Элементали. Том 2. Сила стихии

Глава 28

Игорь вздрогнул. В приближающемся к нему элегантном мужчине, одетому, несмотря на позднюю ночь, в изысканный старомодный костюм, было что-то пугающее. Он не был мускулист, как Прометей, и не имел при себе никакого оружия, однако Лазарев на уровне инстинктов ощущал исходящую от него опасность, и аристократичный образ нисколько не обманывал Игоря: под маской человека, который медленно шёл к нему под затихающими каплями дождя, скрывался настоящий хищник.

За спиной Лазарева раздался еле различимый шорох. Он обернулся. Соня, до этого неподвижно лежавшая на земле, крепко зажмурилась и пошевелила правой рукой.

— Соня, — тихо шепнул Игорь, надеясь, что Глава Дома Деметры не услышит его, — если ты можешь разрушить мою печать, то сейчас самое время сделать это.

— Я попробую, — так же шёпотом ответила она. — Но в таком случае печать паралича с того парня скоро спадёт. Имей это в виду.

Игорь медленно и незаметно передвинулся поближе к ней, загораживая Соню своей спиной, и с облегчением почувствовал, как к израненной спине прикоснулась прохладная ладонь. Значит, шанс ещё есть. Нужно лишь потянуть время.

— Никаких беспорядков, — громко сказал он, встретившись со взглядом Главы Дома. — Просто навестили нашего приятеля, немного с ним поболтали и уже уходим.

Мужчина хмыкнул, красноречиво посмотрев на Эдуарда, который до сих пор лежал на земле без движения:

— Так значит, проникнуть на территорию чужого Дома, разбить окно, разрушить балкон, — за который я, между прочим заплатил приглашённому итальянскому архитектору солидные деньги, — а затем избить и парализовать моего племянника — это теперь называется «просто поболтать»? У вас странное представление о болтовне, молодой человек. Или мне следует называть вас Игорем из Дома Прометея?

— Я не принадлежу этому Дому, — отрезал Лазарев.

— Это пока, — мягко заверил его мужчина. — Как бы то ни было, в одном ты заблуждаешься: после такой, с позволения сказать, «болтовни», — он особенно выделил это слово, — никуда вы отсюда не уйдёте.

На этот раз Игорь готов был поклясться, что деревья подступили к ним ещё ближе. Он практически ощущал, как подрагивает земля, когда корни растений шевелятся в почве, передвигаясь к нарушителям. Напряжение ситуации достигло своего пика, а в следующую секунду произошло сразу три вещи.

Первая. Эдуард медленно, с видимым усилием помотал головой и принялся подниматься на ноги.

Вторая. Земля вздыбилась, выпуская наружу десятки грязных корней, тут же метнувшиеся к Игорю и Соне.

Третья. Игорь почти физически почувствовал, как в его груди что-то щёлкнуло, и его тело вдруг заполнилось силой стихии, как никогда прежде. Он кувыркнулся назад и загородил Соню, одновременно покрываясь доспехом — и не ощутил при этом никакой боли; стихия охотно прислушалась к его призыву. Ещё один мысленный приказ — и каменные плиты брони на его спине раскрылись, выпуская во все стороны мгновенный фонтан из лавы.

Несмотря на дождь, корни деревьев, пытавшиеся спеленать Игоря, тут же занялись огнём и потемнели, распространяя густой чёрный дым. Эдуард, вскрикнув, отскочил назад, закрываясь обеими руками. Глава Дома Деметры ругнулся и побежал вперёд, на ходу обрастая тёмно-коричневой корой, делающей его похожим на мифического энта.

Игорь сосредоточился. Сейчас от него требовалось максимальное усилие, чтобы сбежать — в прямом столкновении с элементалем ранга Повелитель у них с Соней вряд ли могли быть какие-то шансы на успех.

Новый взрыв лавы оказался на порядок мощнее предыдущего. На сей раз даже Главе Дома пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасть под обильный поток из пылающих капель, разлетевшихся от Игоря на расстояние в добрые пять метров. Стволы ближайших деревьев загорелись, трава поблизости свернулась, не выдержав распространившегося жара. Тяжёлый, чёрный дым заполонил всё окружающее пространство.

«Сейчас».

Игорь подхватил Соню на руки и побежал, не различая дороги. К счастью, этого от него и не требовалось: тянувшиеся к нему ветви деревьев сгорали, не успевая коснуться светящегося от обилия лавы доспеха. Лазареву оставалось лишь покрепче прижать Соню к каменной груди и нестись вперёд, молясь, чтобы возникшая неразбериха дала ему достаточно времени, чтобы добраться до оставленной у дороги машины.

Прямо перед ним из земли в воздух взметнулись корни толщиной с его корпус — Игорь и не предполагал, что такое возможно, — и он принялся петлять по лесу, стараясь избежать столкновения. Особенно расторопная ветвь дерева бросилась ему в лицо. Игорь с силой плюнул в неё плотным сгустком лавы, освобождая себе путь, и едва успел заметить полыхнувшую справа вспышку молнии. Он махнул ногой практически наугад, возликовав, когда каменная ступня с хрустом встретилась с корпусом Эдуарда.

Похоже, удача всё-таки от Игоря не отвернулась.

С тяжёлым стоном Эдуард отлетел куда-то в сторону, скрывшись среди деревьев. Чувствуя, как в глазах начинает темнеть, Игорь заставил свою спину взорваться брызгами лавы ещё раз, разбрасывая вокруг пылающие капли, словно ощетинившийся дикобраз. В распространяющемся повсюду дыме стало тяжело разбирать дорогу, и Лазарев, упрямо стиснув зубы, ускорился.

Лес резко закончился. Игорь выскочил на асфальт в нескольких десятках метров от припаркованной машины и поставил Соню на ноги:

— Скорее, садись за руль и выезжай на асфальт.

— А ты? — испуганно спросила Соня.

Игорь не стал отвечать. Он пронёсся к машине со стороны обочины, вплотную примыкающей к деревьям, и присел на корточки, одновременно опуская ладони на землю.

— Быстрее! — зло крикнул он.

Надо отдать Соне должное — больше не задавая вопросов, она распахнула водительскую дверь и крутанула ключ в замке зажигания. Остывший за время простоя двигатель громко взревел, оповещая окружающее пространство о своём пробуждении, и реакция не заставила себя ждать.

Земля перед Игорем задрожала и расступилась, выпуская наружу сплошную стену из древесных корней. Лазарев резко раскинул руки в стороны и выпустил им навстречу плотный поток лавы. Столкновение стихий продлилось несколько долгих, мучительно тянущихся секунд, показавшихся Игорю вечностью, а затем враждебная сила уступила своему природному врагу, и древесная волна откатилась обратно в лес.

Игорь оттолкнулся от земли, обеими руками взмахнул перед собой, оставив на земле широкую канаву с плещущейся в ней лавой, и бросился к дороге. Управляемая Соней машина медленно ехала по асфальту, отдаляясь от опасного участка. Лазарев на ходу распахнул пассажирскую дверь, запрыгнул внутрь и крикнул, не отводя взгляда от леса:

— Гони!

Откуда-то сбоку возникла толстая ветка и плотно оплела раскрытую пассажирскую дверь. Машину с силой потянуло в сторону. Не тратя времени на борьбу с враждебной стихией, Игорь сунул покрытую каменной перчаткой руку между петель и рванул, отделяя дверь от машины. Кусок металла тут же исчез в глубине леса.

— Быстрее! — что есть мочи заорал Игорь.

Это подействовало. Одёрнутая его вскриком Соня вжала педаль газа в пол, и лишившаяся одной двери машина рванула прочь от опасного места. Высунув голову наружу, Игорь разглядел потрескавшийся, неровный асфальт, из которого выглянули корни, бессильно мотающиеся в воздухе и уже не способные дотянуться до беглецов.

Лазарев откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Сердце бешено стучало, словно не веря, что им удалось выбраться с территории Дома Деметры. Элементаль медленно и глубоко задышал, пытаясь успокоиться.

— Игорь, — позвала Соня, не отрывая глаз от простирающейся перед ними дороги.

— Ммм?

— Мы выбрались.

— Ммм.

— У нас получилось! — уже не пытаясь сдержать нахлынувших эмоций, победно закричала она.

Игорь улыбнулся. Он видел, что болезненная бледность наконец-то покинула лицо Сони. Сейчас на щеках Сони играл нервный румянец, а в глазах поселился живой блеск, которого он не видел раньше. «Бич таланта» отступил. У них действительно получилось.

— Игорь, а куда мы теперь едем? — спросила Соня.

Лазарев ответил не сразу. Утомление потихоньку брало над ним верх, заставляя мысли путаться, и Игорь непослушными от усталости губами продиктовал Соне свой адрес. Знала ли девочка, как добраться до его дома, требовалась ли ей помощь навигатора, да и вообще — умеет ли она водить в достаточной мере, чтобы ездить в черте города — эти вопросы не успели сформироваться в голове Лазарева: едва успев назвать номер своего дома, он тут же уснул.

***

— Коллеги, доброе утро, — с лицом, вовсе не предвещающим ничего доброго, начал Аркадий Борисович. Игорь почти незаметно поморщился: после того, как он, успев перехватить всего пару часов сна, был по тревоге вызван на работу, его утро заслужило массу нелестных эпитетов. Всех, пожалуй, он бы и не вспомнил, но почему-то был уверен, что слова «доброе» среди них не было.

— По поступившей из отдела разведки информации, в ближайшее время возможны активные масштабные действия со стороны группировок и формирований элементалей, имеющих целью подорвать существующий общественный порядок, — Ждун говорил так, будто перед его глазами висел характерный формализованный текст, излюбленный военными всех родов и мастей. И, как водится, такие выступления не слишком-то старательно слушали; все знали, что, когда дело дойдёт до реально нужной информации, никто не станет прятать её за кружевами вычурного словоблудия. Стараясь сосредоточиться, Игорь зажмурился.

— Ладно, теперь по-русски, — бросив недовольный взгляд на откровенно скучающих элементалей, наконец сдался Аркадий Борисович. — В Домах и Семьях происходит что-то серьёзное, в бандах тоже проявляется какая-то активность, так что начальство опасается, что в ближайшее время возможны серьёзные столкновения. Объект особого внимания — Институт Элементалей, за безопасность которого отвечает СЗГ. В связи с этим было приказано усилить действующие патрули, а незадействованных сотрудников — объединить в группы по два человека. В случае тревоги — берёте напарника и направляетесь в место сбора.

Ждун остановился, чтобы перевести дыхание, и внимательным взглядом обвёл стоящее перед ним подразделение. Они находились в спортивном зале — том самом, где было так удобно сидеть на матах либо привалившись к стене, — но сейчас все стояли ровно, словно проникнувшись серьёзностью временного руководителя.

— Это не шутки, — добавил Аркадий Борисович. — Отдел переводится в режим максимальной боевой готовности. Игорь не совсем понимал, какой смысл в том, чтобы разбивать людей по двое. Понятное дело, что действовать в одиночку гораздо менее безопасно, чем с кем-то из коллег, но ведь никто и не собирался лезть куда-то в одиночку! Для этого, собственно, и существует целый отдел элементалей — чтобы выполнять задачи вместе. А уж добраться до места сбора можно и одному, так, по крайней мере, считал Игорь. Однако начальство, в очередной раз забыв поинтересоваться мнением подчинённых, решило иначе, и спорить с ними не было никакого смысла.