Друг ее сына

Тот парень, что приехал в кузове, согласно закивал, смутившись.

Теперь Лена хорошо узнавала Антона: и весёлые светло-карие глаза, почти янтарные; и очень коротко подстриженные тёмно-каштановые волосы; и ямочку на упрямом подбородке.

…Вечером, когда Лена разбирала вещи в новой квартире, раздался стук в двери. Лена вспомнила, что звонок здесь неисправен. Косметический ремонт с помощью Вадима и Полины она сделала, а вот про звонок все забыли. С домофоном проблем было меньше: трубка в квартире установлена, нужно лишь заключить договор с поставщиком услуги.

Лена была в старых спортивных брюках, майке на голое тело и босиком, но пытаться что-то менять оказалось поздно: стук в двери повторился. Быстро поправив короткие светлые волосы, Лена решительно подошла к двери, прихватив на всякий случай молоток.

Конечно, Лена даже с молотком в руках вряд ли могла напугать кого-то: в свои сорок лет она по-прежнему напоминала, скорее, тощего подростка, чем взрослую женщину, мать двадцатидвухлетнего сына. Когда-то давно, в прошлой жизни, Лена вышла замуж за Павла в восемнадцать лет, а через несколько месяцев на свет появился Вадик.

Стук повторился в третий раз, а потом зазвонил телефон Лены. Звонил Антон.

— Да, Антон! Ко мне кто-то в двери стучит, — быстро и испуганно заговорила Лена.

— Это я стучу, Елена Анатольевна. У вас звонок не работает. Может, откроете?

Спохватившись, Лена распахнула двери.

— Я так рада, что это вы, Антон! А то, вроде, никто не должен прийти, и тут стук в двери…

— Елена Анатольевна, у меня к вам два вопроса.

— Какие? — удивилась Лена, впустив Антона.

— А почему вы со мной на "вы"? — Антон закрыл за собой двери. — Раньше вы обращались ко мне на "ты". И второй вопрос: зачем вам молоток?

— Не знаю, — призналась Лена. — Вы…ты совсем другой стал. А молоток… для самообороны.

— Жизнь другая, и я другой, — улыбнувшись, Антон снял ветровку и небрежно бросил на полочку в прихожей. — Теперь вообще всё по-другому. От кого самообороняться будете?

— Я же не знала, что это вы… ты пришёл.

— А дверной глазок здесь для красоты? Панорамный, кстати, — невинно поинтересовался Антон, пряча улыбку. — И я ещё днём сказал, что вернусь. Нужно мебель расставить, вам это не под силу.

— Да, но ты обещал предварительно позвонить. Я бы хоть в магазин сбегала и приготовила что-нибудь, а то у меня шаром покати. Как-то о еде совсем не думается с этим переездом.

— Я привёз пироги, заехал по пути в пекарню. Понятно, что тебе пока не до готовки, — Антон показал на пакет, который когда-то успел поставить на пол. — А чайник и кружки я у тебя видел, когда мы вещи перевозили. В одной из коробок.

Сняв кроссовки, Антон прошёл в ванную и включил кран.

Лена потянула носом: пироги из пекарни источали до одури аппетитный аромат. Желудок предательски свело, ведь Лена сегодня совсем ничего не ела. Даже чай не пила, только воду.

Размышляя о том, случайно или намеренно Антон обратился к ней на "ты", Лена бессовестно и бесцеремонно подхватила пакет с пирогами и заспешила в кухню. Опустила жалюзи, включила свет и занялась чаем. К счастью, посуду она уже распаковала, потому что прежние хозяева квартиры оставили вполне приличный кухонный гарнитур.

Лена решила, что сейчас не время для выражения снобизма. Вполне возможно, что потом, когда она войдёт в нормальный ритм жизни, обставит кухню заново. А пока и так вполне себе ничего.

Матовый нежно-зелёный плафон прежние хозяева тоже оставили, и кухня являла собой уголок райского уюта в бурном и неприветливом море постразводной жизни Лены.

Теперь, когда Вадим уехал в командировку, Лена особенно остро чувствовала своё одиночество. Полина, невеста Вадима, была девушкой необщительной. Впрочем, Лена тоже никогда не отличалась особой общительностью и коммуникабельностью. В её жизни было очень мало людей, которых она готова была подпустить достаточно близко. А теперь она вообще как Робинзон среди этого холодного моря, плещущего свинцовыми волнами на фоне вспыхивающих зарниц.

В кухню вошёл Антон, огляделся. "А вот и Пятница!". Эта мысль родилась, кажется, из ниоткуда, но почему-то, мелькнув, не исчезла, а укрепилась в воображении Лены.

Лена смотрела на высокую спортивную фигуру Антона, развитую физическими нагрузками, а не искусственным путём. Излишне накаченные тела никогда не казались Лене привлекательными. Скорее, отталкивали.

Антона Лена считала очень красивым и мужественным. Напомнив себе, что Антон — давний друг её сына, потому он и помогает ей, Лена с большим трудом заставила себя отвлечься от непрошеных постыдных мыслей.

Едва Лена разлила чай по кружкам, как заиграла мелодия вызова в её мобильном. Звонил Вадим.

Взяв телефон в руки, Лена с подозрением посмотрела на Антона и быстро спросила:

— Я могу поинтересоваться у Вадима по поводу оплаты перевозки?

Лена видела, как Антон покраснел и закусил губу.

— Как хочешь, — не глядя на Лену, тихо ответил Антон.

Лена кивнула. Ясно. Так она и думала.

Поговорив с Вадимом (об оплате, естественно, не упоминая), Лена пристально посмотрела на Антона.

— Что за благотворительность, Антон? Я в состоянии оплатить работу грузчиков. Я специально откладывала деньги на подобные расходы, всё предусмотрела.

— Даже не сомневаюсь, — Антон уже поборол своё смущение и ответил достаточно бойко. — С парнями я рассчитался, не переживай.

— Антон!

— Лена!

— Не Лена, а Елена Анатольевна!

— Это раньше ты была Елена Анатольевна, а теперь, когда мне почти тридцатник, извини — подвинься, никаких церемоний. Я не привык к такому общению.

— Тебе ещё далеко до тридцатника, — вяло протестовала Лена.

Если честно, ей очень нравилось, что он обращается к ней на "ты" и называет просто по имени, — она совсем забыла, что значит чувствовать себя молодой. А ведь ей всего сорок. Но за период развода она будто морально повзрослела лет на двадцать.

— Лена, я всегда хотел хоть как-то отплатить тебе за ту доброту, то тепло, которыми ты окружала меня. Потому прошу, давай закроем тему оплаты. Я помог тебе, поддержал, как ты когда-то поддерживала меня. Когда ты кормила ужином нас с Вадькой, мне всегда казалось, что я тоже дома. Никогда у меня даже мысли не возникало, что я лишний и меня терпят.

— Ты и не был никогда лишним! И никто тебя не терпел!

— Я знаю, потому и говорю.

— Но это лишь потому, что ты ни разу не встретился с Павлом. Паша не выносил гостей в доме. Мы даже к моим и его родителям почти всегда ездили сами.

— Вадька говорил, что твоего отца не стало два года назад. Очень сочувствую.

— Да. Мог ещё пожить, надеялся дождаться правнуков, но болезнь, увы, не спрашивает, когда ей прийти. Мама уехала к старшему брату, живёт у него. Правнук родился только этой зимой. Вот мама и помогает. А ты как?

— А я по-прежнему один, — пожал плечами Антон. — Зимой вернулся с Севера, сделал ремонт в квартире.

— Ааа… — Лена хотела спросить, есть ли у него девушка, но так и не решилась.

— Девушка? Нет. Постоянной девушки пока нет. После гибели Дины так и не встретил никого, настолько близкого.

— Прости, что напомнила, — прошептала Лена.

— Не ругай себя. Я и не забывал, — спокойно ответил Антон и встал из-за стола. Продолжил слишком бодро: — Ну что, за работу? Пойдём, хозяйка, будешь командовать.

Лена расстроилась. Подумала, что Антон закрылся и теперь будет таким вот чужим, с холодным взглядом и преувеличенно бодрым голосом.

Но когда Антон уходил спустя три часа, заговорил опять серьёзно и смотрел, как прежде:

— Завтра, как освобожусь, приеду к тебе. Надо же звонок сделать. Предварительно позвоню по телефону, обещаю.