Cirque de la Lune

Как он планировал, остальные артисты репетировали выступление, которое заставило бы каждого увидеть все, что они умели. Женщина летала по воздуху над его головой, пока Клара пела так, что его ребра дрожали от силы ее голоса. Том балансировал на шаре, что был больше великана, который хлопал в ладоши так, что стены дрожали.

Инспектор манежа сидел перед ними, курил, держал в руке стакан с виски. Он будто и не смотрел на них. Он глядел в пространство, снова пьяный.

Фрэнк повернул трость в руке и шагнул вперед.

— Чудесное заведение. Я хотел бы поговорить с тем, кто в ответе за эту магию.

Инспектор манежа поднял голову, гнев мелькнул на лице, а потом он заметил Фрэнка. Фрэнк напрягся на миг, думая, что он узнает его после их прошлой встречи, но мужчина не уловил связи. Фрэнк купил время Эвелин, а инспектор манежа даже не моргнул дважды, разглядывая его лицо.

Насколько пьяным он был?

Инспектор манежа поднялся на ноги, кашляя.

— Это мое заведение. Все комплименты выслушаю я, сэр, хотя мы не встречались.

— Я тут недавно.

— Я так и подумал. Я видел почти всех богатых, то есть, хороших людей, которые приходят насладиться шоу в цирке, — инспектор манежа поклонился, но выглядело так, словно он споткнулся. — Представлюсь. Я — Честер Хувер. Но тут меня зовут инспектором манежа.

Фрэнк хотел кричать, что больше его так звать не будут, но сдержался. Его план был сложным, и ему нужно было убедиться, что Честер понимал, какую хорошую сделку ему предлагали.

Фрэнк поднял ладонь к краю шляпу и наклонил ее к Честеру.

— Приятно познакомиться.

— Что привело вас в «Cirque de la Lune»? Сегодня шоу нет, но, конечно… — Честер снова окинул его взглядом, словно считал цену его одежды, — мы всегда можем сделать исключение для такого хорошего джентльмена, как вы. Личное представление дорого стоит, но оправдывает цену.

— Меня не интересует личное представление, — Фрэнк скользнул взглядом по артистам, которые продолжали репетицию. Он подозревал, что они делали это тысячу раз, но почему-то в этот миг выглядели поразительнее всего. — Но я хочу с вами кое о чем поговорить.

Честер выпрямил спину и выпятил грудь.

— Вы слышали о нас?

— Я слышал о них, — Фрэнк кивнул на артистов, — и слышал, что они лучшие.

Честер нахмурился, не радуясь тому, что Фрэнк не стал хвалить и его.

— Труппа цирка хороша, если хорош лидер.

Фрэнк кивнул Букеру, который стоял в стороне. Мужчина с татуировками следил за каждым движением. Он знал, как каждому артисту выполнять свое выступление, не вредя себе или остальным. Всем в цирке управляли другие артисты, а хозяин сидел в стороне и пил виски.

Может, Честер увидел то, что видел Фрэнк, потому что его взгляд стал яснее, и Фрэнк заметил за алкоголем человека. И тот человек был хитрее, чем он ожидал, и он был готов на все, чтобы сохранить свое.

Черт. Фрэнк надеялся, что будет проще.

Он кашлянул.

— Если бы мы могли встретиться наедине, я бы хотел поговорить с вами о будущем этого цирка.

— Будущее цирка уже тут, — Честер махнул на артистов. — Мы лучшие в округе, вы сами так сказали. Некуда идти, если ты уже на вершине.

— Но можно отбиваться от тех, кто хочет украсть ваше место.

— Вокруг нет никого такого, даже если кто-то, как вы, придет с угрозой.

Если инспектор манежа думал, что Фрэнк угрожал ему, но он еще не знал значение этого слова. Фрэнк в такое уже играл. Честера было легко читать, значит, он будет легкой добычей для того, у кого была деловая хватка и много связей.

Фрэнк боялся, что другой ожидал такое. Честер скрестил руки на груди и строго смотрел на Фрэнка, хоть и был пьяным. Алкоголя в нем было достаточно, чтобы толкнуть его на глупости. И если он выпьет больше при встрече… это пойдет Фрэнку на пользу.

— Может, выпьем? — предложил он. — Я не хочу угрожать, но мне нужно поговорить с вами о цирке. Ни больше, ни меньше.

— Сомневаюсь, — Честер указал на артистов. — Я нашел каждого из них на улице. Они не выжили бы, если бы я не подобрал их из грязи. Они должны мне не только за крышу над головой. Я не хочу, чтобы кто-то приходил сюда, думая, что деньги сотрут такой долг.

Фрэнк был оскорблен за людей, которые медленно остановили репетицию и смотрели открыто на разговор.

— Это люди, инспектор манежа. Странно, что если вы так им помогли, вы не можете этого понять.

— Люди? — Честер откинул голову и засмеялся. — Слушайте, я не знаю, кто вы, и почему решили, что можете так прийти в мой цирк, но вы ничего о них не знаете. Лучше уйдите сейчас, или вас выбросят.

Великан шагнул вперед, словно по приказу Честера, но Фрэнк знал, что он этого не сделает. Из всех артистов великан хотел уйти больше всех.

— Вряд ли вы это сделаете, — Фрэнк скрестил руки на груди. — Вы даже не послушаете мое предложение? Оно выгодно для вас.

— Вряд ли такое возможно.

— Я — Фейрвелл, — он бросил фамилию снова, словно в ней было больше магии, чем раньше. Что-то в его фамилии заставляло людей замирать. Слово ни разу его не подводило, и он в последний раз произносил его.

Честер застыл на миг, а потом расчетливо посмотрел на Фрэнка.

— Это должно что-то значить, мальчишка?

— Это должно значить, что у меня достаточно денег, чтобы устроить вам жизнь куда лучше этой. Я куплю вам хороший дом, оставлю вам денег, чтобы жить было просто. И не пару лет, а так, что вы сможете прийти однажды в другой цирк и сделать то, что я делаю сейчас.

— Зачем вы это предлагаете?

— Я ищу новый бизнес. Что-то, что будет развлекать меня в старости, и я этого хочу.

— И вы думаете, что покупка цирка вас развлечет? Я знаю красивых мальчишек, как вы. Бизнес развалится, и вы найдете новую игрушку, — Честер махнул. — Уходите.

— Боюсь, этого не будет.

— Вы один, — Честер махнул на воздух, словно за Фрэнком могла стоять армия людей. — Что будете делать? Нападете? Заставите меня продать цирк? Я не заинтересован, и вы заняли мое время. Ивар, — Честер щелкнул пальцами в сторону великана. — Убери его.

Великан не двигался, и Честер повернулся к артистам цирка.

Фрэнк пытался увидеть миг глазами Честера, но видел только людей, которых теперь считал друзьями. Каждый из них стал дорог Фрэнку. Они спасли его жизнь и душу. Как он мог не думать о них с теплом? Они заботились о нем, и он заботился о них.

Артисты выстроились в ряд, держась за руки, стена людей, которые теперь смогли выступить против человека, собравшего их вместе.

Честер издал потрясенный звук.

— Что вы делаете?

Гордость наполнила грудь Фрэнка, когда Эвелин шагнула вперед. Она глубоко вдохнула и ответила:

— Честер, мы уходим.

— Для тебя — инспектор манежа.

— Мы не рабы. Ты не можешь держать нас тут вечно.

— Я и не обходился с вами, как с рабами, — ответил Честер, лицо его покраснело. — Я помогал вам, принял вас по доброте душевной. Я никогда не называл вас рабами.

— Тогда не говори, что мы не можем уйти.

Честер шагнул вперед с возмущением.

— Конечно, не можете. Я вам плачу. Это не благотворительность. Вы знаете, мир вас не потерпит…

Ивар, великан, встал между Честером и Эвелин. Его голос был ниже, чем Фрэнк ожидал, даже для его размера, и он прижал большую ладонь к груди Честера и толкал, пока говорил:

— Ты слишком близко, инспектор манежа.

— Слишком близко? — повторил Честер. — Слишком близко? Вы — моя собственность! Я платил за вас. Вы не можете уйти, когда я владею вами.

— Хватит, — перебил Фрэнк, шагнул вперед, как только слова вылетели изо рта Честера. — Вы не владеете ими. Вам не интересует их счастье. Вы хотели группу других людей, которые привлекли бы толпу. Этого больше не будет.

Честер повернулся к нему, лицо было красным, слюна слетала с губ, пока он дико махал руками.

— Вы не лучше меня! Вы хотите купить их как зверей, как я сделал годы назад. Скажи, незнакомец, как ты потом оправдаешь себя перед ними? А?

Фрэнку даже не нужно было думать над ответом.

— Я вижу в них людей. Я не покупаю их у вас. Я прошу продать мне цирк, сам бизнес, чтобы вы смогли остаться хорошим человеком, — он покачал головой и оскалился. — Теперь я вижу, что зря надеялся на ваше благородство.

Он надеялся, что слова ужалят Честера. Он хотел, чтобы мужчина признал, что поступил плохо. Впервые в своей бесполезной жизни Честер мог понять, что он поступил бесчеловечно. Никто не должен был покупать других людей. Они уже говорили о таком.

Но он зря надеялся. Честер откинул голову и засмеялся. Низкий звук доносился из его живота, а потом он хлопнул ладонью по колену от веселья.

— Благородство? Ты ничего обо мне не знаешь, и ты должен был оставить попытку сделать мир лучше давным-давно. Все тут просто хотят заработать. Артисты в этом не отличаются, и если они убедили тебя в другом, то они врут тебе.

— Я так не думаю, — ответил Фрэнк. — И я покупаю цирк. Или я даю вам деньги, и вы молчите, или прогоняю за дверь, но артисты теперь работают на меня.

— Так просто они не уйдут. Я знаю все тайны за этими лживыми глазами. Огнедышащая была шлюхой. Татуированный был Пинкертоном, и врагов у него больше, чем пальцев. Даже мелкий был вором, за которого назначена награда. Хочешь прогнать меня? Ладно. Но они не останутся с тобой надолго. Уверен, в тюрьме быть хуже, чем в моем цирке, — Честер повернулся и зашагал прочь.

Такого Фрэнк не ожидал. Но артисты ожидали. Они вздрогнули от слов, некоторые развернулись, чтобы уйти.

Они думали, что он так просто их бросит.

Он смотрел, как они уходят, грудь сдавило. Фрэнк всегда гордился тем, что его мозг работал быстрее, чем у многих людей, но в этот миг он не мог придумать ответ. Полиция будет искать тех людей, и он не сможет остановить их.

Он потеряет их и больше не найдет. Таких людей, как они, было просто убрать из общества. Никто не хотел их видеть.

Должна быть цена. У всех была цена. Так говорил его отец, и Фрэнк намеревался убедить в этом инспектора манежа.

Все артисты цирка заслужили счастливый конец. И он обещал дать им его. Фрэнк не собирался нарушать обещание.

Жизнь, которую он оставил, не стоила и доли того, что предложили ему эти люди. И ему было плевать на прошлое. Он не хотел ничего оставлять от прошлого себя.

— Стой, — крикнул он.

Честер замер и оглянулся поверх плеча.

— А если я предложу не только деньги?

— Ничто меня не переубедит.

Артисты смотрели на него большими глазами, а Фрэнк ощущал, словно держал мир в руках. Так и было. Этот миг навеки изменит его жизнь. Обратного пути не будет.

И это его не тревожило.

Фрэнк кашлянул.

— Моя доля в компании отца сейчас свободна. Там много денег, статус партнера фирмы Фейрвелл. Что скажешь?

— Твой отец торгует оружием.

— И на него всегда будет спрос, когда ходят слухи о войне. Его компания и дело сейчас на взлете. Приобретение половины компании сделает тебя властным. Учитывая вложения, что я уже делю с ним, я могу потянуть за пару нитей и убедиться, что тебе даже не придется работать в компании. Он все сделает за тебя.