Остров Колдунов-2. Острова жизни

— Так, — согласился Ройг. — Ты вот о чем подумай. Кимр обосновался в Наземном мире, искал Колодец, собирал камни. Если бы он хотел защитить только свой Остров, он не сидел бы в ближайшем от Колодца городе и не искал пути к нему.

— Не верю, что эта жадная и злобная свора стала бы кого-то защищать, — отрезал Джер. — Поделились бы с отцом знаниями — он бы им помог. А так… Не верю. И, кстати, этот твой подземный демон прав насчет атаки на Агваллар. У нас мало времени на подготовку, но если нас поддержат Майр и Ахтан…

— Свет Илбара, ну как ты не поймешь! — воскликнул Ройг сердито. — Ни один из нас там не был!

— Ты был, — Джерхейн перестал бродить по кабинету, упал в кресло и приложился к очередному кубку арали. — Он был. Кианейт — та и вовсе оттуда родом. Расспросим с пристрастием — поделится подробностями.

— Да ты спятил! — рявкнул Ройг. — Ты собрался пытать беременную женщину? Кельх тебя за нее на кусочки разрежет!

— Пусть сначала дотянется, — огрызнулся Холгойн. — Или он предпочитает ручки своей подземной нечисти?

— Ты свихнулся, — констатировал Тэйн устало. — Выспись, что ли. А то наворотишь, как королева Нэлла…

— А ты-то почему их защищаешь? — спросил Джерхейн, уставившись на него мутными пьяными глазами. — Уж не врешь ли ты насчет этого своего Следящего? С которым ты, якобы, договорился и который на нашей стороне? Интересно только, о чем именно?

Тэйн пропустил оскорбление мимо ушей, не желая ввязываться в глупый и бессмысленный спор. Джерхейн был пьян от усталости, горя, груды свалившихся на него проблем. Еще раньше он признался Ройгу, что не видел себя дальше захвата Риан Ал Джара. Теперь, достигнув цели, он плохо представлял, что делать дальше.

— Я бы сжег этот дьявольский Остров уже только из-за одних Следящих, — продолжил Джерхейн яростно. — И за то, что они делали с Телларом. За вероломство. За мою семью. За… — он прервался, угрюмо уставившись в пол. — Мне не нравится этот подземный демон и его демонята. Хоть ты и убеждаешь меня, что они не опасны. А вдруг это они… делают и выпускают тварей?

— Нет, — ответил Тэйн. — Тварей они тоже боятся, но лайды убивают их лучше и быстрее нас с помощью ядовитого когтя. — А Наземный мир их не интересует

— О боги, почему ты так в этом уверен? — взъярился Джерхейн. — Он же колдун! Ты уверен, что он не обвел тебя вокруг пальца?

— Ну, отомстить Агваллару он хочет не меньше тебя, — хмыкнул Ройг. — Может быть, даже посильнее. Только вы оба почему-то забываете, что там, на Острове, есть и обычные люди. Наши собственные теллариане, молодые ребята, ушедшие учиться. Работники, нанявшиеся за островное золото. Послы пяти государств. Большая часть агвалларцев — обыкновенные обитатели, не жрецы и не Следящие — просто люди. Женщины, дети… Они-то чем провинились перед тобой?

— Ни о чем я не забыл, — огрызнулся Джерхейн. — Отца и мать вот только никак не забуду, Джайта, Глеойра, племянниц… Нет уж, дружище, у нас слишком много врагов, чтобы быть добренькими. Ты же видел, что они сделали с замком. Кимр чуть полгорода не снес этими своими шайолами. А мы, дурачки, слушали сказки о мирном искусстве, предназначенном для созидания! Теперь понятно, как они так удачно снюхались с хильдским князем — было, что предложить ему взамен, — он пьяно расхохотался. — Если бы меня научили швыряться такими штуками, я бы тоже… Кстати, хильды — это реальная военная сила… будь их побольше, полгорода в крови бы полегло. А ты твердишь мне, мол, пожалей бедных несчастных островитян, только потому, что среди них есть невинные младенцы и дураки.

Он потянулся за выпивкой, но Ройг властно отобрал у него кубок.

— Я не верю больше никому, понимаешь, ни одному живому существу, — сказал Холгойн, пнув валявшийся под ногами пустой кувшин. — Я готов на все, чтобы защитить свой дом. Если для этого мне придется размазать Остров по небесной сфере — я это сделаю. Колдуны, хильды, демон с демонятами, Пришествие это чертово… Тебе не кажется, что этого слишком много для меня одного?

— Из всего перечисленного реальный враг — это только хильды, — сказал Ройг. — Остальное — бред твоего распаленного страхами воображения.

— Да почему ты их защищаешь? — заорал Холгойн так, что задрожали стекла в окнах. — Ты же против своих! Да ты… чем ты отличаешься от тех психов, что пришли сегодня утром заступаться за Кимра?

— Тем, что не псих, — усмехнулся Тэйн.

— А это гораздо хуже, — пробормотал Джерхейн. — Их можно понять — их мозги распотрошили и дергают теперь за ниточки. А ты — сознательно… — в голосе его слышался ужас. — Добровольно. Сам.

Тэйн молчал, глядя на тусклые разноцветные пятна, расплывшиеся на полу кабинета. Отблеск ночного солнца играл на сложном узоре витража, превращая вытертый ковер под ногами в сплошной цветник. Почему ни Кельх, ни Джер не понимают…

— Все это я уже слышал, — выдавил он наконец, поднимаясь из-за стола. — От Кельхандара, от Лигура с Линарой. Очень жаль, Джер, что ты так думаешь. Прости, у меня больше нет времени на болтовню. Я пойду.