Эдуард Стрельцов

Увы, претензии возникнут. После заключительного матча — со сборной Италии. И здесь — с горечью должен заметить — безукоризненный во всех отношениях еженедельник «Футбол» допустил стилевой срыв. Несомненно, поражение в завершающем сезон поединке весьма обидно; к тому же соперник, получается, отыгрался за чемпионат мира, где наши победили с тем же счётом 1:0. Но это не значит, что едва вернувшийся в сборную футболист, искренне пытавшийся наладить игровые отношения с коллегами и бывший, без сомнения, лучшим на поле в предыдущих двух встречах, должен был получить столь уничижительную характеристику: «Конечно, плохо, когда партнёры по атаке не понимают друг друга. Но ещё хуже, когда один из них к тому же подчёркивает этот недостаток. В те, в общем-то считаные эпизоды, когда Стрельцов получал передачу беспрепятственно, он либо пропускал мяч, либо переводил его влево и вправо, не заботясь о том, есть ли по этому адресу кто-либо из его товарищей». И дальше идёт «убийственная» констатация: «А ведь Стрельцов фактически третий раз (почти подряд) играл против тех самых защитников (имея в виду матч на Кубок европейских чемпионов “Торпедо” — “Интер”). На сей раз он сыграл слабее, чем в двух прежних матчах».

Мы и через полвека обязаны понимать: к тем из наших, кто сильнее и лучше, готовятся особо. Плюс к тому «интеровцы» относились к высоким специалистам в избранной ими профессии. И наставник у них был уникальный — особенно когда дело касалось игры в обороне. Так что скорее молодой Бышовец, «благородно» взятый «Футболом» под защиту, мог поразить маститых итальянцев индивидуальной, нестандартной техникой. А к Стрельцову игроки «Интера», действительно составлявшие большинство в национальной команде, подготовились. В конце концов, на чемпионате мира-66 и Пеле нейтрализовали — пусть и подлыми приёмами.

Однако существеннее иное. Ведь если вдуматься, то перед нами вновь предстал знакомый сюжет про то живое, беспокойное, творческое поле, которое Эдуард Анатольевич всю жизнь перед собой видел и по которому вечно перемешались свои и чужие исполнители. «Свои» при этом постоянно открывались, предлагали себя, а он находил их очередной удобной передачей, после чего, если нужно, и сам был готов принять мяч, дабы вновь комбинировать, коли уж сразу попасть в створ не получится. А «чужие» при этом, понятно, мешали, как и должно быть. Ничего, мы их мыслью возьмём. Мысль не покалечишь, не арестуешь, не задушишь и не убьёшь.

Это густонаселённое, бурно дышащее поле у него пытались активно и безжалостно отобрать. Не получилось. И теперь, когда он вернулся, «его поле» возвратилось с ним. А остальные пребывали в общепринятой, привычной реальности. В которой значительно проще и приятнее. Где давно расчерчены заученные комбинации и где всякие заумные хитросплетения не нужны по определению.

Теперь посмотрим на пример из практики, который вызвал такое возмущение замечательных, без преувеличения, журналистов. Стрельцов же не назад вратарю отдаёт мяч. Напротив, он старается оживить фланги. Партнёров там нет? Так если столбом стоять, то никакого футбола не получится. Посему партнёры обязаны были двигаться, открываться на свободное место — и справа, и слева — причём постоянно. Или взять те же пропуски мяча «на кого-то». Он что, сборной помочь не хочет? Суть-то в том, что партнёр должен подбежать, обыграться. Может, мы бы и преодолели тогда хитрую итальянскую оборону свежим советским методом. Если бы понимали друг друга.

А в который раз — не получилось. Если бы тот же Б. А. Аркадьев или В. В. Понедельник заявили, что в предшествующих поединках Стрельцов смотрелся вяло и инертно, откровенно ленился, — то с оценкой итальянского выступления пришлось бы согласиться скрепя сердце. Однако большие специалисты, коих на мякине не проведёшь, обратили внимание на творческое начало в действиях торпедовца.

Он искал, размышлял, сомневался. Идеи приходили. Почти в каждой игре. Только вот принимали их как-то без энтузиазма.

Так это обычное дело. Кто-то вообще признание после смерти получил. Со Стрельцовым вышло — не будем сгущать краски — иначе. Надо лишь немного подождать. Скоро всё некоторым образом образуется.