Боксер, Пашка, я и космический отщепенец

- Не-а, - обрадовался цветик, - совсем непохоже, но тебе будет интересно.

По лестнице затопали две пары ног, я закрыла дверь, прижалась к ней спиной, сползла на пол и спрятала лицо в ладонях. И как-то уже неудивительно, что сынка понимает этот чудаковатый язык.

Мозг лихорадочно работал, пытаясь найти выход из безвыходной ситуации. Ветер здесь. Зачем он явился? Чего хочет? Пашка никогда не видел отца и вот теперь тот совсем рядом и... А что, собственно "и"? Захочет ли Сергей увидеть нежеланного ребенка или предпочтет снова уехать? Абсолютно искренне надеялась на второе. И еще на то, что он не захочет встречаться и со мной тоже. Что делать? Извечный вопрос. Виват Чернышевский!

Услышала, как Сишати опустился рядом.

- Сергей - это тот, что бросил вас?

- Он не бросал. Я не держала, - привычно заученно промямлила я, голос звучал устало и глухо.

Капитан отнял мои руки от лица, осторожно притянул к себе, обнял. Я уткнулась носом в излюбленную серую мягкую кофту, вдыхая знакомый запах, расслабилась. Как же с ним хорошо! Так уютно, так приятно, так надежно. Потерлась щекой о теплую твердую грудь, обняла. И как же он был прав, утверждая, что нужен мне. Не просто нужен, еще важен и... Осеклась, приняв неожиданно одну простую вещь. И я... я, кажется, только что созналась самой себе...

- Я люблю тебя, Сишати, - сказала тихо, слишком. Он услышал. Под щекой сердце забилось быстрее, дыхание стало глубоким, прерывистым.

- Микаи. Наташа, - прошептал мой капитан, сжимая меня сильнее.

Всхлипнула и зачем-то заревела. Сдаюсь. Сил моих больше нет! Не хочу терпеть. Хочу жалеть себя и плевать, что считают окружающие. Я устала думать, устала быть сильной, устала решать проблемы, устала нести ответственность. За последние дни было так непривычно приятно просыпаться в надежных мужских объятиях. Так необходимо, расслабляюще приятно...

- Не думай ни о чем. Я разберусь, - капитан провел губами по влажной щеке, коснулся виска.

- Как? - всхлипнула я. - Ты же...

- Я не впервые среди низших, Микаи.

Не дал закончить. Я вздохнула и снова уткнулась носом ему в грудь, поерзала, устраиваясь поудобнее. Он легко поднял меня на руки, опустился в ближайшее кресло. Стало уютно, хорошо. Незаметно успокоилась и задремала.

Из забытья выдернул тихий голос отца. Заставила себя не шевелиться. Мужчины вели свою беседу и вряд ли продолжили, подними я ресницы.

- Ну, допустим. И ты намерен принимать подобные решения за нее?

- Да, - тихо ответил капитан. - Сколько можно? - сердито прошипел что-то на своем. - Дома женщине никогда не позволят вот так решать свои проблемы самой.

Возмущенно прошелестел одно единственное слово. Я узнала. "Низшие". Кажется, тоже понемногу начинаю учить язык.

- Она устала.

Отец вздохнул.

- Тогда имей в виду. Два года назад он объявился и потребовал с нас содержание за Пашку. Обещал вывезти сына из страны, если не заплатим, а в Индии его кто станет искать кроме нас? Мы платили, регулярно, пока они не пропали.

Сердце провалилось в живот, скулы свело.

- Я понял.

- Хорошо, - скрипнуло кресло. Отец поднялся и вышел из комнаты.

Сишати склонился ко мне.

- Микаи, подслушивать нехорошо.

Я открыла глаза, испуганно уставилась на него и попыталась вскочить.

- Где Паша?

Капитан прижал меня, не дав подняться.

- Наверху с Кагараши. Прислушайся. Слышишь?

Я послушно затихла и действительно услышала два голоса: детский звонкий и глухой мужской. Облегченно выдохнула, осела.

- Микаи, я не дам причинить вам вред, - такой спокойный, холодный, уверенный. Я колебалась мгновение. Прижалась щекой к теплой груди и снова закрыла глаза. Желание быть слабой пересилило сомнения и доводы рассудка. И пусть я буду идиотка. - Вот и умница. Отдай мне это, аноши.

- Что значит ан...

- Любимая...

Я сидела на заднем сиденье, сосредоточенно изучала вид за окном и кусала губы. Екарный бабай! Сама позволила ему беспрепятственно захватить управление всем, в том числе и моей ржавенькой. Пашка слушается беспрекословно, Дольф в глаза умильно заглядывает, я лужицей подтаяла, и даже родная девятка у него с первого раза завелась. Предательница!

- Микаи, дальше, - тихо бархатно позвал мужчина.

- За перекрестком направо.

Ночные глаза взглянули в зеркало заднего вида. Сердито покосилась в ответ. Капитан понимающе улыбнулся. Я фыркнула и отвернулась. К дому мы подъехали в полном молчании. Машка мирно посапывала на коленях у Пашки, а сынка о чем-то сосредоточенно раздумывал. Сишати втиснул ржавенькую в узкий просвет меж двумя иномарочными авто.

- Миллиметровщик, - возмущенно буркнула я, скрыв восхищение, и осторожно вышла из машины. Сколько за рулем, а у меня вот так изящно никогда не выходило. Всегда ощущала себя как в танке. Зацепишь ненароком, проблем не оберешься.

- Круто, пап! Мама так никогда не делала! - радовался мой ребенок, вытискиваясь вслед за Дольфом.

- Мама тридцать лет кораблем не управляла, - улыбнулся мужчина. Я ясно ощутила, что таю под ласковым ночным взглядом. Вот как у него это получается? Только что же злилась.

Пустая квартира встретила нас телефонным звонком. Я, не разуваясь, кинулась к трубке.

- Да?

- Наташик! - зазвучал на том конце слезливый голос Лунтика.

- Илоночка! - расчувствовалась в ответ я.

- О-о! - правдиво закатил глаза кактусенок. - Ну, начинается. Пошли на кухню, это теперь часа на два.

Я показала Пашке кулак.

- Наташик, живая, радость моя!

- Живая, - улыбнулась я в трубку.

- А цветочек твой?

- Колюч, как обычно.

- Солнце мое, я сейчас приеду. Все, жди! - раздались короткие гудки. Я вздохнула. Если Лунтик что решила, Лунтик сделает.

Сделала.

Из-за открытой входной двери на меня испуганно преданно взглянули две пары глаз.

- Наташенька! - расчувствовался Колян и повис на моей шее. Я хрюкнула, пригнувшись к полу от немалой тяжести (что при его росте и телосложении удивительно). Сзади раздалось недовольное шипение и моего осчастливленного друга принудительно отлепили от меня, приподняли над полом, а для пущей верности еще и встряхнули.

- Мужчина, вы что себе позволяете? - строго, начальственным тоном возмутилась Лунтик. - А ну немедленно поставьте Коленьку на место!

Сишати сверлил меня хмурым взглядом.

- Здрасьте, дядь Коль! - обрадовался мой цветик, всовываясь между мной и капитаном. - Здрасьте, теть Лунь! Пап, поставь дядь Колю. Ты не думай, он нам друг.

Мужчина разжал пальцы. Колян не шибко изящно приземлился на ноги. Хорошо устоял.

- Пап?! - искренне поразилась подруга.

Я энергично закивала головой.

- Илоночка, а я замуж вышла.

- Когда? - не поняла она, стеклянными глазами оглядывая все еще хмурого Сишати.

- Кто есть? - раздался позади шипящий акцент Кагараши. Я застонала, оперлась затылком о косяк.

- Ой! Мужчина! - вот так и знала, что Лунтик оценит несравненный рост корабельного врача, с учетом, что он почти на голову выше капитана.

- Луня, Коль, проходите, - жалобно проскрипела я. - Чай попьем.

- С коньяком, - подсказала подруга, окинула еще одним задумчивым взглядом инопланетян и добавила. - А лучше просто коньяк, без чая.

18. Друзья, враги и ревность

За столом у меня как-то совершенно отказал язык. Что говорить? Что я замужем за инопланетянином? В психушку же сдадут по доброте душевной. Хотя, нет. Они - друзья. Просто врача на дом вызовут, а тот уже увезет в больничку.

Лихорадочно соображая, что сказать, я готовила чай и коньяк, все равно больше ничего в пустой квартире не нашлось. Сишати строго глянул на Пашку, начавшего было разговор с вдохновенного восклицания: "Дядь Коль, теть Лунь, я вам сейчас такое расскажу!" Цветик тут же сник. Капитан улыбнулся мне и совершенно спокойно, а главное правдоподобно, сочинил историю про знакомство на море, поездку в горы, где мы, якобы, заблудились.

- Ладно, - скептически прищурилась Лунтик, залпом осушив вторую рюмку. - Наташик, а замуж ты когда вышла?

Я подавилась и закашлялась.

- Она пошутила. Я сделал предложение, пока больше ничего, - все так же невозмутимо продолжил Сишати.

Подруга облегченно выдохнула.

- Ну и шуточки у тебя, подружка. Нервное скорее всего. Тебе бы отдохнуть, а то руки вон трясутся.

Я взглянула на свои кисти. И то правда.

- А-а. Мужчина, - красиво хлопнула накрашенными ресничками Илоночка в сторону инопланетного врача. - А вы, простите, женаты?

Кагараши испуганно уставился на Лунтика. Да, друг мой, добро пожаловать на Землю, к озабоченным "низшим" представительницам слабого пола. И попробуй теперь от них спастись.

- Нет, - коротко и правдиво выдал он. Вот же дурик!

- Ой, как хорошо. Откуда вы?

Врач беспомощно скосился на своего капитана.

- Издалека, - подсказал Сишати.

- Да? - не растерялась подруга. - Предлагаю перейти на "ты".

Я первой не выдержала боевого настроя любимой начальницы и, склонившись к ее уху, прошептала: - Ты забыла, что у тебя Вовка есть?

- Тс-с, - грозно ответствовала очевидно вошедшая в раж Илоночка. - Не порть женщине удовольствие флирта.

Я покачала головой. И куда в самом деле катится мир?

- Наташенька, давай сгоняю за продуктами, - очнулся Колян от созерцания своей чашки чая.

- Давай! - обрадовалась я.

- Ты мне списочек напиши.

- Сейчас, - резво вскочив с места, я побежала в зал, нашла ручку, листок. Неожиданно сзади на талию легли теплые руки, узнать, чьи именно, не составляло никакого труда.

- Кто он в твоей жизни? - шепнул Сишати на ухо.

- Друг, - честно ответила я.

Капитан обнял меня и прижался щекой к виску.

- Микаи, прошу, пусть он больше не касается тебя. Не думал, что это так больно.

Снова от его поразительной честности сердце провалилось в желудок и беспомощно затрепыхалось там.

- Хорошо, - улыбнулась я. - Он и вправду друг, иначе просто не воспринимаю, ну может быть еще вариант эксцентричного младшего двоюродного братишки пройдет. Только ты его за шиворот больше не тряси.

- Руки подальше пусть держит, - я не услышала, скорее почувствовала затылком резко изменившееся дыхание мужа, повернула голову и взглянула в ставшее таким родным лицо. Черные зрачки поглотили и без того ночные глаза, зубы были плотно сжаты, выдавая очевидную вспышку злости моего капитана. От столь простой и совершенно неожиданной для меня реакции со стороны Сишати внизу живота разлилось знакомое тепло. - Микаи, я никогда так беспричинно не сердился, никогда не испытывал столь очевидно низменных эмоций.

- Кто-то, помнится, говорил, будто будет рядом и уйдет, если я полюблю другого.

- Помолчи, - сквозь зубы проговорил капитан. Я удовлетворенно улыбнулась. Вот снова дразню его, вроде и несправедливо, и по-детски как-то, но удивительно приятно.

- Почему? Ведь говорил же. И как ты собирался это делать?

- Наташа, - голос его стал тихим и немного угрожающим.

- Молча? - не унималась упертая землянка. - Смотреть, как он меня обнимает, слушать, как...

- Наташа!

Поздно. Наташа зачем-то разошлась. Наверное, претило его недавнее самопожертвование, нежелание стукнуть кулаком по столу и сказать "ты моя". Ведь хотел же меня, даже имя новое дал. В любом случае сама себя понимала не очень, но остановиться уже не могла.