Не думала, не гадала, попала

Часть 1. Кажется я попала, а может ещё обойдётся?!

Последнее, что я помню, это сильную головную боль. Она взялась так внезапно, будто сотни ежей решили найти свой дом на моей голове, так и наровя иголками укорениться под кожей. Сейчас головная боль напоминала набат молота. Монотонный звук: «бум», «бум», напоминал очень давнее мрт, после которого впору пить успокоительные и надеяться, что ища одно заболевание у вас не проявятся другие после такой неприятной процедуры.

В спину кололо, как в руки и ноги. С трудом приподнялась и чуть не упала назад от увиденного. Пытаясь понять на чём лежу, я совсем выпустила из виду окружающий мир… А посмотреть было на что. Покосившийся забор, сухая трава разной длины, облюбовавшая место по всему периметру забора, два ярких солнечных диска…

— Два диска… Так, спокойно закрываем глаза… Надеюсь, что сотрясения у меня нет… Последующее открытие глаз никак не повлияло на светила. Они так же и висели на дневном небосводе…

— Ладно, идём дальше, — мысленно попеняла я себя.

Вокруг была жижа. Такая, какая обычно бывает в свинарнике, если в нём долго не убираться. Соответствующий запах уже начал заполнять мой нос, вызывая чихание… Немного скривив нос, всё — таки я была истинным городским жителем и вот так валяться среди этой жижи мне не улыбалось вовсе. Хотя и деревенским, я уверена, так валяться было тоже не с руки. Удивительно, но я полулежала непосредственно на соломе.

— Ну хоть за это спасибо, — подумала я в тот момент, когда услышала голоса.

— Ты только посмотри. У меня получилось! — восторженно проговорил девичий голосок, — она живая.

— Ну да, хоть в этом нам повезло, ещё один труп я бы не потянул. За тот и так нам пришлось заплатить практически последние деньги. Хорошо, что крестьяне не так любопытны и легко поверили твоей выдумке об умершем слуге.

— Да ладно тебе, сейчас — то всё хорошо. Только посмотри какое у неё платье! В таком можно и на королевский бал пойти, — восхищенно продолжала девушка.

— Ага, ты — то откуда это знаешь?! — подколол мальчишеский возглас, — мы с тобой никогда не были на балу.

— А вот и знаю. Мне мама рассказывала. Она — то с отцом посещали балы и не раз, а ты просто был ещё мал, чтобы запоминать такие подробности. Кроме того мама мне оставила волшебное зеркало, я в нём и видела, как будто сама побывала.

— А, ну конечно волшебное. Да оно такое же бесполезное как наша несушка: вроде она и есть, а толку от неё никакого, даже съесть и то нельзя.

— Ты не прав. Я уверена эта леди нам поможет вернуть былое величие…

Платье изумрудного цвета, которое я примеряла в свадебном салоне, как раз по случаю маячившего мероприятия моей подруги, здесь делало меня похожей на принцессу.

— Интересно получается, я попала сюда прямиком из примерочной… Вот наверное там шороху — то навело моё исчезновение, — думала я.

Истерить пока не было смысла. Я настолько не верила в происходящее оттого, что мне порой снились настолько реалистичные сны, где и ощущения воды, и запахи цветов были живее живых. А и иногда снившиеся погони были настолько ошеломительно реальны, что я готова была прыгать даже сквозь разбитые стёкла, а потом, как обычно просыпаясь дома и удивляясь, как я своим криком не перебудила ближайших соседей.

― Как думаешь, уже можно показаться?

— Давай! А то наша одежда безнадежно провоняет мистером Хрумом.

— Вот это имечко у свиньи, — успела подумать я, прежде чем двое детей предстали перед моим взором.

Девушка была высокой, тонкой как тростинка, с белокурыми волосами такой длины, которой позавидовала бы и Рапунцель. Волосы в косе почти касались земли… Васильковые глаза смотрели с любопытством, улыбка была дружелюбна. Молодой человек напротив выглядел много младше. Его взгляд был скептическим: будто он не надеялся на то, что пришлая леди будет полезна хоть в чём — то.

Смотреть снизу вверх было неудобно. Поэтому я решила потихоньку встать и познакомиться поближе. Выпрямившись в свой средний рост сто шестьдесят пять сантиметров, я закинула за спину скромную русую косу до лопаток, окинула серыми глазами застывших детей и улыбнулась.

— Привет. Может вы объясните, что здесь вообще происходит? — поинтересовалась я у детей.

— Здравствуйте, меня зовут Рия, мне семнадцать лет, а это мой брат Рик, ему двенадцать лет, — проговорила девушка.

— Очень приятно, — проговорила я, — не могли бы мы продолжить разговор в другом месте, а то боюсь я сейчас окончательно расчихаюсь.

— Да, конечно, — спохватилась Рия, — идите за нами, тут близко наш дом.

Выйдя из свинарника, всё — таки в деревне у моей бабушки был почти такой же: небольшое строение для свиньи и несколько метров жидкого раздолья, чтобы было куда зарыться по самое рыло, мы прошли по тропинке к двухэтажному дому. Он не был покосившимся, но и точно не радовал глаз. Несмотря на буйство природы, цветущие деревья, дом не был увит ни вьюнком, ни плющем. Облупившаяся краска тоскливо осыпалась на землю от каждого дуновения ветерка. Такое чувство, что в нём долго не жили, настолько запустелым он выглядел снаружи. На крыльце скрипнули все ступеньки. Внутри было прохладно, но достаточно чисто, чтобы нельзя было нарисовать на пыли замысловатые узоры. Просторный холл, боковая лестница, ведущая на второй этаж. Вдоль стен холла стояло несколько стульев, большой комод. Посередине стоял одинокий стол. Быстрые шаги со второго этажа заставили меня поднять взор.

— Может сейчас выйдут родители этих детей? — подумала я.

Но с лестницы спустилось ещё четверо детей один другого младше. Самому младшему было на вид четыре года. Подбежав ко мне, он ни чуть не стесняясь обнял меня за колени или попытался это сделать, учитывая пышную юбку платья, и чётко произнёс в появившейся тишине: «Ты наша новая мама?»

Я вопросительно уставилась на Рию.

— Петре, это не наша мама, но эта леди очень важна для нас и поэтому мы должны её слушаться.

Не знаю чему я поразилась больше, тому что здесь нет взрослых, а только дети, тому ли, что меня посчитали важной для них, но более того, что слушаться меня нужно, зная всего каких — то пять минут…

— Э, Рия нам нужно поговорить, и если можно без младших детей.

Дети без всяких уговоров снова поднялись на второй этаж, только Петре обернувшись, поглядел на меня с мольбой.