Когда нет выхода

Глава 10.1

Кристина

Очнулась как от толчка. В теле ощущалась липкая слабость, во рту разразилась пустыня, а в ушах звенело. Пахло машинным маслом и бензином. Попыталась подскочить, но не удалось. Кое-как распахнув налившиеся тяжестью веки, я осознала, что это ремни не дают встать. Дернула их, следом коснулась надетых на голову наушников. Новый толчок ознаменовал приземление. И тогда взгляд сосредоточился на сидящих рядом людях. Двое военных с автоматами и мужчина в костюме.

Сидящий напротив военный подался вперёд, отстегнул мои ремни. И знаками объяснил, чтобы я снимала наушники и выбиралась из вертолёта. Только тело почти не слушалось. Ему пришлось меня поддержать, чтобы я просто смогла привстать с кресла. Кое-как выбралась на улицу, чуть не выпав из салона. Не думала, что вертолёты такие высокие. В фильмах всё кажется иным. Реальность жестока.

Голова отказывалась соображать. Казалось, ещё немного и я снова потеряю сознание. Мужчина надавил на основание моей шеи, чтобы я нагнулась и отвёл меня подальше от вертолёта, который почти сразу начал набирать высоту. Грохот стоял нереальный, потому шли в молчании. Я оглядывала высокие металлические ангары. Вдали виднелся бетонный забор местами переходящий в сетку. Мимо проносились люди в военной форме, с оружием в руках. Кажется, меня привезли на какую-то военную базу.

“После сегодняшнего тебя изолируют для опытов”, - вспомнилась угроза Веста. Похоже, он точно знал, о чём говорил.

Вертолёт, наконец, отдалился. От наступившей тишины звенело в ушах. Но шум перестал давить на мозг, в который постепенно начали пробиваться здравые мысли. Нужно собраться, выяснить, что со мной будет. Узнать, есть ли шанс вырваться.

Было очевидным, что сопровождающий меня мужчина здесь главный, а двое других просто охрана. Он выглядел лет на сорок пять. Жилистый, даже худощавый. Глаза голубые, с пытливым взглядом за прозрачными стёклами очков. Чёрные волосы коротко по-солдатски подстрижены.

— Вы хотите что-то спросить, Кристина Валерьевна?

Кивнула, пытаясь собраться с мыслями. Было бы глупо спрашивать, откуда он меня знает, хоть этот вопрос чуть не сорвался с уст первым.

— Где мы и что вам от меня нужно?

— Мы на секретном военно-исследовательском объекте под названием “Атлант”. Вы здесь по единственной причине. Вам был введён экспериментальный препарат, который может стать прорывом. Если мы сможем выявить формулу.

— Для этого необязательно было подсылать ко мне обманщика и забирать меня из родного города.

— Причин выбора подобной стратегии несколько. И мы их обсудим позже. Главная из них — Джейсон Вест, — при упоминании имени моего мучителя на лицо мужчины набежали тени.

Мы тем временем свернули к одному из ангаров, вход в который охраняли вооружённые военные. Я ожидала многого, но реальность удивила. Несмотря на высокие потолки, внутри оказалось светло. И пусть ангар больше подходил для хранения военной техники, здесь расположились не отделённые никакими перегородками столовая, зона отдыха, боевой ринг и довольно обширное спортивное поле с различными снарядами и тренажёрами.

На ринге боксировало двое молодых мужчин, кажется, не обратив на нас никакого внимания. Чуть в отдалении сидя на скамье с гирями занималась девушка. Она показалась мне знакомой, но с такого расстояния я видела только её профиль.

— Что это за место?

— Проект “Химера”. С завтрашнего дня вы войдёте в него.

— Но…

— Это и всё остальное мы обговорим с вами завтра. Сегодня вы будете ограничены в самостоятельных перемещениях. Ваша задача обжиться на новом месте и пройти первичный медицинский осмотр. О каких-то изменениях в физическом состоянии и здоровье вы обязаны сообщать незамедлительно. Я бы рекомендовал вам встречу с психологом.

— Обойдусь, — буркнула я, до боли стиснув ладони в кулаки.

Внутренне меня трясло от напряжения. Глаза болели после всех пролитых слёз, но я была близка к тому, чтобы снова разрыдаться. Никогда в жизни я не ощущала столь глубоких безнадёжности и отчаяния. И дело не в Стасе, обмане, потере работы и хобби. Всё это вторично. Я не увижу родных и друзей. Более того, они не знают, где я. Будут искать, беспокоиться, но могут так никогда и не узнать, что со мной случилось. Я попала в ловушку из которой нет выхода.