Между небом и тобой. Источник

— Ну да, интересно. — ответил Гур без особого восторга.

Захотелось хлопнуть его по лбу — ну как можно быть все время таким серьезным? Ведь это же чудо как красиво — радуга на вечернем небе.

Лея опустила взгляд и наткнулась на внимательные глаза Гура, который смотрел не на небо, а прямо на нее.

— Что? Что-то случилось?

Он моргнул и нахмурившись отвернулся.

— Ничего.

— Пойдем, нам кажется туда.

Лея потянула его в центр площади, где было больше всего людей.

Праздничная атмосфера ярмарки была заразительна. Лея дивилась всему вокруг и улыбалась без остановки.

Воздушные шары разных цветов и всегда идеальной круглой формы взлетали прямо ввысь к такой же радуге. Лопаясь они осыпали людей сверкающими капельками. Ветер разносил вокруг соблазнительные запахи печеных фруктов и карамели. Еще не наступил вечер, а музыканты уже настраивали свои нехитрые инструменты и Лея заподозрила, что скоро на площади начнутся танцы.

Гур не выказывал особого восторга, но был увлекаем и позволял вести себя то в сторону прилавков с сувенирами, то к торговцам снедью, то к большим вольерам с необычными животными.

— Смотри какие свистульки. — сказала Лея тыкая в сторону глиняных фигурок птиц, дуя в которые можно было услышать настоящее пение канарейки, скворца и даже соловья.

— Ой, вкуснотища… — продавец хрустящих кукурузных лепешек в сахаре улыбнулся такой непосредственной похвале от взрослой девушки. — Пальчики не только оближешь, но и откусишь!

— Гур, смотри, это же носорог! Ой какой маленький, какой розовенький. Он как поросенок, только с рожиком! А там еще…

— Пошли потанцуем.

Лея и не заметила как зашло солнце. Но с приходом сумерек ярмарка стала еще оживленнее и ярче. Теперь костры и факелы, а еще бумажные фонари всех цветов радуги освещали площадь и начавшиеся танцы.

Гур взял ее за руку и повел в середину площади, где уже собрались первые танцующие парочки. Лея прислушалась к задорной простой мелодии, напомнившей ей польку и ее восторженное настроение немного улеглось.

— Гур, эммм… я не очень умею танцевать, то есть совсем не танцую…

— Ничего страшного.

Гур остановился и повернувшись к ней лицом протянул вторую руку.

— Я тоже не танцую. Совсем.

— Как же мы будем?… — Лея неуверенно вложила ладонь в его протянутую руку.

Перед глазами промелькнули все тусовки, на которые ее затаскивала Вика и которые Лея проводила в сторонке, страстно желая оказаться дома с книгой в руках. Она честно пыталась пару раз потанцевать, но всякий раз ей казалось, что ее неестественное дергание окружающие люди могут принять за припадок.

В памяти всплыло и еще одно воспоминание. Последний танец на выпускном. Танец больше похожий на пытку, несмотря на то, что партнером ее был Дэн.

— Не думай об этом.

Лея взглянула на Гура и обомлела.

Он улыбался. Не язвительно и насмешливо. Не горько и с сожалением.

Искренне, открыто. Улыбка совершенно преобразила его. Строгий, вечно ругающий учитель исчез и уступил место обычному, очень симпатичному парню ненамного старше ее самой.

От удивления все терзающие ее страхи тут же растворились.

Гур легко, почти незаметно обнял ее за талию одной рукой, второй продолжал сжимать ее ладонь и двинулся в такт веселой музыке.

Похоже у Леи сегодня вечер откровений.

Помимо того, что она узнала как умеет улыбаться Гур, она вдруг осознала, что танцевать оказывается легко и просто, даже приятно.

Не было никаких правил, никто не смотрел на нее и не оценивал каждое движение, Гур чувствовал Лею и непринужденно вел в танце, подстраиваясь под ее порывы. Через несколько мгновений она вдруг поняла, что перестала задумываться над своими движениями, что ее ноги сами знают когда и как ступить. Ей оставалось только наслаждаться движением и музыкой.

Лея и не заметила как прошел вечер.

Она за всю свою жизнь столько не веселилась и не танцевала. Но как ни странно совсем не утомилась. Они с Гуром посмотрели все выступления акробатов и фокусников, успели угоститься кажется всеми сладостями на ярмарке, особенно Лее запомнились воздушные рисовые пирожки — снаружи хрустящие внутри наполненные мягким сливочным кремом. И конечно, танцы. Она даже не представляла, что может так лихо отплясывать.

Ближе к полуночи музыка стала менее оживленной. Люди степенного возраста разошлись по домам и на площади оставались парочки, кружащиеся под спокойные иногда грустные мелодии.

— Каталея.

Лея посмотрела на Гура, с которым медленно танцевала под особенно красивую песню. В голове было легко, не хотелось думать ни о чем серьезном. Завтра будет завтра.

— Скажи… — Гур замолк и остановился.

Он был так близко, что Лея кажется слышала, а может быть чувствовала как стучит его сердце.

В теплом свете костров его лицо стало более живым, на щеках будто стесняясь то появлялся то исчезал румянец, губы всегда плотно сжатые сейчас еле заметно шевелились словно он без звука говорил ей что-то. И Лея как завороженная смотрела в его глаза, пытаясь понять.

— Каталея… — прошептал он. — Мне кажется…

Только сейчас Лея заметила какого красивого оттенка его глаза. Светлые, но не бесцветные, а темно-голубые, как предгрозовое летнее небо.

Рука державшая ее ладонь напряглась, а потом задрожала. Лея чувствовала сквозь перчатку тепло его пальцев и в ответ сжала его руку, чтоб унять дрожь. Наверное ветер подул, но она почему-то качнулась вперед, сократив и без того маленькое пространство между ними. Теперь до нее долетало дыхание Гура — прерывистое, с долгими паузами.

Вдруг часы на площади пробили полночь и волшебство мгновения взорвалось как фейерверк над их головами.

На смену пришел стыд. И жгучее раскаяние.

Даниэль.

Как могла она забыть про него? Он ведь предложил ей выйти за него замуж, ждет там, далеко, а она…

Глаза Гура, напряженно следившие за ней вдруг потухли. Он отступил на шаг, выпуская из объятий. Губы сомкнулись и брови сложились в хмурый угол.

— Мне кажется… нам пора. Ветус сказал придти в полночь.