ты разочаровываешь меня, Ханна. Ты думаешь так, потому что я Бог смерти, и что это то же самое, что Бог боли. Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль, птичка. Обещаю. Любое существо может причинить боль во имя победы и собственного удовольствия. Не требуется ни умения, ни ума, ни мужества, ни силы, чтобы просто брать, оставляя после себя страдания. Причиняют боль только идиоты, люди без истинного самосознания, чья жизнь ничего не значит.

Он сделал глубокий вдох, и пальцами прошёлся вниз по моей попе. Его прикосновение было лёгким и осторожным.

— А я-то думал, что наши желания совпали, моя дорогая. Ты была такой инициативной и смелой, и я подумал, что тебе, вероятно, этого хочется. Но нет. В твоём взгляде я увидел лишь то, что хотел увидеть.

Я почувствовала, что тепло его тела исчезло, а затем его рука в перчатке перестала касаться меня.

— Я приношу тебе свои извинения, Ханна, — резко сказал он. — Ты не та, за кого я тебя принял. Ты не хочешь того, что, как я думал, ты хотела.

И затем я услышала, как он застегнул пряжку и низко выдохнул. После чего раздался стук его удаляющихся сапог, который прозвучал теперь не так зловеще, как раньше.

И только когда дверь закрылась, и ключ повернулся в замке, я рухнула на кровать, не зная, что теперь со мной будет.