Ученик

13

Следуя совету Учителя прочитывать на ночь не менее десяти страниц, Иоганн, улегся в постель и раскрыл антологию античной философии. Еще несколько дней назад он бы и под угрозой расстрела не взял бы эту книгу в руки.

«Нет никакого сомнения, что это всё не белиберда, как мне вначале представлялось. С таким же успехом я мог бы взять учебник по высшей математике и отбросить его, чертыхаясь, как можно дальше, потому что там мне ничего не понятно. Всё дело в том, что это другой язык. Фриц говорил с тобой на одном языке, матушка на другом, у учителей каждого предмета свой язык, и у Гераклита собственный язык. Я этого языка не знаю, так же как не знаю латыни, которую три года долбил в гимназии, как не знаю языка какого-нибудь племени мамбо-юмбо. Когда мне станет понятным этот язык, когда я буду говорить на нем и думать, мне станут понятными и эти мудрецы, которые сейчас представляются мне совершенно чуждыми, такими иностранцами или марсианами».

Иоганн рассмеялся. Еще совсем недавно он подумывал о побеге и вербовке в королевскую армию, а сейчас вот тоже думает. Но о чем? Как будто его подменили. Он думает не о девчонках, не о проказах, а о Гераклите… Ну, ладно! Пора спать! Строчки уже расплывались перед глазами. Давай спать! Спать! Кто-то заметил, что первая ночь спится в чужом доме, как в чужом, а вторая уже как в родном.

Иоганн уснул почти мгновенно крепким молодецким сном. Не девчонки, не Гераклит даже ему не снились.