Мой сексуальный телохранитель

– Мика! – Омар прокашлялся. – Посмотри на меня.

Девушка отвела взгляд от Грэйди и встретилась глазами с мрачным дядей.

– Он отметил тебя, как свою. Ты не знаешь, что это означает.

Она нахмурилась.

– Я буду пахнуть как он? Об этом я уже догадалась.

Дядя направился к ней и встал рядом.

– Некоторое время тебе придется носить его запах. Обычно это прекрасно. Если укус был легким, запах выветривается за пару недель. – Он перевел взгляд на Грэйди. – Ты ведь неглубоко ее отметил?

Грэйди стиснул челюсти.

– Я был зол.

Омар зарычал и потянулся к плечу Мики, та вздрогнула, почувствовав на себе его руки. Секунду спустя дядя обнажил плечо, потом со вздохом закрыл глаза и снова прикрыл рану.

– Он пометил тебя очень сильно, и ты будешь пахнуть им несколько месяцев. Из-за брачного сезона ему не удастся победить желание прикасаться к тебе. Даже сейчас Грэйди приходится контролировать себя, чтобы не сорвать с тебя одежду и не взять. Ты даже не представляешь, насколько велика в это время года тяга к... – Омар плотно сжал губы.

– К сексу? – тихо спросила Мика.

– Да. В течение следующих двух недель Грэйди будет разделять с тобой не только дом. Я бы отослал тебя, но твое исчезновение доведет его до безумия. Ни в коем случае нельзя подстрекать зверя к охоте. Женщины, которые бегут от оборотня, погибают. Более того, обычно мужчина потом тоже умирает. В намерения оборотня никогда не входит причинить вред своей партнерше, и в случае ее гибели, он не может продолжать жить с осознанием содеянного. – Грэйди зарычал, и Омар стрельнул в него сочувствующим взглядом. – Знаю. Ты уже это чувствуешь. Я не отошлю ее. Боюсь, если тебе придется охотится, ты причинишь ей боль или, того хуже, потеряешь контроль и сделаешь своей парой.

Грэйди покачал головой.

– Спасибо. Я никогда не сделаю ей больно и уверен, что не свяжу ее с собой. В будущем я планирую выбрать себе в пару одну из наших женщин. Мой контроль начинает ускользать. Я не раз занимался сексом с человеческими девушками, поэтому знаю об их хрупкости и сумею не причинить вреда. Даю слово, что Мика не пострадает.

Омар кивнул и перевел взгляд на племянницу.

– Мне действительно жаль. Тебе следовало внять предупреждению и оставаться дома. Я угрожал тебя отшлепать и знаю, что ты считаешь это гораздо более серьезным наказанием, но Грэйди не причинит тебе вреда, – он резко кивнул ему. – Помни, она – мое сердце. Мика твоя до окончания брачного сезона.

Мика потрясенно уставилась на дядю.

– Я не его, – она смотрела то на дядю, в глазах которого блеснули слезы, то на Грэйди, сверлившему ее почерневшими глазами. – Я не твоя. Какого черта это вообще значит?

Ответил дядя:

– Я отдаю тебя ему, детка, но только до окончания брачного сезона. Потом он сможет отпустить тебя, не бросившись тут же в погоню.

– Как это? – сердце в груди бешено колотилось. – Ты не можешь отдать меня кому-либо. Я взрослый человек, личность, а не вещь. Знаю, что мне следовало сидеть дома, но я сходила там с ума.

Лицо дяди исказилось от муки.

– Ни у кого из нас нет выбора. Ты предпочтешь запретить ему прикасаться к тебе и причинить этим настолько сильную боль, что Грэйди понадобятся недели для восстановления? Ты понимаешь, как его ранишь?

Элрой зарычал, глядя на Омара.

– Я запрещаю поступать так с моим сыном.

– Я знаю, Элрой, поэтому отдаю ему Мику, – Омар опустил глаза. – Забирай ее, Грэйди, но не причиняй боль. Она мне как дочь.

Грэйди схватил ее за руку и торопливо потянул к двери. Мика едва успела вздохнуть, как он выволок ее из дома и зашагал к мотоциклу.

– Залезай. Мы едем к тебе домой немедленно. Не сопротивляйся мне, я не хочу потерять контроль.