Разбавленная кровь

глава 51

Мужчина стоял у стеклянной стены своего кабинета и смотрел сверху на город. Там, внизу, копошились люди, кипела жизнь. Верхний этаж небоскреба был так высоко от земли, что пожелай он шагнуть за стекло, оказался бы в небе. Люди придумали много легенд о том, где находится его дом. В другом мире, на другой планете.

Сейчас его дом в стране, на гербе которой его изображение. У него здесь бизнес, щупальца которого оплетают весь мир. И чтобы управлять им, ему нет нужды спускаться к людям.

Однако, если слишком долго смотреть вниз, то, что видишь, начинает утомлять, вызывает скуку. Слишком долгая жизнь накладывает отпечаток. Становится привычным могущество и власть. Да, он не первый в этом мире, но выше него только ограниченное число бессмертных. Он не бог, но почти равный. Заклятый жить. Потому что так захотела его мать.

Мать. Из-за нее огнем мести горит его сердце и будет гореть вечно. Смерть тому, кто ее обидит.

Жили когда-то две сестры, обе были замужем за одним мужчиной. Одна хотела родить тысячу могучих детей. И через пятьсот лет у нее родились тысяча сыновей - Нагов. А другая хотела превзойти сестру, попросила дать ей родить только двух сыновей, но чтобы они были могущественнее, выше и сильнее всех детей сестры. И родила она два яйца. Прождав пятьсот лет и не дождавшись рождения детей, одно яйцо она разбила. Там был развившийся только наполовину ребенок - Аруна.

Аруна остался искалеченным уродом и проклял мать. За это она должна была лишиться свободы и на долгие пятьсот лет стать служанкой сестры, с которой пыталась соперничать. Но он же предрек, что второй сын спасет ее от этого унижения.

Это он второй сын своей матери. Великий, подобный всепожирающему солнцу. Тот, кто смог ее освободить.

Но той мало было свободы, она хотела отомстить сестре и ее детям, которых теперь стало слишком много. Оттуда и пошла вечная вражда. Давно уже нет в живых матери первых Нагов. Но того, кто заклят жить, убить нельзя, она превратилась в Матри, живет в своих детях и защищает их потомство.

А его мать обезумела, нашла для своей ненависти лучший выход. Зачем убивать Нага? Это слишком просто. Чтобы заставить мучиться и уничтожить его, нужно убить его беременную ИматАани.

Плевать ему было, что мать безумна. Он делал свое дело. Никто не оспорит право сына на месть. Таков закон.

Но когда живешь слишком долго, многое иначе видится, чем в самом начале. И разум поневоле начинает искать первопричину. И не сказать, что первопричина ему нравилась. Что-то начинало ворочаться в груди, когда он думал об этом.

Один мужчина и две сестры.

Много детей - значит, много любви мужчины. Возможно, мать люто завидовала сестре, потому что обречена была на эту любовь смотреть? Его мать использовала магию, чтобы ее дети были сильнее и могущественнее всех детей сестры. Изуродовала себя в своем стремлении возвыситься. Она все равно не добилась любви мужчины и вдобавок еще получила унижение.

Ревность, зависть, ненависть, месть...

Ему трудно было судить о тех временах, когда его еще не было. И даже если так, это ничего не меняет. Она его мать, из-за нее горит его сердце.

Но та же зависть жила и в нем. Хоть он и достиг величия, уничтожил великое множество Нагов и лишил их бессмертия, они неизменно превосходили его в одном. Истинные Наги, рожденные в любви, красивы.

Это оставалось недостижимым и заставляло мужчину морщиться от досады. У него было шесть сыновей, которых он назвал: Суммукха (красивое лицо), Сунама (красивое имя), Сунетра (красивые глаза), Суваркас (красивая энергия), Сурук (красивый блеск) и Субала (красивая сила). Потому что ни один красивым не был.

И все они сейчас мертвы, он пережил своих детей. Но остались потомки.

Которые мельчают с каждым поколением.

Один из его потомков только что приоткрыл дверь кабинета и нерешительно постучался. Он знал, кто это и, не оборачиваясь, произнес:

- Войди.

И только потом обернулся.

На вошедшего он мог не смотреть, от него и так расходились во все стороны волны вины и страха. И это взбесило мужчину, налилась аура золотом, мелькнули за спиной огромные фантомные огненно-красные крылья. А голос, подобный теперь грохоту камнепада, произнес:

- Покажи,

Тот немедленно рухнул на колени, открывая перед ним свой разум. А он смотрел и кривился. Они проморгали могущественную ведьму прямо у себя под носом?

У него появился противник? Мужчина захохотал. Глаза страшно сверкнули золотом.

- Убирайся! - рыкнул он грозно и смел посетителя потоком энергии.

Безголовые, никому ничего нельзя доверить. Все это время делали ставку на другую. А та провалила свою миссию уже дважды. Остался лишь один шанс. И он его использует, а после он отдаст бесполезную тварь матери.

Однако мужчина поневоле задумался. В последнее время слишком часто стали наблюдаться промахи. В чем причина, где допускается ошибка? А все началось с того, что у одной ползучей твари родилось три сына вместо одного, и ни одного из них он не смог уничтожить. До сих пор. Почему?

Ни одному Нагу не выжить, оказавшись в его железных тисках его воли.

Но есть один, который выжил трижды.

От этой мысли у мужчины возникло неприятное ощущение, как будто в вечной системе что-то треснуло. Если сейчас, если Белый змееныш сумел связаться с ведьмой, он стал практически неуязвимым. Чем это чревато?

Для него? Мужчина расхохотался и с презрением отбросил эту мысль. Однако ощущение осталось.

Энергетический всплеск, так потрясший воображение отдельных личностей, для людей прошел незамеченным. Никаких катастроф или разрушений. Разве что несколько машин рядом орало сигнализацией. Но этот досадный момент удалось устранить быстро. И дальше город спокойно жил ночной жизнью, которая в этот час была в самом разгаре.

Они решили остаться ночевать здесь. В ее маленькой студии над магазинчиком. Саха хотел по-другому. Хотел забрать ее в свой дом (Он, кстати, так и не решил, в который. В резиденцию главы клана Черных, где у него было целое крыло, или в одну из своих холостяцких берлог, которых у него было штук десять в разных концах верхнего мира). Куда теперь торопиться, да и зачем? Все уже случилось.

Было так хорошо, что трудно прийти в себя, и с постели не встать, потому что не держат ноги. Лежали, обнявшись, он завалился на спину и утянул ее с собой. Что-то с шумом грохнулось. Кажется, подушка сползла на пол, а за ней и вторая.

- Что это было? - сипло рассмеялся Саха, проводя по лбу рукой. - Я думал, меня в космос уносит!

Тут же перекатился, укладывая разомлевшую девчонку на бок, обнял ее, утыкаясь в шею носом, и выдохнул:

- Вишенка моя... МОЯ ведьмочка.

Потом вдруг вскинулся:

- Ты как? Не больно там?

- Не-а... - она улыбнулась, открывая глаза, и словно засветилась изнутри.

А он все-таки проверил, осторожно касаясь ладонью:

- Не болит?

- Нет, - девушка приподнялась на локтях, забрала его лицо в ладони и прошептала: - Ты забыл? Я же умею лечить.

Грешная мысль продолжить прямо сейчас промелькнула в голове, однако Саха задавил ее сразу. Она же маленькая, хрупкая, нежная, его ведьмочка, он по сравнению с ней огромный. Пусть привыкнет, придет в себя, восстановится. А он подождет. Ему пока хватит одного глотка безумного счастья, обрушившегося на его голову.

- Мммм... - простонал он, переворачиваясь и подминая ее под себя.

Поцеловал и спросил, глядя на нее сверху:

- Так что это было?

Она блеснула на него сияющими глазами и тихонько хихикнула:

- Моя инициация. Теперь я настоящая ведьма.

Саха застыл, мало что соображая, потом взлохматил пятерней волосы.

- Круто. И что это значит?

- Это значит, что моя сила открылась, теперь буду учиться ею пользоваться.

Его аж подкинуло от этой новости. Сила открылась - значит, они смогут пройти обряд? От этой мысли дрогнуло все внутри.

Он навис над ней, осторожно касаясь кончиками пальцев ее разметавшихся каштановых волос. Его собственная длинная светлая грива рассыпалась поверх. Их волосы смешивались. И Саха вдруг вспомнил, что у какого-то народа есть поверье. Хочешь узнать, какого цвета будут у твоих детей волосы, смешай вместе свои и волосы невесты. Мысль о будущих детях, их с ведьмочкой, очень сильно на него подействовала. Он уже сейчас хотел их и любил.

- Сила...? - проговорил, сбиваясь. - Так может...?

Больше не смог выговорить. Ему вдруг стало страшно, что произнесенные вслух слова обратятся ложью. Она нервно сглотнула, взглядывая на него.

- Я не знаю. Я попробую.