Про драконов и людей

* * *

Дракона оставили в покое. Да и сам он начал уже надоедать глазеющей в телевизор публике. Тем более что объективных доказательств его существования до сих пор не было. Близился чемпионат мира по футболу, и он отодвинул прочие темы на второй план.

Впрочем, это не касалось Ли Куана и его экипажа. Их будничная работа обернулась захватывающим триллером. Теперь всякий раз, вылетая из Сингапура, Ли Куан испытывал новое для себя чувство томительного, но восторженного ожидания: увидит ли он сегодня это чудо природы, этого совершенного летуна, свободно кувыркающегося в воздушных потоках, будто рыба, резвящаяся в воде.

С детских лет Ли Куан был одержим небом и наделён недюжинным упорством. Один бог знает, что стоило ему, пятому ребёнку в небогатой китайской семье, продраться через все тернии и преодолеть все препоны, чтобы получить нужное образование и заслужить лицензию пилота. Восторг своего первого полёта он запомнил на всю жизнь. Ли Куан оказался прирождённым лётчиком, небо стало его второй стихией. Только там он чувствовал себя по-настоящему свободным от земных забот.

Но работа в крупной авиакомпании далека от романтики. Бесчисленные инструкции, правила, тесты и проверки, постоянный самоконтроль превратили таинство полёта в рутину. С годами чувство восторга притупилось, уступив чувствам ответственности и долга.

Всё изменили бесшабашные выходки дракона вокруг «боинга». Они разбудили в Ли Куане почти забытые инстинкты летуна, заставили вновь испытать волнение перед полётом.

Так было и в этот раз. Холодок под ложечкой, ощущаемый с самого взлёта, над Бали перерос в легкую нервную дрожь. Наверное, поэтому Ли Куан впервые в жизни нарушил инструкцию. Увидев наконец своего знакомца, парящего в небе с правого борта, пилот импульсивно схватил штурвал, отключив тем самым автопилот, и, сам не осознавая, зачем он это делает, слегка покачал крыльями самолёта. Покачал – и остолбенел от изумления. Дракон сделал точно такое же движение! Он ответил на приветствие!

Ли Куан впился глазами в правое окно кабины. В тот же миг дракон повернул к нему свою левую башку. Пилот мог бы поклясться, что увидел на бугристой чёрной морде подобие лукавой улыбки. Дракон словно говорил: «Мы с тобой одной крови, брат!»

Нет сомнения – всё это было лишь фантазией перевозбуждённого мозга. Оно, это возбуждение, в этот раз было столь велико, что после внезапного, как и раньше, исчезновения дракона, обернулось похмельем. Остаток пути до Сиднея в кабине царило гнетущее молчание. За четыре часа Ли Куан произнёс только положенные по инструкции указания помощнику, когда самолёт пошёл на глиссаду.

На лётном поле их уже ожидали журналисты: публика жаждала новостей о драконе. Но Ли Куан, не обращая внимания на прессу, решительно направился к дверям аэропорта впереди экипажа. «No comments», – только и повторял он, проталкиваясь сквозь наседающую толпу с микрофонами.

Особенно настырничал блондин с бейджем Сhannel 2 на груди. Этот австралийский телеканал с самого начала «драконьей» истории занял скептическую позицию. Буквально в каждом его сюжете о драконе сквозил намёк, что летающий монстр – всего лишь мистификация в интересах Air Pacific и экипаж Ли Куана в сговоре с её инициаторами.

Вот и сейчас блондин ухватил пилота за рукав и буквально прокричал в микрофон:

– Мистер Куан, не пора ли сказать людям правду? Кто придумал этого дракона: вы или ваше начальство?

И тут пилот, всегда неизменно корректный и выдержанный на публике, сорвался во второй раз.

– Идите к чёрту, – прошипел он в лицо журналисту. – Оставьте меня в покое. – Он вырвал руку, оттолкнул плечом блондина так, что тот отшатнулся, и добавил: – И его тоже…

И экипаж скрылся за дверьми служебного входа, оставив присутствующих гадать, кого именно имел в виду Ли Куан в своей последней фразе. Решили, что речь шла о втором пилоте Кенг Чонг Ю.