Соннасарнова. Дуат

Тейн открыл глаза. В отличие от предыдущих, это пробуждение не было мучительным. Если ранее каждая клеточка его тела мучительно ныла, горела в огне и, казалось, умирала, то теперь его тело полнилось силой и энергией. Боли не было и в помине. Алкайдэ блаженно потянулся, напрягая каждый мускул. До чего приятно было не чувствовать боль при малейшем движении! Все еще не до конца веря в это, Тейн плавно откинул плед и придирчиво себя осмотрел. На алебастрово-белой коже не осталось даже намека на шрамы. Он сел на софе, а потом попробовал встать на ноги. Зря. У него закружилась голова, и повелитель теней снова опустился на свое ложе. Досадливо сжал губы. Слабость! Он еще слишком слаб, чтобы сделать хоть что-то.

— Приветики! — в комнату заглядывала Аре.

Никак не ожидавший увидеть ее, Тейн изумленно уставился на гостью.

— Доброго дня, — не очень уверенно приветствовал он ее.

— Как самочувствие? Фира мне рассказал, что случилось. — Аре вошла в комнату. — Я тут цилиндр пришла починить, и к тебе заодно заглянуть решила. Извини, узнала бы заранее — принесла бы апельсинов.

— Я в порядке, — Тейн присел на софе. Боли больше не было и это действие не вызвало затруднений. — Ну почти.

— И вправду, — обрадовалась девушка. — Смотри, не умирай мне тут!

— И в мыслях не было, — рассмеялся Тейн. — Что нового? Фира не делится со мной новостями, — пожаловался он.

Аре пожала плечами.

— Да ничего такого. Амат все еще не поймана, операция Найка провалилась. А так — все. Я тут проектиком свои занимаюсь, выращиваю суперрастение…

Алкайдэ нахмурился.

— Что за Амат? — напряженно спросил он.

— Фира и этого не говорил? — удивилась девушка. — Ты телевизор не смотришь? Амат раньше жила в Слави у огненного озера и поедала души. А теперь вот бесчинствует в Суюде.

Алкайдэ, забыв о своей слабости, вскочил на ноги, пошатнулся, но устоял на ногах.

— Амат в Суюде?!

— Да, — холодно подтвердила Аре.

Тейн поспешно направился к Аре. Чуть не упал на втором шаге и выругался.

— Где Фира? — он обеими руками ухватился за плечи девушки и с надеждой заглянул ей в глаза.

— Сказал, что зайдет домой за вещами. Он должен скоро прийти, — опешила перед таким порывом Аре.

— Откуда? Откуда он должен прийти??

— ИЗ ДОМА!! Из дома он должен прийти! Он сказал, что зайдет домой! Чего ты разнервничался вообще?! Сядь посиди, мне тяжело тебя держать! — Аре оттолкнула Тейна от себя, и он приземлился на софу.

— Ты можешь меня телепортировать к нему? — за последнюю соломинку ухватился Тейн с не меньшей надеждой, чем утопающие.

— С чего бы это? — холодно вскинула бровь богиня. — Хочешь на нем повиснуть? Отдыхай. Кажется, Фира уже прибьет меня за то, что рассказала тебе про Амат. Слишком бурно ты реагируешь.

Тейн бессильно откинулся на подушки. На прокушенных губах выступила кровь.

— Спасибо, что сказала про Амат, — не глядя на Аре, сказал он.

Богиня нахмурилась.

— Я пойду разбираться с цилиндром, — произнесла она и вышла за дверь.

Как только Аре скрылась из виду, Тейн широко раскрыл фиолетовые глаза. Пламя полыхнуло в них, и в ту же секунду его пронзила боль. Словно к каждой клеточке его тела приложили раскаленную иглу. Повелитель теней застонал. Фира… Опять ничего не сказал ему. Наверняка он сейчас рядом с этим монстром. По щеке повелителя теней скатилась слеза. Он зло и несколько удивленно смахнул ее. И не заметил, что это была капля тягучей темной крови. Повелитель теней не мог управлять тенями. Тейну стало страшно — а вдруг после Элита тени навсегда покинули его? А вдруг он больше не сможет управлять тьмою? Но больше всего Алкайдэ пугало не это. А то, что теперь он совсем не был уверен в том, что сможет защитить этого человека от любой опасности. При одной мысли о том, что Кэйн может… Но Тейн не довел эту мысль до конца. Сама идея того, что он опять может увидеть гибель человека, единственного человека, которого он желал бы спасти, единственного из семи миллиардов! Алкайдэ застонал. Что угодно, только не снова! Он попытался еще раз. На миг тени стали гуще. Но только на миг. Тейн скорчился от боли. Ему показалось, что его тело разрывается в клочья. Из глаз скатилось несколько кровавых слезинок. Это были не слезы порождения Нави — в них не было тьмы. Боль сводила с ума. Но она продолжалась недолго. Тейн потерял сознание.

Дом печально встречал его зияющим провалом на месте некогда весело отсвечивающей бликами солнца стены. Надо бы сказать Кире, что раз он сломал, пускай теперь и чинит. Фира, громко топая, поднялся в свою комнату, вытряхнул из шкафа пару лучших френчей.

— Привет, — на пороге возник Кира. Как раз в тот момент, когда Фира размышлял, нужно ли прихватить с собой что-нибудь еще. Оставаться сейчас в своем доме совсем не хотелось.

— Привет, — удивленно повторил Фира. Он все же почти не надеялся, что брат заговорит с ним.

— Слушай, у меня к тебе есть просьба.

Фира удивленно ждал продолжения.

— Найк Иффриус, этот мальхутовец, задержится в Кетер, и Мелинда приказала мне сегодня провести ему так сказать экскурсию.

— А я тут при чем? — поторопил его Фира.

— Ты знаешь, мне совершенно не хочется этого делать. Он сегодня так пялился на мои волосы… И он сказал, что вы с ним хорошие знакомые. Так может, ты меня заменишь? Уверен, Мелинде все равно.

— Мне что, больше делать нечего?

— А чем ты занят? — возмутился Кира. — Черт, его взгляд вывел меня из себя. Боюсь, я его покалечу, пока буду сопровождать.

Фира усмехнулся. Все, как по заказу. Только с утра он желал, чтобы Найк приставал к Кире. Стало даже как-то слегка совестно за это пожелание.

— Не за просто так! — довольно улыбнулся он.

— Чего надобно? — согласился Кира.

Быть гидом для Найка совсем не хотелось, но удачная сделка с Кирой несколько воодушевляла. Он должен был ждать в Кетер, в кабинете на пятом этаже, который лично ему выделила Мелинда. Остальные мальхутовцы располагались в соседнем корпусе Кетер.

Пройдя мимо поста охраны, Фира поднялся на пятый этаж на лифте и постучал в дверь, расположенную в конце коридора. Услышав приветственный окрик, он открыл дверь и вошел.

Кабинет главе отряда быстрого реагирования Мальхут выделили просторный. Стол, книжные шкафы, диван и кресла располагались гармонично и не сковывали пространства.

Найк встал из-за стола и поприветствовал Кэйна, протянув руку.

— Очень рад вас видеть, доктор Кэйн.

— Взаимно, — покривил душой Фира, пожимая протянутую руку.

Длинная тонкая игла проткнула одежду и вошла под кожу. Мгновение Фира удивленно наблюдал, как светлая жидкость перекачивается в его вену. Все произошло настолько неожиданно, что реагировать на это было уже поздно. Сознание стремительно ускользало. Он не знал, что было в шприце, но действовало оно безотказно.

Он пришел в себя внезапно, его словно выдернули из небытия точно так же, как насильно погрузили в сон. Он сидел в кресле, все в том же кабинете. Его френч куда-то делся, а левый рукав рубашки был закатан выше локтя. Над ним согнулся Найк, с использованным шприцем в руке. Он медленно выпрямился и усмехнулся. И глаза его были совсем фанатичные. Но страшнее всего было не это, а то, что Фира не мог двигаться. Он не был связан, но не мог пошевелить и пальцем. Не мог произнести ни слова. Мог только моргать.

Найк Иффриус отошел к своему столу, через несколько секунд вернувшись с очередным шприцем в руке.

— Как себя чувствуешь? — усмехнулся Найк, склоняясь над ним. Он потряс шприцем перед глазами Кэйна. — Это все наши мальхутовские препараты. Сначала экстра-барбитуратик, потом амфетаминчик, потом — наша чудесная разработка Мальхут — ведь не можешь и пальцем пошевелить, не так ли? А вот глазами вращать можешь. Очень забавная штука. А теперь, — Найк склонился над его левой рукой, вводя шприц под кожу, — мой любимый наркотик.

Очень хотелось спросить, зачем он все это делает. Кэйн пытался, изо всех сил пытался хотя бы дернуть рукой, но ничего не выходило.

— Тебе следовало просто позволить дотронуться мне до них, — произнес Найк, развеивая все сомнения Кэйна насчет причины. — Просто дотронуться.

Он потянулся к киноварным волосам Фиры, но одернул сам себя.

— Пожалуй, еще одну дозу. Ведь от вас всего можно ожидать, доктор.

Он вернулся с новым шприцом и повторил процедуру.

Сознание куда-то уплывало. Волны эйфории смешались с волнами страха и отвращения. Найк запустил свои огромные мерзкие лапищи в его киноварные волосы, он перебирал прядки, пропускал их сквозь пальцы. И хуже всего было то, что любое прикосновение мелодичным звоном отдавалось в голове Фиры, приятным звоном. Наркотическое опьянение пыталось унести его куда-то далеко на волнах блаженства. Вот только сознание не отступалось, твердя, насколько это мерзко. Насколько омерзительны эти руки, копошащиеся в его волосах. Насколько ненавистно это чувство беспомощности.

— Не бойся, — приговаривал Найк. — Я ничего тебе не сделаю.

«Кира, — мелькнуло в его сознании. — Хотя бы не Кира попался на это».

Будто угадав его мысли, Найк злорадно произнес, перебирая его пряди:

— Это была идея твоего брата. Мы договорились устроить эту ловушку вместе. Знаешь, его волосы… Они совсем не такие, как твои. Они тусклые, будто долгое время не видели света солнца. Твои же — они живые, они дышат жизнью!

«Кира. — Кэйн рассмеялся бы, если б мог. — Это все устроил Кира».

Наркотическое опьянение уносило куда-то далеко, и вместе с тем он чувствовал каждый свой многострадальный волосок, каждое прикосновение этих мерзких рук. Сколько времени прошло? Кажется, Найк не собирался останавливаться.

«Когда ты уже наиграешься?!»

Он почувствовал холодную сталь у своей шеи.

— Кажется, я соврал, — произнес ровный голос. — Я не могу просто отпустить тебя. Я не хочу терять возможность дотрагиваться до этих… красных волос.

Лезвие надавило чуть сильнее, царапая кожу.

— Наверное, ты думаешь, как я на такое решился. Все же я сотрудник Мальхут, напал на сотрудника Кетер. Я и правда не решился бы, будь ты обычным сотрудником. Но я успел многое разузнать о тебе. Ты — заноза в заднице Кетер! Думаешь, хоть кто-то осудит меня за это? — Найк криво усмехнулся. — Я так не думаю.

Найк снова отвлекся на его волосы и произнес, пожалуй, только через полчаса:

— Я отрублю тебе голову.

Воспринималось как-то спокойно. На бурных волнах омерзения и эйфории, на которых качался Фира, трагизма смерти как такового — уже не существовало. Но злость, ужасная злость поднималась из глубин его естества, сминая даже наркотик.

Найк безумно рассмеялся. Да, он был безумен. Это был безумец с катаной в руке. Сколько секунд отделяло его от смерти?

Мерзость. Мелкая, гадкая мерзость, а не человек. Словно личинка клопа.

Катана в его руках холодно сверкнула.

Оставалось всего несколько секунд. Несколько секунд широкого замаха.

Ногой вышибив дверь, в кабинет ворвался Нильсси. Так же ногой ударив Найка в бок, он отправил его в полет к стене. Не ожидавший нападения, сам пребывающий в некоем экстазе, мальхутовец выпустил катану из рук, стукнувшись о стену. Нильсси вихрем налетел на него, продолжая бить и бить его, руками и ногами, крича о том, что такому мерзкому отродью стоит умереть.