Попасть на Некро

* * *

Детей не выбирают, но нервы им трепать можно!

Снова ощущать себя в своем родном теле было невероятно бодрящим чувством. Пока я являлась вторженцем в чужой костюмчик, да еще с живым владельцем, приятного было мало. Внутри что-то сильно зудело и все время тянуло меня покинуть одежку из плоти, что была мне не по размеру и явно не по уровню. В общем, я вовремя покинула Касси, пока ее тело и душа не начали разрушаться от моего вторжения. Будь это просто оболочка без души, то еще куда не шло. А так я силой оставалась внутри, а девчонка инстинктивно пыталась меня из себя вытурить. Закон природы, все защищаются от захватчиков. Это врожденное стремление всех живых. Организм при болезни атакует заразу, рана исторгает попавшую в нее грязь, а разум защищается от чужих убеждений, отстаивая свои. Просто иногда захватчик сильнее, но это уже другая мысль.

В общем, я была рада оказаться самой собой. Однако, выходить из подпространства я не спешила. Только ближе к ночи, когда на Липки опустились сумерки, я решила вылезти в мир.

Теперь меня ждет встреча с мальчишками. Они точно определили местоположение и просто ожидали моего появления. Я могла бы легко скрыться, но думаю, пришло время закончить эти затянувшиеся прятки.

Ночь почти вошла в свои права и единственным освещением служили два местных ночных светила. Я встала посреди луга и грубоватые тусклые лучи тут же выхватили мой силуэт из мрака.

— Сдаюсь, выходите, — тихо проговорила, уверенная, что меня услышат.

Поднялся ветер, зашелестела листва единственного на всем лугу дерева, и заискрился воздух вокруг испещренного бороздами от старости ствола. Вдруг сверкнула молния, разрезая пространство и открывая проход прямо за одиноким дубом, на который легли яркие отсветы прохода.

Через минуту в светящемся мареве что-то появилось, и из подпространственного кармана вышли две тени. Обе высокие и статные. Как только ночной свет упал на них, стало ясно, что это представители первородных. Левая тень оказалась хорошо сложенным темным эльфом. Каштановые волосы, с ярко проступающей кое-где медью, аккуратной косой ложились на его бронзовую грудь. Яркие, зеленые глаза напоминали салатовую весеннюю зелень на лугах Запретных территорий. Плавная походка и высоко поднятая голова скрывали все то нетерпение, что читалось в слегка подергивающейся скуле. С детства эта особенность выдавала Фистанира. Выдала и сейчас. Он волновался.

Правая тень неспешно шагала чуть позади дроу. Ночные светила пробились сквозь крону дерева и осветили лицо второго первородного, светлого эльфа с дикой кровью оборотней в роду. Смуглая, медовая кожа, много светлее, чем у дроу, изящно контрастировала с пшеничными волосами, что, собранные двумя косами от висков до затылка, ровным водопадом ниспадали вдоль спины до самых бедер. Такие же идеальные черты лица, как и у темного, отличались только синевой чистого неба в глазах, и их более хищной, миндалевидной формой. Светлый явно умел контролировать себя лучше темного. По его движениям и бесстрастному выражению лица нельзя было ничего понять. Но я знала, что волнение владеет и первым по старшинству братом. Слишком хорошо я их знаю.

— И что же привело Хранителя равновесия, Владыку Светлых лесов и Запретных территорий вместе с кронпринцем Темных лесов и Долин ко мне в столь глухое местечко? — руки в боки, ноги шире.

— Прости нас, Всезнающая, мы не имели права навязывать тебе свое мнение или видение мира, — и эльф замолчал, ожидая моей реакции.

О, как заговорил светлый. Значит, с места в карьер.

— Ты имел в виду, кого-либо в мужья. Но продолжай, я слушаю, — в конце концов, за этим я и показалась на этом богом забытом лугу.

— Нам очень жаль, что мы оказались настолько трусливы и скрылись от заслуженного возмездия, — и старшенький покаянно склонил голову.

— Динаристан, почему говоришь только ты? Наш кронпринц темных язык проглотил? — и я глянула на дроу.

— Нет, я также приношу свои извинения. Динар говорил от имени обоих наших рас, — и глубокий, уважительный поклон мне.

— Рас, говоришь. Значит, это ваши расы подсунули мне жениш-ш-шка? — зашипела на этих двух негодников.

Ишь, чего удумали. Расы у них виноваты!

— Мама, ну хватит, а! — понуро прогундосил себе под нос дроу.

— Что хватит?! — еще больше вспылила я.

— Вести себя так, как будто мы неродные. Ты же знаешь, мы хотели избавить тебя от одиночества. Мы хотели помочь, — у него даже глаза заблестели, настолько он верил в правильность их выходки.

— Неужели, Фистан? А меня спросили, хочу ли я этого избавления? — вот твердолобые сорванцы!

— Мы поняли свою ошибку, мама, — решил прекратить ссору мой старшенький.

— Тогда почему скрывались тридцать лет, Динаристан? — тут же злопамятно протянула я.

— Ну, согласись, в гневе ты способна уничтожить парочку миров. Мы испугались, что в случае поимки страдать нам придется долго и мучительно, и не нашли ничего лучше, чем бежать, — эльф обаятельно улыбнулся.

Не пройдет, светленький. У меня к этому делу иммунитет.

— Это не причина, — настаивала на своем я.

Они наказание заслужили, так что оправдывать пробег страхом возмездия тщетно.

— А сама-то что? Как прошло тридцать лет, ты успокоилась, обиделась и скрывалась семьдесят от нас, — почувствовав уверенность в своих словах, Фистанир решил меня пристыдить. Пф-ф-ф, даже смешно.

— И еще бы скрывалась, если бы не Шихан. Кстати, где этот рогатый предатель? — я тут же начала осматриваться по сторонам, выискивая третью родную фигуру.

— Ждет, когда ты нас простишь, — раздался голос где-то позади братьев.

— Долго ждать ему придется, — припечатала раздраженная я.

— Ты жестокая женщина, мама. Лишила меня счастья лицезреть твои подвиги. Как тебе не стыдно? — отчитал меня этот неисправимый наглец.

Все на том же дереве, откуда из подпространства вышли братья, сидел на ветке, оперевшись спиной о ствол и свесив одну ногу, страшно красивый юноша. Выше своих братьев на ладонь, крепче и мускулистее. Его голову венчала пара дымчатых витых, загнутых назад рогов длиной в пятнадцать сантиметров. Их кончики уже начали изгибаться вверх. Ровные, иссиня черные волосы в боевой косе должны достигать его пяток в распущенном состоянии. Длинные смоляные ресницы обрамляли рыжие, как янтарь, радужки с алыми всполохами. В уголках узкого хищного разреза глаз были маленькие морщинки от частого хитрого прищура. Кожа его была темной, но скорее черноватой, нежели бронзовой, как у темного. Всей своей хищной грацией этот мужчина напоминал дикость, необузданность и порывистость чистой силы. Он был полукровкой, как и его братья. Но существо, бывшее его отцом, самое опасное во всех мирах. Мало кто слышал о сильнейших существах — Древних. И никто их никогда не видел, ибо исчезли они, когда мир был всего один — первоначальный.

— Здравствуй, рогатый предатель. И как не стыдно сдавать собственную мать, а? — я склонила голову к плечу, ожидая ответа.

— Я — полудемон. Это у меня в крови, старушка. Сама меня сотворила таким, — и он оскалился.

Четыре пары клыков от контраста с кожей казались белоснежными. Эту особенность он единственный унаследовал от меня. У остальных стандартный набор зубов, только клыки чуть длиннее положенного.

— Вот наглец, — на губах сама собой расцвела ответная улыбка. Не могу я на них злиться.

— Я твой любимый наглец. Так что хватит строить Богиню в гневе, и давай уже, обнимай своих сыновей.

И я обняла. Вот скажите, что делать с этими очаровашками? Любить. Я давно не видела их и только сейчас поняла, как же скучала по всем троим.

— Вот ответь мне, почему ты никогда не слушаешь нас, а стоит появиться Шихану, и ты становишься мягкой и податливой, как шоколадная статуэтка в летний зной? — в голосе Динара явно читалась наигранная обида. Ох и любят они драматизировать.

— Драма, драма, драма. Именно поэтому, мои остроухие сыночки. Вот уж не думала, что снобизм и высокопарность так въедаются в кровь. Что светлые, что темные ушастики — все скучные официозники. Вот где моя кровь? Неужели всю выпили ваши дворцовые порядки, а на эльфийской споткнулись? Слишком приторно-сладкая гадость для ваших стервятников из империи?

— Но ведь ты ее литрами пьешь, мама. Никак не остановишься. И как? Очень приторно? — и ехидно скалится. Вот вам и светлый Владыка.

— Уж-ж-жасно! Но вот этот глоток своей божественной крови явно радует меня, сына. Будь чаще таким ядовитым, и я буду рада тебе всегда и везде.

— Да, эльфики. Может, я и не Хранитель или кронпринц, как вы, но явно получился качественнее обоих.

— Да уж, кровь демона ой какая качественная, — не удержался от колкости Фист.

— Вот ушастые сорванцы! Так, бегом к своим империям, а этого качественного полу демоненка я возьму с собой. Он у нас единственный не обремененный властью.

— Мам, не рушь миры на этот раз. У нас только экономические отношения наладились, да и мирные договоры уже подписаны. Поиграйся с Ханом у гномов или людей, а? — предложил мой старшенький, а мордочка хитрющая.

— Людей? Что они вам сделали-то, что вы обрекаете их на столь ужасную участь? — наигранно ужаснулся демоненок.

— Ничего, — дроу почесал указательным пальцем подбородок. Сейчас соврет! — просто проценты на перевозку товаров по их земле возросли.

— И как они на это осмелились? — смотрю на них и затылком чую, врут.

— Ну, у них маг сильный завелся…

— Ха-ха, у людей и сильный! Не смеши!

— Некромант высшего уровня, стихийный архимаг, — нехотя выдал Фистан.

— Что? Нету среди людей некромантов, нет и не было уже веков девять, — и уже спокойно, — не шути так.

— Мам, он еще и универсал, — решил добить меня Динар.

— Универсалы не могут быть людьми, — даже захотелось прочитать им лекцию.

— Я и не говорил, что он человек, — и вид такой виноватый-виноватый.

— Ятаган мне в зад, что?!

— Ну, мамуль, может, отдохнешь в Долине Сахо? Там сейчас все цветет и пахнет, — начал соблазнять меня дроу.

Насколько я помню, Сахо — человеческая долина.

— Хан, они в корень обнаглели?

— Именно.

— Шихан! — как-то слаженно у них получилось. Спелись, ушастые.

— Что Динар? Или ты с чем-то не согласен Фистан? — начала наступать на собственных сыновей.

— Мамуля, там на самом деле серьезная угроза…

— Вашим кошелькам, — буркнул Хан. Динар бросил на него злобный взгляд. Услышал-таки.

— …если все так и оставить, то будет война. Многие не готовы дать людям ту власть и свободу, которую они пытаются получить.

— Все, что я услышала, это слово "пытаются", и оно явно перевесило весы на сторону гномов. Пока мальчики. Не спорьте без меня и не ругайтесь.

— Но мама!

— Боги, за что мне такие мучения?

— К себе взываешь, мамуль. Выше-то некуда.

Отвесила подзатыльник этому парнокопытному нахалу. На самом деле у него когти, но так смешнее.

— Сыночки, вы явно забыли, что я не могу вмешиваться в естественный ход событий.

— Но ты постоянно вмешиваешься… — перебил меня Фист.

— Но последствия мизерны, а тут попахивает межмировым конфликтом. Как думаете, какими будут последствия от действий такого масштаба?