Город драконов - 6 [озн.фрагмент]

* * *

По пути мне не встретился никто из прислуги, зато в холле особняка, на внушительном кожаном диване в положении сидя спал лорд Давернетти. В одной его руке был револьвер, в другой практически активированное защитное плетение, в царапине на щеке виднелась чешуя – старший следователь пребывал в полной боевой готовности, просто… немного заснул.

Что ж, я не рискнула проходить мимо спящего «стража», и, свернув к кухне, покинула особняк через выход для прислуги, позаимствовав теплую шаль определенно одной из кухарок. Это было несколько неловко, но боюсь, у меня не хватило бы сил подняться по лестнице на второй этаж.

Вне особняка лорда Арнела было достаточно шумно, многолюдно и многодраконно. Спустившись по трем ступеням заднего выхода, я словно оказалась на оживленной улице столицы – все куда-то шли, о чем-то переговаривались, что-то решали. Гомон и гул голосов перекрывал воющий зимний ветер, отдаленный звон колокола, созывающего прихожан на воскресную мессу и отчаянную ругань у ворот, к коим я и отправилась.

Мистер Оннер и мистер Илнер были на страже. Один изрядно пострадавший при взрыве не смог бы скрыть бинты при всем своем желании – частично было перебинтовано даже его лицо, второй был бледен, но полон решимости нести свой долг, к коему приспособил и лошадей – два чистокровных абиссинских скакуна были привязаны к воротам и мистер Илнер пристально следил за их реакцией на каждого проходящего через строй оборотней и заставу драконов. Таким образом лошади являлись четвертой линией обороны поместья.

– Мисс Ваерти, вы чисто привидение! – воскликнул заметивший меня первым мистер Илнер.

– Увы, могу ответить вам тем же, – с искренним сожалением ответила я.

Наш конюх был бледен и состояние его было далеко от здорового.

– Мисс Ваерти, рад видеть… несмотря ни на что, – устало произнес мистер Оннер.

Несмотря на ранения выглядел повар гораздо бодрее и здоровее чем мистер Илнер, и именно мистер Оннер мне и сообщил:

– Бетси для начала заперли, а после… связали.

Я поняла, что едва не упала в обморок, лишь когда мистер Илнер торопливо подойдя, удержал меня. А так как опираться на него в его состоянии здоровья было бы полнейшим скотством, я взяла себя в руки и переспросила лишь одно:

– Связали?

– Бетсалин, осознав все, пыталась наложить на себя руки, мисс Ваерти, – посвятил меня в произошедшее мистер Илнер.

Кивком поблагодарив за помощь, я прошла к мистеру Оннеру и устало оперлась о ворота – чувствовала я себя неважно, но Бетси было куда хуже, чем мне.

– Едва ли она виновна в случившемся, – с трудом проговорила, пытаясь отдышаться после столь недолгого хождения.

– Лорд Давернетти сказал ей так же, – мистер Илнер подошел и опустился на скамью, явно поставленную для них с мистером Оннером. – Только Бетси считайте что и не услышала. Сволочная ситуация.

И пусть слово было недопустимым для благовоспитанной леди, но я была полностью согласна с данной характеристикой этой ситуации.

– И тут еще такой момент, – продолжил мистер Оннер, – совершенно неясно кто еще из… – он допустил паузу, сопроводив ее тяжелым вздохом, – кто еще из нас… не безопасен для окружающих.

Я посмотрела на него в полнейшем недоумении. Мистер Оннер под моим взглядом сник и уставился в истоптанный снег перед собой. Мистер Илнер явно так же не желал говорить об этом, но пересилив себя, пояснил:

– Мисс Ваерти, из всех кто работал на профессора Стентона Карио не знал только вас. А нас всех знал он, так-то… Сволочная ситуация.

– Совершенно скотская! – потрясенно воскликнула я.

Поверить в то, что мистер Уоллан, миссис Макстон, мистер Илнер или мистер Оннер, взяв нож, отправятся убивать всех тех, кто встанет у них на пути, было невозможно. Совершенно невозможно! Но Бетсалин поступила именно так…

– Я попрошу лорда Арнела вас про… – начала было я и… осеклась.

Лорд Арнел мог, используя ментальную магию, проверить воспоминания каждого из близких мне людей, но я, будучи магом, подобное могла выдержать. А вот простым людям такая проверка в семидесяти процентов случаев стирала память… напрочь.

– Опять же, еще неизвестно чьих рук дело с Бетси, – продолжил мистер Оннер, словно бы и не заметив моей едва не произнесенной фразы. – Если Карио – это одно. Но, будем откровенны, Стентон воздействовал даже на вас, так где гарантия, что он не проделал что-либо подобное с нами?

У меня безумно кружилась голова, земля под ногами все так же дрожала, а быть может это дрожали ноги, я не особо вдумывалась в это. Но я точно могла сказать только одно:

– Мы разберемся. И с Карио и с наследием нашего «дорогого» профессора Стентона, который действительно обошелся нам всем слишком дорого.

Мистер Оннер и мистер Илнер молча переглянулись, но свой скепсис озвучивать не стали.

– А я говорю – мы справимся! – с настойчивостью весьма удивительной и неожиданной для меня, проговорила я.

Наш повар, с наполовину забинтованной головой, мрачно посмотрел на меня и вдруг произнес неожиданное:

– А вы снова становитесь собой, мисс Ваерти.

– Сдюжим, – поддержал меня мистер Илнер. – Кто ж еще, если не мы? Да без нас эти облезлые драконы одного тощего убивца четыре года поймать не смогли, а мы тут раз и дело в шляпе.

«Облезлые драконы» разом повернулись к нам. У драконов, особенно этих, уже обретших крылья, и слух был превосходным.

Как и у оборотней, что хоть и стояли в двадцати шагах от нас, но все равно не сдержали усмешек. А после посмотрели на «облезлых» и вовсе расхохотались – драконы явно провели ночь крайне нескучно, и потому у большинства из них на лицах имелись следы ранений, от чего в силу частичной трансформации проглядывала сформированная под кожей чешуя, так что термин «облезлые» в данный момент наиболее точно отражал действительность.

– Простите, – нервно извинилась я.

Драконы с достоинством отвернулись, храня мрачное молчание. Мне невольно вспомнились события дня накануне, когда я оказалась способна управлять каждым их движением… Какое счастье, что эта способность покинула меня!

И какое несчастье, что во мне пробудилось нечто совершенно неведомое – способность чувствовать Зверя. Ощущать его настолько явственно, что мои руки до сих пор саднят там, где доктор Эньо залечил раны, появившиеся на моих ладонях когда Зверь рухнул вниз… И самое жуткое заключалось в том, что я не ведала как это объяснить. Не могла понять, почему это произошло. И чем все это закончится, мне так же было абсолютно не известно.

– Мисс Ваерти, побледнели вы, – лениво заметил мистер Оннер.

Он жевал табак, поглядывая на меня лишь искоса, а так все внимание его было сосредоточено на оборотнях и драконах, а все движения казались механическими.

– Как давно вы не спите? – взволнованно спросила я.

– Обо мне беспокоиться вот точно не следует, у меня закалка старого морского волка, – мистер Оннер сплюнул табак. – А вот мистера Илнера увели бы вы с собой, иначе свалится еще.

Что ж, я приняла несколько иное решение.

– Мистер Илнер, мистер Оннер, вы оба идете со мной.

Оба помрачнели, переглянулись и собирались возразить, но тут уж я не потерпела бы возражений.

– Или вы идете со мной, или я сяду тут где-нибудь рядом с вами, и не уйду до тех пор, пока вы не пойдете со мной! – заявила решительно.

И что обидно – меня мои домочадцы слушаться не собирались вовсе, но тут вмешались драконы.

– Закрываем ворота. До прихода лорда Арнела более никого не впускать, – отдал приказ кто-то из них.

– Приказ ясен, – отозвались оборотни.

Я победно взглянула на мистеров Илнера и Оннера.

– Точно становитесь собой, – тяжело поднимаясь, произнес мистер Оннер.

– Помнится я именно из-за вас и бросил пить, – негодующе припомнил мистер Илнер.

Боюсь, этот эпизод несколько стерся из моей памяти, а потому я с некоторым недоумением взглянула на конюха, который схватив под уздцы лошадей, тяжело ступая, повел их по направлению к конюшне.

– Уж и не помните? – мистер Оннер предложил руку, но я едва ли готова была опереться на перебинтованную конечность. – Это было в те незабвенные времена, когда вы нашли мистера Илнера в подворотне, пьяного вдрызг и раненного насмерть.

О, теперь я вспомнила, почему же предпочла забыть тот неприятный эпизод в моей тогда еще совсем юной жизни.

– Хорошо, хоть профессор Стентон тогда появился вовремя, и успел вытащить нашего бедолагу с того света, – продолжил мистер Оннер.

А я, пошедшая было рядом с ним к гостевому дому городского особняка Арнелов, потрясенно остановилась. Потому что вспомнила! Я все вспомнила! Пронизывающий холод зимней ночи, мое поисковое «Quaerere» сияющее над лежавшим навзничь мистером Илнером, и еще четверых мужчин, валяющихся рядом. Я использовала «Tempus» и отправила зов профессору Стентону. Он успел и спас мистера Илнера. Но даже не взглянул в сторону остальных раненных, несмотря на все мои мольбы об этом. Я просила, плакала и дело дошло даже до крика, но дракон был неумолим – мы покинули то жуткое место, оставив умирать несчастных, а профессор тогда впервые поднял голос на меня.

Почему я все это забыла?

И почему профессор был так встревожен, что подхватив мистера Илнера на руки, на руках же и унес его с места преступления, в то время как мистер Оннер силой утаскивал меня?

Но был и еще один вопрос, который ныне волновал меня куда сильнее всех прочих.

– Мистер Оннер, я вспомнила ту страшную ночь. Но скажите мне, помните ли вы, чтобы хоть у кого-то из раненных несомненно острым предметом, это были не огнестрельные ранения, имелся нож?

И бывший пират остановился в задумчивости. Несколько минут он размышлял, затем взглянул на меня и произнес:

– Нет. Ни у кого из раненных не было ни ножа, ни шпаги, ни сабли. Я видел два револьвера, но ничего из того, что могло бы оставить колото-резанные раны.

И я в задумчивости направилась по курсу следования к гостевому дому, размышляя над весьма нерадостной темой – А чего же в ту страшную ночь испугался профессор Стентон. Опасаясь этого настолько, что поспешил убраться с места убийства как можно быстрее.

– Думаете о поступке профессора? – поинтересовался мистер Оннер. – Ох, и злились вы тогда, доложу я вам. Профессору дверь кэба запечатывать пришлось, чтобы вы не вырвались.

– Он использовал «murum»? – тихо спросила.

– Помнится, что-то вроде этого, – подтвердил мистер Оннер.

Значит, там определенно был Зверь!

Господь милосердный, есть существенный шанс на то, что я знакома со Зверем гораздо дольше, чем полагала!

А еще я поняла всю чудовищную истину народной поговорки «У кого что болит, тот о том и говорит». В своем послании профессор Стентон сообщил буквально следующее: «Нашу память стерли», но выходит, что все это время он поступал тем же способом со всеми нами! Со мной в частности! Попросту стирал память, не испытывая по данному поводу ни малейших мук совести!

– Вы явно негодуете, – заметил мистер Оннер.

– Воистину это так, – была вынуждена признаться я. – Мне было на тот момент семнадцать?

– Восемнадцать, насколько мне помнится, – поправил конюх.