Во имя Жизни (СИ)

— Да я просто поверить не могу, что ты всерьёз, — растерянно хмыкнул мой белобрысый хищник.

— Боишься, не потянет? — ехидно ухмыльнулся генерал. — Напрасно. Ты бы хоть поподробнее выяснил биографию своей кошки, что ли!

— В каком смысле? — нахмурился Барс, почти рефлекторным жестом прижимая меня к своему боку. Я кашлянула, привлекая внимание, — он почти стянул меня со стула, заставив очень неудобно скрючиться, — и мужчина, бросив на меня извиняющийся взгляд, ослабил хватку.

— Да в самом что ни есть прямом. Тайну блюдёшь? Да уже вроде нечего бояться-то, помиловали, — насмешливо хмыкнув, обратился Зуев-старший уже ко мне.

— Я говорила, — поморщившись, возразила я. Ну да, ему-то доказательства собирать не надо, он и так уверен в своей правоте! Следователи, надо думать, тоже были уверены; но, на моё счастье, Земная Федерация — правовое государство. «Не пойман — не вор!» — Только Барс… то есть Ваня, по-моему, не придал значения.

— Ишь ты, Барс! Вот уж точно, — тихо хихикнула рядом Варя, после чего под взглядом отца демонстративно зажала себе рот обеими руками.

— Юна, о чём вы вообще? — даже не пытаясь добиться ответа от генерала, Барсик перевёл взгляд на меня, настороженно и, опять же, совершенно по-кошачьи сверкнув глазами.

— Я говорила тебе, что была любимой ученицей Саблезубого, — со вздохом пояснила я.

— И?

— И Саблезубый был опытным боевым офицером с хорошей, даже отличной выучкой и хоть слегка покорёженными, но по-своему гениальными мозгами. Он натаскивал котов так, как натаскивали его самого, — вместо меня сообщил генерал. — Более того, и это я тебе как специалист говорю по большому секрету, на тот момент он был лучшим из лучших.

— Кажется, я начинаю понимать, куда ты клонишь, но продолжайте, — кивнул Барс.

— В общем, ты себе не просто симпатичную девочку с тёмным прошлым нашёл, а очень умную девочку, одного из лучших тактиков современности и, подозреваю, в добавок к тому великолепного аналитика. Насколько я могу судить, ведь это именно ты все операции планировала? — довольный произведённым эффектом, Дмитрий Иванович вопросительно вскинул брови.

— Не все, — педантично поправила я и тут же сдалась под всё тем же насмешливым взглядом. — Но большинство. Саблезубый был рад возможности скинуть на кого-то эту работу, он терпеть не мог все эти вероятности и поиски удачных комбинаций. В поле меня почти не брали, потому что любой из котов мог дать мне хорошую фору, а в качестве общего руководства и координатора от меня было гораздо больше пользе, — я несколько смущённо пожала плечами под пристальным задумчивым взглядом Барсика.

— Что, и всё? — он вопросительно вскинул брови. Мы с генералом растерянно переглянулись.

— А что, тебе этого мало? Ну ты, брат, зажрался, — фыркнул от смеха тот.

— Тьфу! Вы тут с таким видом сидели, будто Юна как минимум младенцев на завтрак пожирала, — недовольно поморщился Барс, беря мою лежащую на столе ладонь в свою и переплетая пальцы. — И вообще, я безнадёжный бестолковый троечник, так что всё закономерно, — весело улыбнулся он, легко разряжая обстановку.

— Что именно закономерно? — уточнила я.

— Что я нашёл себе умную женщину, которая будет это компенсировать, — рассмеялся он.

— Вань, ты к себе совершенно не справедлив, — опередив меня, не сумела промолчать Варя. — Насколько я помню, у тебя не только по физкультуре были пятёрки.

— Ну да, ещё по истории, литературе и языкам, — подтвердила, подключаясь к разговору, мама. — А с остальным… не очень, да, — захихикала она. — Ой, как бабушка убивалась на эту тему! Бабушка у нас, кстати, почти гениальный физик, — пояснила Леся, явно специально для меня. — А у Ванечки с физикой было всё очень плохо, несмотря даже на её попытки с ним заниматься. Хуже — только с математикой. Как она из-за него с Димкой ругалась, что, мол, его гены — у-у-у!

— Твоя мать со мной из-за всего ругалась, — фыркнул генерал. — И из-за всего так, что «у-у-у!», — передразнил он. — Хотя в данном случае я бы не сказал, что она так уж ошибалась: я математику тоже никогда не любил.

— Глупые вы, как можно математику не любить?! — возмущённо фыркнула Варвара.

— В общем, у нас в семье всё строго: женщины у нас умные, зато мужчины — красивые, — радостно захихикала Леся.

Дальше вечер продолжался на этой позитивной ноте. К теме моего трудоустройства генерал вернулся чуть позже, отозвав нас с Барсиком в сторону. Мне было любопытно, Ваня не возражал, так что обсуждение много времени не заняло. Вот как решится вопрос с моим гражданством и всяческие организационные вопросы, так и приступлю. Ориентировочно — через месяц.

Некоторое время после этого визита прошло в расслабленном и почти полном ничегонеделании. Зуев проконсультировался со своим личным врачом, доктором Гольдштейном, и тот пообещал найти хорошего специалиста по пластической хирургии. Специалиста нашёл, но, в виду занятости и предстоящей командировки последнего, встреча была назначена почти через три недели. Поскольку нам обоим было совершенно не к спеху, суетиться не стали и просто спокойно дождались назначенного дня.

За эти дни мы окончательно привыкли и притёрлись друг к другу. Не знаю, как Ваня, а я поняла, что в кои-то веки чувствую себя спокойно и уверенно, на своём месте. Меня почти ничего не тревожило, не раздражало и не вызывало желания перемен. Все неприятности носили мелкий, бытовой, легко решаемый характер, и полное отсутствие неудобств, которые необходимо терпеть и с которыми необходимо мириться, было весьма непривычным состоянием.

Сложился и определённый распорядок дня, уютный и устраивающий нас обоих. Утром мы вставали вместе, так же вместе разминались, потом Барс продолжал тренировку один, а я направлялась в душ и после этого — на кухню, готовить завтрак. Мы много гуляли, ещё несколько раз бывали в гостях у генерала. Познакомилась я и с Ирвином Уотсом, агентом Зуева, оказавшимся весьма шустрым и обаятельным парнем. И хотя мой внешний вид, кажется, поверг его в ступор и заставил весь визит настороженно коситься на Барсика, общий язык мы в итоге нашли без особого труда.

К нам тоже зачастили гости, особенно Варя с мужем; довелось поближе познакомиться и с Ичи, и с Рури, и с Лесей, и я к собственному огромному удивлению поняла, что эти люди без каких либо вопросов и оговорок легко и быстро признали меня своей, приняли в семью. Даже не приняли, буквально втащили за шкирку, не особо интересуясь мнением, но это почему-то не раздражало, а забавляло. Удивительно… намагниченная семейка, притягивающая всё нужное и также легко и решительно отталкивающая лишнее.

К моменту встречи с доктором были уже полностью готовы мои документы, так что после операции я была морально готова если не приступить к работе, то познакомиться с начальством и осмотреться — точно.

Доктор Гилберт, сухощавый энергичный темнокожий мужчина средних лет, впечатление произвёл положительное. Сначала долго и внимательно осматривал и ощупывал моё лицо, что-то одобрительно бормоча себе под нос, потом повторил процедуру посредством пары сканеров. И по его жизнерадостному виду я, — может быть, слишком скоропалительно, — сделала вывод, что особых сложностей он не видит. После этого были какие-то осмотры, анализы и обследования, занявшие в общей сложности почти два часа, в которые Барс терпеливо дожидался меня в местном кафе, категорически отказавшись куда-то уходить и сославшись на полное отсутствие важных дел. А потом мы опять собрались в кабинете хирурга.

— Ну, что я могу вам сказать? — в качестве вступления начал доктор. — Случай, конечно, старый и довольно запущенный, но особой сложности не представляет, так что совершенно не о чем беспокоиться. Единственное, в вашем положении я бы всё-таки не рекомендовал торопиться и советовал бы подождать годик.

— В каком положении? — озадаченно уточнила я.

— А, так вы ещё не в курсе? — доктор вопросительно вскинул брови. — Впрочем, да, срок совсем небольшой, могли ещё не заметить. Вы беременны, поздравляю! Во всяком случае, анализы говорят именно за этот вариант, а подробных исследований мы не проводили, не то направление. Или это не слишком приятная новость? — нахмурился он.

— Не может быть, — я машинально накрыла ладонями живот и беспомощно посмотрела на Барса. Тот тоже выглядел весьма озадаченным. — Я же…

В этот момент Зуев всё-таки отмер, резко обернулся ко мне всем корпусом, рывком притянул себе на колени, — так что я даже пикнуть не успела, — и сжал в объятьях. Была бы я похрупче, наверное, пару рёбер он бы мне точно сломал, а так — ничего, только охнула от неожиданности, а в следующий момент мужчина справился с первым эмоциональным порывом, и хватка существенно ослабла.

— Вот видишь, а ты говорила — невозможно! — тихо прошептал он, зарываясь пальцами мне в волосы и прижимая голову к своему плечу.

— Подожди, — я мягко, но настойчиво отстранилась. — Кикку ему в задницу, этому диагнозу, но у меня прививка ещё действует! — в недоумении сообщила я.

Полное отсутствие личной жизни и перспективы беременности делало бы эту прививку совершенно бессмысленной, если бы не один её бесспорный плюс. Работала она самым надёжным способом: полностью останавливала регулярный женский цикл подготовки к деторождению, и тем самым существенно упрощала жизнь. Так что про эту медицинскую процедуру я не забывала, и прибегала к ней регулярно. Последний раз это было довольно давно, но по моим прикидкам — не настолько, чтобы она закончилась!

— Ну, если срок жизни прививки близится к концу, и вы испытывали какие-то стрессы и потрясения, она вполне могла дать сбой, — вставил свою ремарку доктор. — Кроме того, её действие индивидуально, и надо регулярно обследоваться у врача для уверенности, что она держится именно столько, сколько указано в инструкции. А вы ведь этого не делали? Ну, вот. А у вас, молодой человек…? — обратился он к Барсу.

— А у меня пару месяцев назад не только эта прививка, но вообще пол иммунитета в трубу вылетело, — пожав плечами, отозвался тот. — Эту прививку Сол… то есть, доктор Гольдштейн, видимо, просто не посчитал первостепенно важной.

— Ну, в таком случае, действительно — поздравляю. И рекомендую не откладывать визит к соответствующему специалисту; если у вас обоих имели место какие-то проблемы со здоровьем, лучше перестраховаться. И я так понимаю, на ближайшее будущее операцию не планировать? — добродушно улыбнулся он.

— Надеюсь, что нет, — с немного шальной улыбкой ответил Барсик и, распрощавшись, вышел, так и держа меня на руках. А у меня даже мысли воспротивиться не возникло: я была в настолько глубоком шоке от внезапных новостей, что к самостоятельному передвижению была не слишком-то расположена. Как и к самостоятельному общению, и, пожалуй, даже мышлению.

Более-менее я очнулась только снаружи, на свежем воздухе, пока мужчина со мной на руках двигался к месту парковки.

— Вань, мне это всё снится, да? — растерянно пробормотала я.