Свадьба без брака, или в Пекло эльфов!

Глава 20. Ведьма-эльф

К возвращению мужа я перечитала перевод раз десять. Еще и подумать успела. О смысле древнего пророчества. И этот самый смысл мне категорически не нравился. Ибо всё упиралось в посох. В ведьмовской посох, заряженный эльфийской магией.

— Что такое ядро? — спросила я Великолепного, когда тот объявился.

— Если б я знал.

— Уверен, что правильно перевел слово?

— Да! — вспылил он. — Несколько раз перепроверил. В этом и была главная ошибка предыдущего перевода. Слова «ядро» и «город» очень похожи. Отличаются одной буквой. И вообще переводчик отсебятину добавил. Иль это потом пророчество приукрасили. Тут уж теперь не выяснишь. Главное, смысл в том, что кувыркнется ядро не из-за тебя, а само по себе. Ты как раз спасти всех должна. Когда посох возьмешь. Думаешь, речь о том самом посохе, о котором Грегор рассказывал?

— Да. Он ведьмовской, — проворчала я. — Надо было давно сказать. Но я не хотела обострять ситуации. Ваши бы на ушах стояли, заикнись я, что посох наш, а не ваш. Я сразу его узнала. Видела в детстве. На картинке в книге из бабкиной личной библиотеки. Потому и удивилась, что он в руках у вашей статуи.

— Так-так, — протянул Великолепный. Ему не понравилась моя скрытность. Но претензии предъявлять он не стал. Тоже понимал, что нынче не то время. — Ну, и что ты вычитала в бабкиной книге? Про посох? Не отнекивайся только. Ясное дело, что вычитала.

— Вычитала-вычитала. Да только не я, а Филомена. Там текст был на древнем языке ведьм. Почти утраченном. Бабка меня ему не учила. А из всех в долине им владеют нынче только Филомена и бабка Рут. Я решила, что первая — меньшее из зол.

Муженек скривился.

— Угу, то самое не зло, которому мы обязаны свадьбой без брака.

— Я сказала: меньшее из зол. Не нравится меня слушать, сам разбирайся. И с посохом, и с ядром загадочным.

— Ладно-ладно, — проворчал Великолепный. — Что Филомена сказала?

— Да то же самое, что здесь написано. Что появится полукровка и всё исправит. И всем хорошо будет. Но вот что странно, она тоже сказала, город будет готов кувыркнуться. Про ядро не упоминала.

— Может, и в вашей книге перевод неправильный и… — супруг примолк на полуслове и вытаращил глаза. — Стоп. А эта откуда взялась? Не через туман же прилетела, в самом деле?

Я проследила за его взглядом и чуть со скамейки не свалилась. По каменным плитам, будто у себя дома, бродила двухголовая курица. Причем, это была Матильда. Точно Матильда! Та клуша, которую Ви у нас жить оставила. Эту заразу я бы среди сотен других двухголовых сестер узнала. По коричневому пятну на белой шее. На одной из двух шей.

— Не знаю, как она сюда добралась, — протянула я, продолжая дивиться. — Но, может, удачу принесет, в конце концов. Поставщики же обещали.

— Ага, держи карман шире, — усмехнулся Великолепный. — Хотя я бы не отказался. От удачи. И кстати, — он подвинулся ко мне и приобнял за талию, — есть и другой способ ее приманить. Ну, сама знаешь какой. А ты нынче выглядишь отлично. Уши острые тебе идут больше, чем рога.

Не знаю, как я ему не двинула. Точнее, как умудрилась промедлить. Не то слишком устала, не то прикосновения бесили не так, как раньше. В общем, когда я приготовилась дать-таки мужу по лбу, появилась проснувшаяся Ламия.

— Вот значит, как! Они тут милуются! Пока весь город того гляди помрет!

Я убрала руку мужа с талии.

— А не ты ли дрыхла тут в обнимку с ненаглядным Корнелием?

— Я согреть его пыталась. Он замерз. Совсем холодный.

— Не помер же? — уточнил Великолепный.

— Типун тебе! — рассердилась Ламия. — На все места!

Он закатил глаза. Мол, как же я устал от вас, женщины!

— Между прочим, пока ты дрыхла, мы занимались важными делами. Нашли пророчество про кувырок на древне-эльфийском. И перевели. Вот, — Великолепный протянул лист.

Ламия взглянула недоверчиво, но лист взяла. Прочла, хмуря брови, и охнула.

— Да чтоб всем провалиться! — вскричала она, развернулась и побежала в сторону дворца.

Мы с супругом изумленно переглянулись, вскочили со скамейки и бросились вдогонку.

— Ты куда? — осведомился Великолепный у Ламии на бегу.

— Как куда? Ядро проверять!

— В смысле? — он остановился, но тут продолжил погоню.

Я, как ни странно, перебирала ногами резво, хотя в голове была каша.

Жена захватчика Корнелия знает, что такое ядро, а мой муж (он же наследник трона) ведать о нем не ведает. Ну и дела!

— Если с ядром что-то… не так, это… это… объясняет случившееся. Ох… — Ламия явно не привыкла бегать, ее дыхание сбилось. Но она не сдавалась. Не сбавляла ход. Видно, очень хотела вернуть Корнелия. Живого и невредимого.

— Да что такое ядро?! — возмутился Великолепный.

— Основа… Основа магии этого города. На нем… всё… держится.

— Но почему я об этом не знаю?!

— Потому что ты… не прямой… потомок, а только… племянник. Знает только… правитель… и его… ох… дети.

Преодолев крыльцо главного входа во дворец, Ламия остановилась, оперлась рукой о столб и немного отдышалась.

— Кто-нибудь знает, где искать моего отца? — спросила она более ровным голосом. — Вы ведь… осматривали дворец?

— Роэн заснул прямо на троне.

Отвечать пришлось мне. Великолепный молчал, хотя прекрасно знал, где правитель. Лицо помрачнело. Нет, на нем не читалось обиды. Скорее, разочарование. Дядя, который называл его наследником, не потрудился поделиться главной тайной города. Хотя дочка (вероятно, обе дочки) ее знали.

Я бы тоже рассердилась, пожалуй. Но сейчас этого не стоило делать.

— Идем, — я взяла мужа за локоть. — Надо поскорее со всем этим покончить.

Спящего Роэна мы нашли всё там же — на троне. Его поза не изменилась, правда, правитель эльфийского города сполз чуть ниже.

— А он постарел, — проговорила Ламия, разглядывая отцовское лицо.

— А ты чего ожидала? — поинтересовался Великолепный довольно грубо. — Что он останется точь-в-точь таким, каким был… сколько там лет ты нас не навещала?

Ламия проигнорировала выпад двоюродного братца. Подошла к отцу, расстегнула верхнюю пуговицу рубашки и сняла с его шеи золотой ключ на цепочке. Махнула нам рукой. Мол, не стойте столбами. Мы последовали за ней в глубоком молчании. Я физически ощущала гнев мужа. Им с Роэном предстоял о-о-очень насыщенный разговор. Пока же Великолепный держал эмоции при себе, понимая, что сначала необходимо всех разбудить. Если Роэн помрет, предъявлять претензии будет некому. А если помрут остальные эльфы, у Великолепного не останется ни дома, ни народа.

— Спальня? — удивился муж, когда мы достигли пункта назначения.

— Не совсем, — отозвалась Ламия. Она первая вошла в принадлежащие отцу комнаты. Точнее, в хоромы, расписанные золотом от пола до потолка.

Я поморщилась.

Да уж, кто-то, правда, эстет. Но скорее, эстет с отсутствием вкуса.

Ламия, тем временем, открыла дверь в отцовскую гардеробную и прошла в самую глубь к шкафу. Хотела, было, отпереть его золотым ключом, но замок оказался сломан. Ламия выругалась и вошла внутрь.

— Идите за мной! — позвала из шкафа.

Мы снова переглянулись. Но подчинились. В шкаф, так в шкаф. Это не главная несуразность в нашей насыщенной жизни. Однако нас ждал сюрприз. Шкаф оказался обманкой. Заднюю стенку убрали, превратив в еще одну дверь. В дверь в секретное помещение. Или лучше сказать — в тайник.

Я с первого взгляда поняла, что это и есть ядро. Оно висело прямо в воздухе. Шар, переливающийся всеми оттенками красного: от бледного, почти розового до кроваво-алого, а затем и бордового. От него исходила энергия, от которой у меня в буквальном смысле волосы встали дыбом. Кончики сами потянулись вверх, будто кто-то на потолке призвал их магией.

— Оно, правда, кувыркнулось, — простонала Ламия.

С ее волосами творилось то же самое, что и у меня. Рыжая грива рвалась вверх. Одному Великолепному повезло. Его шевелюра была столь коротка, что тянуться было нечему.

— С чего ты взяла? — спросил он у Ламии, недоуменно наклоняя голову набок в попытке рассмотреть ядро. — Шар, как шар. Не поймешь, где верх, где низ.

— Волосы этого тоже явно не понимают, — огрызнулась та, потянула прядь вниз, но желаемого эффекта не добилась. — И вообще, свечение должно быть синим. Отец говорил: если оно изменится, дело плохо.

— Тьфу! — не сдержался муженек. — А как это исправить, объяснял?

— Нет. Отец считал, что это невозможно. Надо бежать из города подальше.

— Ну, никто тут явно сообразить ничего не успел, не то, что деру дать. Но выход точно есть. Если верить пророчеству. Вэл должна взять в руки посох.

— Легко сказать — взять, — проворчала я. — И где я его возьму?

— Ну… — протянул супруг, понятия не имея, что на это ответить.

А я заметила на полу лист бумаги. Подняла его и развернула. Это оказалось распоряжение, подписанное нашим мстительным судьей. То самое, где Бена обязали выплатить остаток долго за Лапку.

— Идем отсюда, — велела я остальным и подтолкнула Великолепного к выходу. — Нам нельзя здесь оставаться. Бен побывал у ядра и свихнулся.

— Как он интересно узнал, что ядро здесь? — осведомился муж.

— На нем же бабкино проклятие невезения. Видать, притянуло.

— Думаешь?

— Я не знаю! Но ядро ваше точно не Бен поломал. Когда мы пришли в город, все уже спали. Идём! — я снова потянула его к выходу. — Мне только тебя сбрендившего не хватало!

— То есть, в обычном состоянии я тебя устраиваю? — попытался пошутить Великолепный.

Но я не оценила. Глянула укоризненно. Он вздохнул и покинул тайную комнату. Ламия последовала за нами, что-то бурча под нос. А едва мы все оказались в спальне Роэна, потребовала властным голосом:

— Ищи посох! Немедленно!

— Сама ищи! — бросила я сердито. Я им тут не девочка на побегушках.

— Вэллари, — теперь с укором смотрел Великолепный. — Ты же понимаешь, насколько всё плохо. Нашим сородичам нужна…

— Да всё я понимаю! — мне хотелось врезать ему, честное слово. — Но где я должна искать посох? Это ваш город! Вам лучше знать тайные места!

— И то правда, — вынужден был согласиться супруг. — Ладно, мы поищем. Вместе с Ламией и Мираной. А ты… — он запнулся. — Просто отдохни немного.

Однако план претерпел изменения.

Мирана, которую мы нашли все там же — у фонтана — отказалась сдвигаться с места. Она вообще не обратила на наше появление никакого внимания. Сидела, смотрела на звезды и не реагировала. Возмущенная Ламия схватила ее за плечи и пару раз встряхнула, но никакого эффекта не добилась. Мирана этого даже не заметила.

— И эта… того, — констатировала я.

Ибо подобное поведение Миране было не свойственно. Да, я знала ее считанные часы, но успела понять, что эльфийка не позволила бы себя трясти. Уж точно не без последствий для того, кто посмеет к ней прикоснуться. Пусть это даже дочка правителя.

— Итак, их уже двое, — продолжила я, пока Великолепный и Ламия многозначительно молчали. — Но я не понимаю. Бен побывал возле ядра. А Мирана… Она же тут сидела. Почему на нее эта гадость подействовала, а на нас нет? Или… мы таки следующие?

— Может, обойдешься без пророчеств? — проворчал Великолепный. — Будто их нам мало?