Констанца

* * *

Путники легко и беспрепятственно проехали городские ворота. Ещё бы! Ведь охраняли их подчинённые лорда Шамила. Городская стража с улыбками приветствовала их, но не забывала и о своих прямых обязанностях.

О чём-то коротко поговорив с Аланом, лорд Шамил привёл своих спутников на постоялый двор и тут же исчез. Впрочем, это был уже гостиный двор и носил он название «Бриллиант короны». Название соответствовало содержанию. Гостиный двор, предназначенный для отдыха богатых путешественников, имел чрезвычайно удобные комнаты для постояльцев, а для особо привередливых и целые покои, состоящие из спальни, гостиной и туалетной комнаты. В ней, помимо удобного кресла с дыркой, под которым стоял обыкновенный объёмистый горшок, имелась ещё и большая медная лохань, которая по первому требованию гостя наполнялась тёплой водой.

Служанка проводила Констанцу именно в такие покои, а леди Леонида поселилась в комнату попроще, но тоже чистую и удобную. Помня об угрозе лорда Шамила, она ничем не выдала своего недовольства.

Констанца с восторгом пробежалась по комнатам, потрогала в спальне мягкую постель, с размаху плюхнулась в большое кресло в гостиной. Сняв сапожки, с наслаждением прошлась по ковру с длинным пушистым ворсом.

Постучав и получив разрешение, в гостиную вошёл лорд Шамил, оставив приоткрытой дверь. Девушка предложила ему кресло, но он отмахнулся.

Его милость сообщил ей, что сегодня ночью он намерен заночевать дома. Стражников тоже останется лишь половина, но здесь, на землях короны, ей нечего бояться. Лорд Ален пока что отсутствует. Его пригласил на ужин градоправитель, но ночевать он будет в гостином дворе, его покои на этом же этаже, только чуть дальше по коридору.

Лорд Шамил, улыбаясь, сказал, что для Констанцы и её компаньонки, по случаю приезда в Холмск, заказан праздничный ужин. Он будет сервирован в отдельном кабинете, а не в общем зале. После этого он, раскланявшись, чем неимоверно смутил её, удалился.

Вскоре пришла служанка и пригласила девушку пройти с ней. Они спустились на первый этаж и, миновав общий обеденный зал, вошли в небольшой кабинет. Удивлённая Констанца замерла на пороге.

Весь центр комнаты занимал большой овальный стол. Накрытый накрахмаленной нежно — голубой скатертью, он был тесно уставлен тарелками с самыми разнообразными закусками. Красиво украшенные, они поистине представляли шедевр кулинарного искусства. Констанца видела серебряную посуду лишь в замке лорда Нежина, поэтому её поразили блестящие закрытые судки, из-под крышек которых плыл умопомрачительный аромат.

С дальнего конца стола ей снисходительно улыбалась леди Леонида: — ну что же ты, Констанца? Проходи, садись куда-нибудь. Вообще — то мне сказали, что этот ужин сервирован для нас, но я вижу на столе ещё один прибор. Для кого он, не знаешь? — Констанца отрицательно помотала головой. Совершенно непонятно, кто ещё будет с ними ужинать. Лорд Шамил уехал домой, Ален в гостях у градоправителя… Может быть, хозяин гостиного двора? Она робко высказала это предположение, и была награждена презрительным смехом леди Леониды: — если он осмелится сесть за один стол с благородной дамой, то, уж ты извини, Констанца, но раз мы путешествуем вместе, то ты тоже должна будешь покинуть этот кабинет вместе со мной!

Констанца неопределённо пожала плечами. Хотелось есть, пахло вкусно, а присутствие, если так случится, за столом человека, организовавшего это великолепие, уж никак не могло повлиять на её аппетит.

Вошёл слуга, принялся разливать по высоким узким бокалам душистое тёмно-красное вино и открывать крышки серебряных судков.

Леди Леонида с неудовольствием отметила, что выполнив всё, что от него требовалось, слуга замер за креслом Констанцы. Похоже, так ему было приказано. Девчонка, непривычная к этому, пару раз оглянулась и натолкнулась на вопросительный взгляд мужчины. Покраснев, она перестала оглядываться, а слуга внимательно следил за её тарелкой и торопился наполнить её.

Констанца терялась от обилия блюд, не зная, что следует есть вначале, а что — потом. Смущало её и невиданное количество ножей и вилок, разложенных перед ней. Она украдкой поглядывала на свою компаньонку, которая уверенно справлялась с колюще-режущими предметами.

Пожалуй, Констанце так и не удалось бы толком поесть из опасения вызвать презрительную усмешку на тонких губах леди Леониды, но внезапно дверь распахнулась, и в кабинет ввалился улыбающийся и совершенно довольный жизнью Ален! Она вскрикнула, вскочила из-за стола и чуть не бросилась ему на шею, но вовремя опомнилась, присела в низком реверансе. Краем глаза заметила, как побледнела компаньонка и тоже замерла в реверансе, приветствуя Главного королевского дознавателя.

Ален весело сказал: — я рад видеть вас, дамы, в добром здравии! Надеюсь, вы не откажете мне в тарелке какого-нибудь салата, а лучше бы мяса, потому что я умираю от голода!

Констанца изумлённо смотрела на него, не решаясь спросить об ужине у градоправителя, а леди Леонида, шустро вскочив с кресла, предлагала ему отведать перепёлок, тушёных в белом вине, копчёных голубей и тающий во рту мясной пирог.

Поблагодарив её кивком головы, Ален, не церемонясь, принялся за яства, коими был уставлен стол. Констанца с удовольствием наблюдала, как он, быстренько прикончив кусок нежнейшей телятины, шлёпнул себе на тарелку большущую жареную рыбину, не затрудняясь её разрезать.

Слуга с неодобрением поглядывал на то, как благородный лорд, пренебрегая многочисленными столовыми принадлежностями, пользуясь одной — единственной вилкой с аппетитом уплетал и мясо, и рыбу, и изысканный мясной пирог — сияющую вершину кулинарных талантов повара.

Заметив его взгляд, Ален насмешливо ухмыльнулся и, мотнув головой, выпроводил слугу из комнаты: — надеюсь, мы и сами справимся, без посторонней помощи.

С уходом слуги Констанца сразу почувствовала себя свободней. Ален заразил её своей весёлостью и непринуждённостью. Она храбро положила себе на тарелку пару ложек салата из креветок, а Ален добавил туда же несколько ломтей тонко нарезанной копчёной ветчины. Она укоризненно покачала головой, сдерживая смех. В его глазах тоже нечистиками сверкали смешинки, но лицо оставалось невозмутимым.

А вот леди Леонида чувствовала себя в присутствии Алена неважно. Она не смела осуждающе смотреть на него за такое пренебрежение правилами этикета, поэтому, опустив глаза к своей тарелке, судорожно выискивала тему для разговора, потому что молчать было бы неприлично. Он сам, пригубив вина, стал рассказывать, что у градоправителя они долго обсуждали дела и последние новости королевства, а потом выяснилось, что на ужин в резиденцию приглашены все именитые граждане Холмска. Всех их интересовало его мнение по тому или иному вопросу, так что поесть толком не удалось. В конце концов, извинившись и сославшись на неотложные дела, он откланялся и поторопился в гостиный двор в надежде, — тут он улыбнулся, — что милые дамы оставили и ему что-нибудь после своего пиршества.

Констанца, да и леди Леонида, улыбнулись шутке, понимая, что он заранее планировал ужинать с ними. Недаром его ждал третий прибор.

Несмотря на превосходный аппетит лорда дар Бреттона, сотрапезники не справились с изобилием и разнообразием блюд, коими был уставлен стол. Его милость был любезен и предупредителен, его шутки невинны и остроумны, так что к окончанию ужина леди Леонида недоумевала, почему её знакомые с таким ужасом и неприязнью говорят о Главном королевском дознавателе. Она и не догадывалась, что его забавлял её страх и настороженность, а кроме того он радовался возможности видеть свою ясноглазую девочку, слышать её голос, наслаждаться её смущением и ласковым взглядом, брошенным на него тайком от компаньонки.