Драконы ночной смены

Стой.

Я застыла, сердце колотилось. Голос в моей голове был как СЗД, но это была не моя богиня. Даже в худшие моменты СЗД не звучала так жестоко, звук запутывался в моих мыслях, как колючая проволока.

Что ты делаешь? — прошептал Геймскипер. — Он не может бороться с этим. Его душа уже моя, продана мне. Ты только делаешь его смерть болезненной.

Словно в доказательство, Злой Пес упал на колени, схватился за голову с воплем, который напомнил мне Ника больше всего, что Злой Пес сделал этой ночью.

Видишь?

— Игнорируй его, Ник! — закричала я, упав рядом с ним. — Он не говорил бы мне остановиться, если бы у тебя не было шансов. Это дурацкое проклятие, а не ты! Ты можешь выбраться!

И ты зовешь меня жестоким, — скалился Геймскипер в моей голове, и это ужасно злило меня. Мне надоело, что все силы в этом городе получали свободный доступ к моему мозгу. Серьезно, как они пробирались? — Я никуда не пробирался, — бог арены рассмеялся. — Ты пришла в мои владения. Ты пробралась в мою магию своей огромной открытой душой. Ты будто обнажена.

Я стиснула зубы.

Я все вижу, — он продолжал издеваться. — Твою жизнь, твое прошлое, твои решения. Ты отлично подошла бы этому месту.

— Да пошел ты! — заорала я.

Об этом я и говорю, — сказал он, его голос стал радостным, кровавая магия билась в моей голове. — Я думал, ты была очередной маской СЗД, но теперь я вижу, почему ты не можешь быть ее жрицей. Ты как я. Величайший изъян СЗД всегда был в том, что она верит в свою пропаганду. Несмотря на ежедневные доказательства обратного, она упрямо цепляется за сказку, что любой может получить, что хочет, если постарается. Но ты знаешь лучше. У тебя было все — богатство, власть, свой дракон — и ты выбросила это. Ты увидела в мечте СЗД поражение, но ты все еще борешься. Я уважаю это.

Ладонь появилась в магии передо мной, мерцала, как волны жара, над головой Ника.

Приди и борись за меня, — поманил он. — В отличие от СЗД, я не даю пустые обещания. Мои чемпионы получают все, чего хотят, пока не проигрывают. Но все мы проигрываем в конце. Ты знаешь это, так приди и проживи тут свою короткую жизнь. Ты уже доказала свое достоинство, одолев моего мага. Приди и будь чемпионом, Опал из Кореи. Сияй на арене для меня. Отдай себя толпе, и ты получишь восхищение и уважение, которых всегда была несправедливо лишена.

Ладонь пошевелилась, заманивая, и я постаралась ясно выразить отвращение в разуме и отбила эту руку.

— Если к такому выводу ты пришел, увидев мою жизнь, то ты больший дурак, чем я думала.

Нахалка, — зашипел Геймскипер. — Ты…

— Нет! — закричала я. — Думаешь, я тебя боюсь? Со мной говорили существа страшнее тебя! Тебя не было бы, если бы твой маг-неудачник не накачивал тебя силой от опьяненной кровью толпы. Ты ведешь себя как большой бог, но все, что ты сказал, было неправильным. Я даже не знаю, как ты сюда попал, — я шлепнула ладонью по своей груди. — Думаешь, я хочу быть чемпионом в твоем мелком кровавом шоу? Я ненавижу сражения! Если бы ты понял личную информацию, в которой рылся, ты знал бы, что последние несколько лет были худшими в моей жизни! Я не жаждала большего, потому что видела сквозь блеск богатства. Я оказалась прижата спиной к стене, и мне это не нравилось! Я ненавидела борьбу с отцом, бедность и постоянную работу ради того, чтобы прожить следующий день. Я делала все это только из-за того, что я ненавидела быть взаперти еще больше!

Бог издал звук отвращения, и я подняла голову выше, крича куполу:

— Я хотела только свободы! Жить своей жизнью, а не с ногой, давящей на горло! — я посмотрела на Нику, он дрожал на земле передо мной. — Ты ничего не знаешь об этом, так что вылези из моей головы и из его. Ник заплатил тебе десятикратно, и я забираю его. Он уже не твой!

Я прижала Ника к своей груди, и кровавый бог вздохнул.

Ты тратишь свою жизнь, девочка, — разочарованно сказал он. И его голос стал тверже. — Убей ее.

Как только он отдал приказ, бурлящая магия над моей головой упала как камень. Мое тело сжалось, когда она рухнула, но она попала не на меня. Она обрушилась на Ника, и он застыл, как статуя. Я опустила голову, чтобы увидеть, что с ним случилось, когда ладонь сжала мое плечо.

Вовремя. Я не знала, сколько папа стоял за мной, но я не собиралась жаловаться, что он снова нависал надо мной. Только его быстрые рефлексы спасли меня, когда металлический кулак Ника пробил воздух, где миг назад была моя голова. Хоть я уклонилась на волосок, я ощущала только поражение, ведь, когда Ник поднялся на ноги, его глаза были пустыми пуще прежнего.

Убей ее, — снова приказал Геймскипер, его голос гремел яростью толпы, кричащей с трибун, чтобы бой продолжался. — Наша арена приветствует всех. Если девочка хочет постоять за себя, пусть пробует. Теперь она твой противник. Убей ее и победи.

Злой Пес оскалился в предвкушении, и я вжалась в папу, голова кружилась, пока я пыталась понять, что делать, как это исправить. Я думала, что смогу достучаться до него, потому что он был Ником, а я была собой, и мы всегда могли работать вместе, но никто не мог противостоять кровожадности толпы, ставшей оружием. Магия Геймскипера была такой густой вокруг него, что я видела ее мерцание, словно волны жара. Я не знала, как вытащить Ника из этого, не сгорев, когда заметила, что его грудь была в крови.

Я не знала, как. Папа не трогал его. А потом я увидела, что кровь текла с его шеи, и поняла.

Это было проклятие. Черное заклинание Дамоклова Меча впивалось в горло Ника, как кольцо из ножей, но Ник не сдавался. Он боролся, подавляя приказ сражаться со мной, изо всех сил, и проклятие отрубало ему голову из-за этого.

— Нет!

Я прыгнула вперед, схватила поток магии обеими руками. Сила обжигала, и я знала, что так будет, но отчаяние перекрывало боль. Хотя это не помогало. Когда я схватила силу, чтобы убрать ее от Ника, заклинание Коффмана вернуло ее на место, как всегда. И от этого, а не от боли, я отшатнулась. Я не справилась. Я не могла ее двигать, не могла спасти его. Ник умрет. Он…

— Опал!

Голос отца вытащил меня из паники, и я подняла голову, он нависал надо мной.

— Придерживайся плана! — заорал он.

Какого плана? Он про план СЗД напасть на заклинание Геймскипера? Это уже не сделать. Без СЗД во мне я не могла получить магию, какой можно было перегрузить круг Коффмана, и я не переживу неминуемую отдачу после этого. Но, когда я открыла рот, чтобы сказать, что это было безнадежно, отец протянул руку.

— Используй меня, — сказал он. Я стала спорить, но он перебил меня. — Я знаю, что ты можешь. Ты — талантливый маг. Ты вернула меня из мертвых, можешь спасти и его. Просто попробуй.

Я не знала, попустил ли он часть, что нам было нечего терять, ведь мы все равно умрем, из редкого проявления такта, или он просто думал, что это было очевидно, но я все равно была благодарна. Я знала, что это звучало жалко, но мой строгий отец говорил, что верил в меня, и от этого я отчаянно хотела доказать его правоту. Я не знала, было это паническое безумие или простая надежда, но сейчас было не важно, что его план был глупым. Любой шанс был лучше, чем ничего, и если я погибну сегодня, то я умру, как меня учил отец — с зубами в горле врага.

Я повернулась и сунула руку в столб магии вокруг Ника. Я схватила отца в то же время, сжимала не только его руку, но и связь между нами, серебряную нить, которую я видела в кабинете Геймскипера.

Я почти это видела, серебряная нить сияла, как луч света, в кровавой дымке магии арены. Важнее было то, что я чувствовала это. Я послала так много магии отцу за последнюю неделю, что знала все детали тропы между нами. Я шла по ней теперь, но в этот раз не несла ему огонь.

Я уносила его.

Двигаясь быстро, ради Ника, а еще — чтобы опередить свой страх, я погрузила ладонь в магию отца и стала забирать все, что я вложила. Его огонь обжигал меня, и я слышала рев Ёна, но, хоть ощущалось как смерть, он не отбивался. Он стоял и давал мне выкачать его силы, вытаскивать его огонь огромными горстями. Я повернулась и толкнула огонь в бурю магии арены изо всех сил.

Я боялась, что этого не хватит. В отличие от СЗД, отец не был духом. Он даже не был полностью драконом. Я могла убить его, и мне могло все равно не хватить магии.

Я переживала, но не только я работала над этим планом. Ник тоже сыграл роль, сделал это хорошо. Как и отец, СЗД и доктор Ковальски. Мы сделали это самым большим боем в истории СЗД. Дикий успех, все, чего хотел Геймскипер, что означало, что мы были близко к пределу того, что мог удержать круг. Как я и говорила Коффману, у всех заклинаний были пределы, и мое добавление дракона — хоть и слабого — было больше, чем арена могла принять.

Я ощутила трещину раньше, чем увидела ее. Я вливала магию в хаос, а через миг весь циклон силы содрогнулся. Магия еще кружилась, но круг внутри нее уже не мог сдержать ее, будто штурвал стал слишком большим для основания, и магия вырвалась, взорвавшись диким потоком неуправляемой силы.

Прямо в меня.

Я ошибалась в магии всю жизнь, получала больше перегруженных заклинаний, чем могла сосчитать. Это всегда ужасало, было больно, но те отдачи не были и близко к цунами отдачи, которое неслось ко мне теперь.

Отдача обрушилась, и я получила странный спокойный миг, когда знаешь, что тебе крышка, но поражение было неминуемым, так что не стоило даже расстраиваться. Я больше переживала, что вся взорвавшаяся магия убьет тысячи зрителей вместе со мной. Да, они были ужасными людьми, пришли посмотреть, как Ника съедят, но я все еще не хотела быть в ответе за их смерти.

К счастью, раз Геймскипер уже сосредоточил почти всю силу в Злом Псе, большая часть разрушения произошла посреди арены, вдали от толпы. Я говорила себе радоваться хотя бы тому, что я случайно не стала массовой убийцей, когда услышала чьи-то крики.

— Что ты делаешь? — лицо отца появилось перед моим, я едва видела тусклые черты его силуэта из дыма. — Мы не закончили! Хватай магию снова, пока он ее не забрал!

На жуткий миг я не понимала, о чем он говорил. А потом ощутила. Я не испытывала покой перед концом. Геймскипер поймал взрывающуюся магию перед тем, как она вырвалась из-под контроля. Сила была слишком большой, чтобы он управлял ею безопасно без заклинания, но он все равно подавлял ее, втягивал магию в себя, пока толпа смотрела в смятении. Он уже забрал большую часть. Еще пара секунд, и власть будет в его руках, что будет означать, что я напрасно забрала силы отца.

Нет уж! С воплем, который поднялся от моих пяток, я потянулась всеми силами, чтобы схватить магию, которую отправила в полет. Геймскипер взревел в ответ, ужасающий вопль божественного гнева, но хоть раз его природа работала против него. Он был богом арены, и нападение на противников сильнее тебя было смыслом боев на арене. Он назвал меня бойцом, и я приняла это, забирала ревущую магию из его пальцев себе.

Хотя у меня не было места для нее.

В изначальном плане тут помогла бы СЗД, спасла бы мою бедную смертную душу. Но у меня уже не было СЗД, и место во мне быстро сгорало. Я лопну, как шарик, если не найду, куда поместить эту силу. К счастью, спасение уже было привязано ко мне.