Креолка. Тайна аристократки

Взяв шляпу, Ришмон остановился.

— А вы хотели, чтобы я покраснела? — спросила Айша.

Он покачал головой.

— Вы и так великолепно выглядите. Нет, — сказал он, когда они подходили к экипажу. — Мне хотелось бы, чтобы вы проводили время совсем иначе. Например, нанесли визит мадам Дюдефан. Придете?

Сев напротив графини и шевалье, Айша посмотрела на маркиза:

— Да. Когда я должна быть готова?

— Скажем, в четыре. Это вечерний визит, и мы останемся на ужин. Спокойной ночи, дамы и месье. — Ришмон поклонился.

— Не подвести ли вас до дома? — спросила графиня. — Где вы остановились?

— Неподалеку. В трех шагах отсюда. Было бы грешно не прогуляться.

— Но это опасно! Кто знает, с кем вы столкнетесь на улице.

Похлопав по эфесу шпаги, Ришмон улыбнулся и направился к темной дороге.

— Напав на меня, они обнаружат, что со мной шутки плохи — один из проигравших сегодня отдал мне долг наличными. Вы же знаете, когда у меня в кармане деньги, я ужасен.

С этими словами он ушел.

Визит к мадам Дюдефан вселил в Айшу уверенность. Теперь она не боялась опасностей и ловушек Парижа. Не сама эта дама приободрила ее, а Ги де Ришмон. Находясь рядом с ним, она обретала уверенность в себе, и жизнь становилась вполне терпимой.

Две женщины, с которыми она встретилась в тот день, видимо, тоже подверглись его влиянию: старшая сестра, мадам де Лимур, знала маркиза уже несколько лет, и ей явно нравилось его общество. Веселая, привлекательная женщина лет двадцати с лишним, она была начитаннее, чем сестра, и ей очень хотелось познакомиться с мадам Дюдефан. Младшая, самая красивая в семье, явно заинтересовалась в тот день Ги де Ришмоном, и Айшу приятно удивило, что он не замечал этого. Вскоре выяснилось, что он и мадам де Пекез прошлым летом побывали не на одном суаре и совершили не одну экскурсию. Айша заметила в ее бледно-голубых глазах точно такое же выражение, что и у ветреных девушек в «Каскадах» — у тех уже были мужчины, но они решили, что пора поискать других. Казалось, в некоторых отношениях Париж и Мартиника почти одинаковы.

Собеседники постепенно разделились: Жаклин де Пекез стремилась полностью завладеть маркизом, а Иветта де Лимур вежливо беседовала с Айшой, с готовностью отвечая на ее вопросы о Париже.

— Мадам, скажите, пожалуйста, что такое Гарен? — спросила Айша, пока экипаж прыгал по мостовой.

— Это рынок и ярмарка. Гарен находится прямо за городскими воротами. Там много лавок и зрелищ, а также бродячий зверинец. Разумеется, юной даме там не следует появляться одной.

— Я кое-что вспомнил, — обратился маркиз к Айше, — вы побывали на площади Дофинов?

Айша покачала головой, и мадам де Лимур сказала:

— Вы обязательно побывайте; летом там открывается лучший рынок под голубым небом. Всегда можно дешево купить что-нибудь. Хотя он и не так велик, как рынок в Сен-Жермене.

— Вы поедете на площадь Дофинов? — настойчиво спросил маркиз.

— Разве что на рынок, — ответила она. — Других причин ехать туда нет.

— Понимаю, там нет людей, которых вы хотели бы встретить?

Там был человек, которого она не хотела встретить. Вспомнив Жервеза де Моргона, Айша думала о том, что тот предпримет в будущем. Ей в голову приходило худшее, на что он способен, и сердце ее сжималось от леденящего страха.

Маркиз принял ее угрюмое молчание за ответ.

— Вы ожидаете, что они вернутся? Я так и предполагал; у вас такой вид, будто вы кого-то или чего-то ждете. У мадам де Нови, — шутливо обратился он к спутницам, — вид человека, которому совершенно нечем заняться, как и многим из нас, но в душе у нее затаилось существо, преследующее темные и интригующие цели. — Вздрогнув, Айша посмотрела на Ришмона и поняла, что он дразнит ее. Маркиз улыбнулся ей и добавил: — Однако предупреждаю вас, что она не скажет нам, какова эта цель.

Жаклин де Пекез, рассерженная тем, что он отвлекся от нее, болтала с сестрой, пока экипаж не доехал до места.

Мадам Дюдефан жила в апартаментах монастыря Святого Жозефа. Более роскошное жилище было ей не по средствам, но она вполне была удовлетворена тем, что привлекала в свой салон лучшие умы столицы. Молодая особа Жюли де Леспинас, ее подруга, была еще беднее.

Они приехали в пять, раньше того часа, когда обычно собирались гости. Айша подозревала, что Ги де Ришмон сегодня, вероятно, опасался, что его спутницам вряд ли удастся на равных беседовать с известными людьми, которых ожидали позднее. Однако Жюли де Леспинас, кажется, с восторгом предвкушала встречу с ними. Жюли была высокой стройной женщиной лет двадцати трех с густыми каштановыми волосами и миниатюрным лицом, которое часто озарялось лучезарной улыбкой. Живой ум Жюли и ее доброжелательность расположили к ней Айшу, уже слышавшую от маркиза ее историю. Ее овдовевшая мать распорядилась на смертном одре, чтобы Жюли получила ее деньги, но та позволила брату, наследнику имения, пользоваться этими деньгами. Вскоре у нее не осталось ни одного су. Эту историю знали все, но никто не слышал от Жюли де Леспинас ни одной жалобы, хотя от нищеты ее спасла мадам Дюдефан.

Айша не заметила ничего опасного в разговоре маркиза и мадемуазель де Леспинас, в который изредка вступала Иветта де Лимур. Жаклин де Пекез, сев рядом с маркизом, обольстительно поглядывала на него и старалась завлечь де Ришмона своей красотой.

В гостиную вошла мадам Дюдефан. Несмотря на прямую осанку, ступала она неуверенно и опиралась на руку подруги. Она обошла гостей и, приблизившись к Айше, остановилась. Взяв ее руку в свои, она сердито посмотрела на нее. Тут Айша догадалась, что мадам Дюдефан слепа.

Мадам Дюдефан держала гостей в постоянном напряжении, блистая остроумием и образованностью. Она называла Жюли де Леспинас «моя королева», но все понимали, что королева — мадам Дюдефан. Прежде всего маркиза интересовалась национальностью Айши — кто-то распустил слух, что девушка — самозванка, ибо ее французский слишком хорош.

— Дама, которая стала для меня идеалом, пришла бы в восторг, услышав ваши слова, мадам.

— И кто же она, скажите на милость?

— Мадемуазель Антуанетта де… Сомюр.

— Она ваша родственница или гувернантка?

— Мадам, я читала ей вслух.

— Никогда не слышала этого имени. Но объясните, почему никто не слышал о вас? Шевалье д’Эди спрашивал о вас венецианского посла, и синьор Мосениго заявил, что вы не из тех равеннских де Нови, которых он знает.

— Члены моей семьи очень много путешествуют — думаю, их можно найти даже при дворе в России.

— Какой у вас редкий, волнующий голос. Да, если бы я попыталась представить себе по голосу облик мадемуазель де Нови и мадам де Пекез, я сказала бы, что у первой черные волосы, жгучие глаза и королевская осанка, а вторая — изящная молодая светловолосая и голубоглазая дама. Я в чем-то ошиблась?

Мадемуазель де Леспинас рассмеялась и захлопала в ладоши.

— Мадемуазель де Пекез очень красива, она воплощение элегантности; мадемуазель де Нови высока и грациозна, у нее прекрасные сверкающие глаза.

Айша пыталась припомнить, что же такое она читала несуществующей мадемуазель де Сомюр, но тут разговор перешел к поэзии и к новой книге Кребийона. Когда Айша призналась, что не знает этой книги, Жюли де Леспинас оживилась:

— Хотите, я дам вам почитать ее? Она у меня наверху, но вам придется подняться со мной и помочь мне найти ее. Мои книги вечно куда-то исчезают, ведь их у меня так много.

Радуясь, что это позволит ей избежать вопросов, Айша извинилась и поднялась с мадемуазель де Леспинас в крошечную мансарду.

— О! — воскликнула она. — Какая милая комната! У меня когда-то была такая же. Айша подошла к окну и посмотрела на внутренний дворик монастыря.

— Вам она нравится? — Молодая особа села на кровать и положила ногу на ногу, словно забыв о Кребийоне. — Мне здесь хорошо, хотя многим эта комната пришлась бы не по вкусу. Вы совсем непохожи на большинство наших гостей! Садитесь же и положите эти книги на пол. Я хочу спросить вас: какие отношения связывают маркиза де Ришмона с мадам де Пекез? — Айша удивленно посмотрела на нее, и та комично сморщила нос. — Только не подумайте, что я сплетница, просто мадам Дюдефан хочет об этом узнать. Маркиза ревниво относится к своим фаворитам, а в прошлом году ей показалось, будто она потеряла его: он провел все время с мадам де Пекез — тогда она была еще мадемуазель д’Оливье. Все считали, что она недостойна его. Поговаривали, будто вот-вот состоится помолвка, но ее родители запретили ей встречаться с ним, после чего она вышла замуж за месье де Пекеза. Вот и возникает вопрос: неужели он снова угодил в ее когти?

Айша улыбнулась:

— Думаю, нет. Судя по вашим словам, в прошлом году маркиз был очень привязан к ней. Но если она так легко отказалась от него…

— Вот именно! — воскликнула Жюли де Леспинас. — Значит, она не питала к нему глубоких чувств.

Как только они нашли Кребийона, мадемуазель де Леспинас вскочила и напомнила Айше, что они забыли о других гостях.

— Надеюсь, — сказала она, взяв руку Айши, — мы будем иметь удовольствие часто видеть вас здесь. Я была бы очень рада этому.

Посмотрев в ясные глаза Жюли, Айша подумала, что эта француженка чем-то напоминала ей друзей, которых она оставила в Мартинике.

— Я тоже буду очень рада этому.

— Вот и хорошо. Спасибо, что рассеяли мои сомнения относительно месье де Ришмона. Только не думайте, что это интересует меня. Для меня он слишком красив: я даже не смею ревновать к нему. — Она лукаво улыбнулась. — Но мадам Дюдефан наверняка стала бы ревновать:

Когда девушки вошли в гостиную, Айша услышала, что говорят о рабстве. Одна из принцесс недавно вернулась в Версаль с большим количеством рабов и намеревалась использовать их как слуг. Мадам де Пекез считала, что они лучше платных слуг. По мнению мадам де Лимур, у принцессы им будет вольготнее, чем на полях Луизианы. Поведение принцессы внушило маркизу отвращение: он был убежден, что торговля рабами — гнусное дело. Мадам Дюдефан с нетерпением ждала, что скажет на сей счет мадемуазель де Нови.

Айша взглянула на собравшихся. Они сидят и обсуждают ужасы, о которых ничего не знают. Ее охватил приступ негодования.

— Я отнюдь не намерена выражать свое мнение о нравах принцессы Франции. — Голос Айши дрожал.

Но мадам Дюдефан словно не заметила этого.

— А что же вы? Разве у вас никогда не было раба?

— Был. — Айша стиснула кулаки.

Она снова смутила их. Ги де Ришмон нахмурился и встревоженно спросил:

— Как это понимать?

— Он попал ко мне вместе с собственностью, которую я приобрела.

— И где же он сейчас? — осведомилась Жюли де Леспинас.

Вспомнив тот день, когда Флорус отплыл в Марсель, Айша с облегчением ответила:

— Он свободен.

После этого разговор не клеился, и маркиз намекнул, что пора уходить. Мадам Дюдефан очень любезно прощалась со всеми и пожала руку Айше:

— Вы окажете мне честь, посетив меня еще раз, мадемуазель де Нови. Встреча с вами доставила мне искреннее удовольствие.

— Спасибо, мадам, — ответила Айша и, подняв глаза, увидела, что Ги де Ришмон широко улыбается. Он явно заметил выражение ее лица.