Констанца

* * *

Его любимая тихо спала, уткнувшись носом ему в шею, а Ален думал о случившемся.

Конечно, он не был наивным чувствительным юнцом. В его жизни, полной опасностей и неприятных неожиданностей, встречалось немало женщин.

Эгоистичные и жадные до удовольствий благородные леди, простодушные и глуповатые служаночки постоялых дворов и таверн.

Более-менее постоянных любовниц объединяло одно непомерное желание иметь деньги, драгоценности, собственные дома, наряды и кареты. Ален не жадничал, но и проматывать своё состояние на временных подружек не собирался.

Той, единственной, которая бы любила его не за богатство, знатность, близость к королю и высокую должность Главного королевского дознавателя, всё не было. Матушка, леди Эмилия, не раз намекала, что неплохо бы, наконец, завести семью, тем более, что у леди такой-то подросли красавицы-дочери.

Он смеялся, целовал её и обещал, что обязательно присмотрится к ним. И присматривался. На деле оказывалось, что красота состоит из румян, толстого слоя белил, жеманного хихиканья и льстивого поддакивания матери завидного жениха.

Леди Эмилия не могла не замечать, как стараются очаровать её потенциальные невесты, но она надеялась, что её разумный сын сможет воспитать себе достойную жену.

Ален никого воспитывать не хотел, а хотел, чтобы его любили, чтобы радовались ему и чтобы глаза его жены также сияли ему навстречу, как сияют нежностью и любовью глазки его милой Констанцы. Он знал, что она любит его не за богатство и благородное звание, а его должность её даже пугает. Нет, она полюбила простого наёмника, разглядев под старой грязной трекондой его душу и без раздумий рискнула жизнью ради него.

Он ласково прижал Констанцу к себе, чувствуя, как в нём снова поднимается желание. Она доверчиво посапывала ему в ухо, и Ален подумал, что вот она, та долгожданная и единственная, и ради неё он готов сразиться с целым миром.