Торпеда. В деле. Книга 2

Глава 39. Своя игра

— Ей же всего лишь одиннадцать. — Орал Шура, сидя в своём строительном вагончике. — Хотя уже двенадцать в мае стукнуло. Суки, сутулые твари!

Его дочь Лена, возвращалась из школы домой, когда ее подозвала компания пьяных товарищей, которые сидели на теплотрассе. С ними была и пропитая женщина, лет сорока пяти на вид. Лена Морозова не боялась ни кого. Вся была в своего отца. Уверенная в себе и своих силах. Так воспитал ее Шура.

Ее позвали — она подошла. Приказали снять с ушей серёжки и браслетик с руки, который ей подарила Ирина — супруга Сани, на день ее рождения. Отобрали и телефон, который девочка держала в руке. Больше ни чего не сделали, лишь посмеялись вслед. Только на второй день Иринка увидела, что у дочери не было украшений. Лена ей ничего не говорила и не жаловалась. После недолгих расспросов, она объяснила и рассказала о своей проблеме. Ирина позвонила Шуре и так же все поведала. Саня рвал и метал. Сейчас он находился в другом городе, на заработках и не мог просто сорваться и поехать разбираться за дочь.

— Бабай, выручай, брат! — Говорил Шура в трубку. — Шерстите там всех. Она не скажет всё равно, да и не запомнила она этих латрыг. По хрену, любого алкаша и пьяного вышибайте, выворачивайте на хуй наизнанку, глаза на жопу намотай там. Охуели уже совсем бомжи и алкаши эти. Я отучу это село пить блять насовсем! Въебывайте всех, от мала до велика, не ебет меня старик или кто. Бухой — получай. Отбивайте все бока. И барыг местных тряхните, скорей всего им и принесли мобилу. Короче ты меня понял! Рыжье и трубу надо вернуть. Желательно и узнать кто отработал тоже. Давай, Бабайка, действуй!

И вся орда двинулась на село. В течении недели гонялись по закоулкам и подворотням, находили разных людей, компании пьяных и реально избивали. Избивали не за что, за то что пьяный. Мог по дороге идти мужчина с работы и если к нему подъезжала группа товарищей Шуры и если оказывалось, что он пьяный, его высекали одним ударом в голову. Вот такое жестокое наказание Саня Морозов выбрал бля всех, за свою любимую дочь. Наказывали просто весь район. Нашли и скупщика краденых и не очень телефонов. Тот пошел в несознанку. Отбили почки, елозили мордой по земле, но вытянули информацию. Нашли и телефон Лены и узнали кто приносил. Больше тех алкашей в селе ни кто не видал. Первая под замес попала та баба. Звали, как выяснилось ее Надя. Ее долго пинали на берегу речки, в зарослях, объясняя за ее неправильное поведение и образ жизни, потом просто кинули бездыханное тело в воду. Других же было уже не вернуть. Один кинулся на Бабая с ножом, во дворе своего дома, за что и получил сразу же пулю в лоб. Двух других просто сожгли в собственном доме, хотя и домом это жилище было не назвать. Сарай одним словом и бомжатник.

Ходили тогда слухи у многих жителей села и про странных людей карателей, которые гонялись по округе и про пропавших без вести алкашей. Поговаривали, что обидели семью какого-то крутого авторитета. Которым конечно же был Шура. За ним действительно шли люди и друзья, слушались, помогали и уважали.

Такое вот проучительное отступление. Кто-то скажет — жестоко, кто-то возможно поддержит, что с отбросами общества, нельзя поступать иначе. У каждого будет своя правда и точка зрения.

А Сыч реально близко сошёлся духом с Кешей. Мутили они тогда какие-то делишки с запрещенными веществами. Сергей гонялся по дворам города и разносил закладки. Потом Сыч получал свои проценты от вырученной суммы.

А в один июньский день, связался с ним Торпеда и дал свои указания: связаться и встретиться с Аленой, дальше на месте получит новые вводные. Да и понятно было, какие планы у Лехи. Теперь он уж точно не слезет с девушки живьём. Не слезет он и с Сыча, пока тот находится на его поводке. Ведь хорошо он так многих людей загонял к себе в должники. Так и с Сергеем. А он был все же не так прост. Моментом согласился на это дело. Еще за неделю, он потихоньку втирался в доверие к Булкиной. Рассказывал ей о своем горе. Хотя она и так много об этом знала. На этот раз она была умнее. Сообщила сразу же про эту странную встречу Алику.

— Так а зачем он вообще хочет увидеться? — Уточнил тот.

— Да хрен знает. Типа Леша его попросил чтобы он мне что-то от него передал. Идиот. Думает я куплюсь снова на эту уловку. Сейчас отошлю его в дальний адрес, скажу, что я там. Вот и пусть ищет ходит. Хватит мне его условий. — Ответила девушка.

Так и вышло. Сыч до самого вечера прождал Аленку на конечной остановке. А потом, когда уже перестали ходить какие либо автобусы, она сообщила ему, что не смогла прийти. Эх как он поменял свое отношение. Начал разговаривать с ней, как самый отъявленный жулик, через пальцы. Угрожал и оскорблял последними словами. Оно и понятно почему. Очередной план мести от Торпеды — провалился. Хотя ситуация в целом была напряжённая. Ведь он мог знать и ее адрес и заявится к ней, чтобы исполнить свое задание. Но нет, охрана Аленки была крепка и надёжна. В три смены работали парни Жени Коромина. Все его бывшие сослуживцы. Люди прошедшие горячие точки и множество боевых действий. За это им платил Белый. С него, как говорится не убудет, а люди под защитой.

А Леха, сидя на больничной койке, не унимался. Всеми способами и силами изводил Алёну. Не смотря на защитников, трепал ей нервы просто морально. То писаниной, то шантажом, то звонками, с разных номеров. Девушка была на грани. Постоянные нервные срывы, ощущение рядом с собой зла и что с ней могут что-то сделать, что вдруг не поможет и слежка, измотала ее до краев. Она просто сидела на успокоительных, ходила по улице и шарахалась от любых звуков и едущих автомобилей сзади. Так раз, увидела она, когда шла за ребёнком в садик, еле переваливающийся по дороге черный затонированый Гелик. Он проехал неспеша мимо, слегка притормозил, а из водительского окна была высунула мужская рука, с золотым браслетом, державшая наружу черный пистолет. У Алёны все опустилось в пятки и пробила дрожь. Автомобиль так и продолжил ехать дальше. Конечно же это были Лехины игры. Его люди, точнее какие-то Шмеля дружки-уголовники. То ли Чеченцы, то ли еще какие Кавказцы из Саранска. О которых ни кто из местных не слышал и не знал их. Не уточнялось. Естественно Торпеда не желал убивать Булкину, просто создавал этакий эффект страха, изможжения и нервов. Словно волк, который выматывает свою жертву, чтобы потом воспользоваться слабым ее положением и сделать один точный и резкий прыжок. Снова играл душой человека, снова делал, как угодно ему. Как он так мог, сделать больно, но все же добиться того, что Алена с ним еще и общалась в это время. Он был словно чародей или словно обладал сильнодействующим гипнозом, влияющий на человека. Сильный он был психологически. Все что он хотел — Алена делала для него снова. Даже чуть снова не простила Леху и чуть не ударилась в новые чувства к нему.

— Ну что, как я и хотел и планировал, вы с Аликом стали опять парой. А ты кричала громче всех, что этого не будет. Я ведь был прав. Да я много где прав. И про твои гулянки, я сразу догадывался, даже когда ты еще сама не знала, что дашь ему. Ну вот сейчас ты с Лебедем, вроде. Но вы не живете с ним вместе, как раньше. Обычные потрахушки. Ездит к тебе, когда ему удобно, проводит время и что? Дальше то что? Всем уже давно ясно, что вы не будете вместе. Тебе это зачем? Найди себе другого мужчину. Который не станет жевать с тобой сопли, а возьмет тебя такую и будет ценить и любить. — Бубнил он ей в трубку.

— Где-то возможно ты и прав. Не такие отношения я бы хотела в своей жизни. Да, хорошо мне с ним, но это всё временно. Мы никогда уже не сойдёмся. А ты на что намекаешь, на себя опять? — Отвечала Булкина.

— А че бы и нет? Ты против? Я могу быть и другим. Хочешь? Но нет. Нам с тобой уже давно не по пути. Мало ли кто может занять место, рядом с тобой.

— Как ты там вообще? Когда вернёшься?

— Да в целом всё нормально. Скоро уже выпишут.

Такой он был властный, могущественный и повелительный персонаж. В чем это заключалось? А в том, что охрану Алёнки, он переманил на свою сторону. В частности Женька. И теперь даже те люди, которые должны были оберегать девушку, теперь играли на него, сами не подозревая этого.

— Слышь, Полбашки? — Говорил он Жене Коромину. — Ты чего там устроил? В войнушку что ли заигрался или в телохранителя заделался? Ты это, немного то опомнись, на кого ты ишачишь. Кто тебя в люди то поднял, кто тебя из говна вытянул да и вообще, кто спас твоего ребёнка. Я конечно ни на что не намекаю, но не в ту сторону ты сейчас взор направил. Напомнить, кто вас с братом ебет и кормит, а? Длинный, ты давай, не расстраивай меня, а то я могу ведь огорчиться и спросить с тебя. Прекращай это. Не с теми ты идешь одной дорогой.

— Да, я тебя понял, Лех. А мне то че делать в этой ситуации? Я тебя не собираюсь, точнее против тебя ничего не имею и не хочу предавать. — Заикаясь отвечал Женя.

— Делай что и делал. Разве тебе надо терять деньги, вам же за это платят. Только будешь, все докладывать мне, а не им. А вообще, возьми и подкати к ней свои яйца. Она девчонка то ебабельная, есть на что глянуть и за что подержаться.

Жатьку Алена и на самом деле понравилась, еще тогда, как начал ее пасти. Они несколько раз пересекались в сельском магазинчике, улыбнулись друг другу и разошлись.

В один из вечеров, сидя на посту, возле ее дома, в машине, Женька решил написать ей сообщение и признаться в своих чувствах. Булкина была удивлена такому повороту событий. Ну она конечно знала, что может понравится многим, но вот про Жатька бы подумала уж точно в последнюю очередь. Приняла к сведению эти слова и стала дальше заниматься своим делом.

«Я буду всегда с тобой рядом. Пусть даже мы и не будем вместе никогда, но я буду оберегать тебя от всех твоих недоброжелателей. Ни одного злодея не подпущу к тебе!» Написал он ей.

Да много о чем они общались, почти целый месяц. Женя рассказывал Алёнке, как служил в армии, как прыгал с парашютом и многое другое. Ей с ним было приятно общаться. Она слушала о его нелёгкой ситуации в жизни и в отношениях. Алёна считала его единственным настоящим мужчиной, с большой буквы из всей этой тусовки и пиздабратии.