Дмитрий Царев

У дерева стояла Фира. Ее лицо было искажено от ярости, а глаза представляли собой ужасающую картину: белые, залитые кровью. На светлом платье и на руках кровавые следы.

* * *

Дмитрий

Осматривал дом лесничего на границе территорий Самажского леса. Родная кровь вызывала восторг и ярость. Моя маленькая дочь находилась здесь несколько дней. И она боялась, умоляя отпустить ее.

Обернувшись к напуганному лесничему, моментально бросился к нему, отбрасывая к стене, перекрывая горло рукой, заставляя задыхаться.

– Где девочка? Где она?!

Он только хрипел, пытаясь что-то сказать, но я давал время вспомнить, надавливая сильнее. Когда отпустил, он рухнул на деревянный пол, хватая ртом воздух.

Подошел к нему, наступая на ладонь, совершенно не реагируя на его рев.

– Если не хочешь, чтобы я рвал тебя по кускам, ты дашь мне нужный ответ.

– Я… – оборотень отползал, наивно надеясь, что бегство ему поможет, – вчера только приехал. Вчера. Пощадите…

– Где был?

– Меня отправили. Сказали ехать с поручением к альфе южной долины.

– Кто?

В глазах оборотня появился ужас.

– Не вы, так они… Я ничего не скажу!

Перехватил за горло, когтями разрывая кожу до первых капель. Оборотень в панике схватился за горло, отворачиваясь, пытаясь отползти, но не позволил, силой черного зверя сдавливая тело, не позволяя дышать.

Секунду.

Семь.

Десять.

Минуту.

Видел, как он извивается, но без информации он не покинет этот дом. Если сможет покинуть…

Отозвал зверя и деловито протянул:

– Если ты дашь ответ, они никогда больше к тебе не явятся. Не сомневайся. Я уничтожу каждого из них.

Лесничий тяжело дышал, из последних сил сдерживаясь от крика. Боясь пыток, он кивнул, руками умоляя не трогать его.

– Хорошо… – прохрипел, истерично повышая голос: – Хорошо! Я скажу. Я все скажу. Это Росария. Она. Это она заставила…

– Росария?

– Да.

– Кто она?

– Ищейка Кугуаровых. Она дала мне задание, приказав явиться только сегодня. Но я вернулся вчера вечером, билетов на утренний автобус не было.

– Ты уверен?

– Вы можете узнать у альфы или у Антая, кузнеца. Я ночевал у него…

– Запах… Ты разве не учуял посторонних запахов в своем доме?

На мой вопрос оборотень только закрутил головой, боясь черного зверя, что видел по его затравленному взгляду.

– Хорошо… – произнес и поднялся, бросая беглый взгляд на грязную конуру, где держали мою дочь. Если бы Сая не была черной следарой, никакого запаха бы не осталось. Но она моя дочь, и поэтому очень скоро мы с ней встретимся.

Уже через минуту двигался по тропинке к машине. Кирилл отправился дальше, исследуя территорию стаи серых волков. Думал, придется идти по его следам, но увидел брата, двигающегося ко мне навстречу. Спешил, с кем-то разговаривая по телефону. Отключившись, он показал на машину, останавливаясь, дожидаясь меня.

Приблизившись, понял, что брат меня не порадует. Он кипел от ярости, его руки сжимались в кулаки. Таким взбешенным редко когда его видел.

– Говори.

– Звонила Валерия Готинская, – прорычал он со злостью в голосе. Еще немного и накинется.

Промолчал, ожидая продолжения. Провоцировать Кира не стоило, чтобы не терять время на драку.

– Белая триада утверждает, что все дети и взрослые оборотни были едой для одной девочки. Для одной! – прогрохотал он, тяжело дыша.

В груди все перевернулось, отмечая, как бешено стучит сердце брата.

– Фира… – выдохнул, тут же отталкивая его, бросаясь к машине, зная, что так быстрее преодолею расстояние до дома альфы. Только сел, увидел сигнал, брат звонил, выезжая на основную дорогу на своей машине.

Принял звонок, включая устройство громкой связи.

– Что еще?

– Их телефоны вне зоны доступа, но два сообщения от жены дошли.

– Что там?

– Она написала, что видела последние часы смерти Фиры, а второе…

– Ну-у…

– Она написала, что ее кто-то преследует.

– Луна! – рявкнул, ощущая, как сердце сжимается от ярости на себя. – Какого черта мы их не взяли с собой?

– Ты так потребовал! Ты! Брат, если с Фари что-то случится, я уничтожу тебя.

– Я этого не допущу… – выдохнул, отключая связь. Разогнал автомобиль, прислушиваясь к гудению, и перешел на следующую передачу.

Не думал, был сосредоточен на дороге, надеясь на то, что черные триады смогут продержаться до нашего прихода.