Капелька Солнца

Часть 2.4

Ох...

И как я сразу не подумал? Хотел же смыть этот запах публичного дома и чужие прикосновения, которые если и не касались Айрель, то касались этого тела. И от одной только мысли об этом меня чуть ли не выворачивало, и вновь возвращалась иррациональная злость.

- Я сейчас… Ванну погрею.

Вода грелась долго, медленно. Чугунная бадья на бронзовых ножках, казалось, вобрала в себя весь холод остывшего дома и промозглой осени, что подобралась незаметно, но верно. Я ежеминутно трогал воду, пытаясь поторопить время. Боясь, что вернусь в гостиную и не обнаружу Айрель в кресле. Уйдет или окажется, что и вовсе не приходила. А то, что было – лишь игра моего больного воображения.

Но она не ушла. Задремала, с носом укутавшись в плед. А ноги всё такие же холодные. Всё равно придется купать. Я поднял Айрель на руки и, пока шёл до купальни, она не проснулась. И только, когда я принялся освобождать её от платья, распахнула сонные глаза и стала вяло сопротивляться.

- Не надо, я сама.

- Я помогу.

Спущенный рукав и несколько отметин на узком плече. Участившееся дыхание и до боли стиснутые кулаки. Бешенство, застелившее глаза.

- Кай, это не я. Не со мной. Это уже было.

Может и так, но легче от этого почему-то не становится. И в груди ширится желание собственными руками убить того, кто оставил эти бурые пятна на её коже.

- Пожалуйста, успокойся. И не думай об этом. Просто не думай.

Кивнул. А что мне ещё остается?

Дальше она раздевалась сама, попросив отвернуться. Но я всё равно смотрел. И видел всё новые ссадины, следы цепких пальцев на ногах, руках, ягодицах.

- Приглуши лампу, так будет проще.

В купальне не было окон, лишь небольшое отверстие для вентиляции, а потому это показалось выходом. И я выполнил просьбу, подкрутил фитиль, так что остался лишь крохотный огонёк в лампе. Но в нём по-прежнему были видны очертания небольшой комнатки, пар, исходящей от горячей воды, и блестящие в полумраке глаза. Тёмные волосы, доходящие до самой талии.

Айрель медленно опустила ногу в воду, боясь обжечься. Но, свыкнувшись с обволакивающим жаром, полностью погрузилась в ванну, нырнула с головой, запуская пальцы в спутанные волосы, что длинными речными водорослями стелились по водной глади.

Я подал мочалку, пенную, душистую, пахнущую сладким земляничным мылом. И ковш подвинул ближе, не зная, чем ещё занять глаза и руки. Не зная, как не смотреть на неё. И вроде это новое тело должно было вызвать отторжение, неприязнь, но не вызывало. И взгляд скользил вниз, вслед за мокрыми ручейками, ползущими по светлой коже. Не в силах оторваться от капелек, блестящих на лице, на губах, повисших на длинных темных ресницах.

Она выглядела такой милой, хрупкой и… почти прежней.

Вот только кожу терла яростно, беспощадно. Казалось, что сдерёт до крови. И я перехватил её руку, отобрал жесткую мочалку.

- Давай лучше я.

Взбил густую пену и мягко коснулся обнаженного плеча. И вновь эти жуткие следы чужой несдержанности попались на глаза. Я различал их даже в полумраке. И, сдержав волну нахлынувшей злости вперемешку с горьким отчаянием, коснулся ссадины подушечками пальцев, стер багровые отметины, практически не ощущая, как по рукам льется живительная сила – так легко это выходило.

- Кай, зачем? – В её голосе не было упрека, лишь тихая нежность и искреннее участие. Она знала, какова плата за использование Дара.

- Потому что не могу иначе… - прошептал в ответ.

И потому, что нет никаких сил смотреть. Как и нет больше сил сдерживаться. Я ведь так соскучился…

Не заботясь об одежде, перемахнул через бортик ванной и впился в приоткрытые губы. А потом, не помня себя от нахлынувших эмоций, стал покрывать её лицо, шею, грудь жаркими поцелуями.

Одежда намокла, облепила тело и стала невыносимо тесной. Рубашку чуть ли не содрал. Стянул через голову, не тратя времени на злосчастные пуговицы. И вновь прильнул к горячим губам, оставленным пусть и на мгновение, но даже такой разрыв казался болезненным, пугающим. Вдруг отпущу, и она вновь исчезнет?

Но тихий стон в самые губы лишь подтвердил – здесь, со мной. Моя. И я не отпущу её больше, чего бы мне это не стоило.

- Кай, погоди. Кай… - она остановила меня, когда я взялся за ремень брюк.

- Что?

- Я ведь… Я… - Сомнение в глазах. Почему? Разве она не хочет сейчас того же, что и я? – Кай, я не уверена, что здорова. Это тело…

Да, я помню, кому оно принадлежит.

- Я не хочу… я боюсь заразить тебя чем-нибудь.

Я на это лишь рассмеялся:

- Дурочка… Забыла, что я целитель?

И что мне ничего не будет. А если и будет, то Дар с легкостью победит болезнь.

И вновь притянул её к себе. Заскользил губами по влажной шее. Вдохнул, теперь уже не аромат приторно сладких духов, а земляничного мыла.

- Кай, погоди же. - Мягко оттолкнула и приподняла мой подбородок, пытаясь вернуть ясность сознания. – Ну нельзя же так. А вдруг…

- Хочешь, чтобы я проверил?

Кивнула.

И хоть мне сейчас не хотелось напрягаться, пришлось послушаться. Не успокоиться же ведь!

Вот только как взять себя в руки? Как успокоиться, когда желание затмевает разум, когда тело ноет, просит, требует близости, и чужое, частое, прерывистое дыхание сводит с ума? Как сосредоточиться?

Безумие…

Ковш холодной воды, вывернутый на голову, пусть и ненадолго, но вернул ясность сознания.

Мне и надо-то всего ничего. Я быстро управлюсь.

Привычно встряхнул руки и, коснувшись висков, перешел на внутреннее зрение.

Инспекцию я всегда провожу сверху вниз, вот и сейчас не изменил себе в этой привычке. Ощупал лицо затылок, горло, грудную клетку, проверяя легкие и бронхи. Сердце, что стучало прерывисто и сбивчиво. Слишком быстро. Но это вовсе не от того, что оно не здорово. Напротив – это уместная реакция. Правильная.

Спустился ниже, к брюшной полости. Желудок, почки, печень… А вот здесь не всё гладко: поверхность неровная, изъеденная, явно нездоровая. Что это? Чрезмерное употребление алкоголя? Причем явно дешевого и некачественного. А может, и что похуже. В борделях зачастую не только спиртным балуются.

- Что-то не так? – Я ещё не успел ничего сказать, а Айрель уже забеспокоилась. И как ей только это удается - так тонко чувствовать любое изменение моего настроения?

- Пустяки. С печенью не все гладко. Я потом подлечу.

Именно, что подлечу. Чтобы до конца её восстановить, понадобится не одна процедура. И Айрель вряд ли позволит. Разве что тайком. Да и не уверен, что вернувшись к прежнему образу жизни, это тело надолго останется здоровым.

- А…

- По женской части все в порядке. Не переживай.

Видать, хозяйка заведения хорошо смотрит за своими девочками. И клиентов подбирает чистеньких. Что ж тогда пьянства не запрещает? Ох, не о том я что-то думаю.

- Хорошо. – Теперь уже Айрель притянула меня к себе. Обвила шею тонкими руками и грудью коснулась груди.

Управиться с брюками оказалось сложно. И я только сейчас заметил, что эта медная бадья слишком тесна для нас двоих. Неудобна. Стенки жесткие и дно. И надо бы что-то бросить поверх. Или вовсе в спальню переместиться.

Но с другой стороны, в купальне хорошо и тепло. Да и не дотерпеть мне до спальни. Теперь-то уж точно. И вода с громким плеском падает на пол, разбивается о сине-зелёный кафель. Брызги летят во все стороны. Раз за разом. Толчок за толчком. Пока не остается крохотная лужица на самом дне бадьи. Спину покрывает испарина и волосы мокрые, ни то от пота, ни то от влаги, что плотным туманом висит в воздухе. Душно, жарко и сладко одновременно…