Божественный яд

ГЛАВА 4. Вываривание, возгонка, дистилляция

Он будет жить, убийство уж не в моде.

Убийц на площадях казнят.

Так!.. В образованном я родился народе?

Язык и золото… вот наш кинжал и яд!

М. Ю. Лермонтов, «Маскарад» Так, так, он будет жить, убийство уж не в моде.

Убийц на площадях казнят.

Так!.. В образованном я родился народе?

Язык и золото… вот наш кинжал и яд!

М. Ю. Лермонтов, «Маскарад»

Отношения Транта и Илаатана никогда не отличались особенной теплотой, но, как ни странно, и исключительной ненависти в них не было. Прохладное противостояние с извечной борьбой за горные долины и рудники, лёгкое снисходительное презрение к чуждым нравам — оба народа считали соседей с их обычаями дикарями.

Активность Грундабрада с его особенно агрессивной в последние годы риторикой толкнула соседей в объятья друг друга, и это был закономерный итог. Прежде, когда кланы гномов были разобщены, с севером оба человеческих государства грызлись самостоятельно и столь же вяло, как друг с другом, а вот объединение бородатых под одной твёрдой рукой и проснувшиеся имперские амбиции заставили выбирать.

Конечно, не все охотно приняли решение правителей, хватало радикально настроенных групп в обеих странах. Но здесь и сейчас, на этом… мероприятии, призванном поспособствовать не только военному, но и культурному сближению, никаких радикалов и хоть сколько-нибудь неблагонадёжных лиц не было, и первое знакомство с одобренными женихами проходило исключительно мирно и дружественно.

Идана в первый момент искренне удивилась количеству желающих: иx было двадцать восемь человек, не считая принца и его друга. Но Кутум явно определился в своих симпатиях и почти не отходил от сияющей и довольной Эрмы, мягко пресекая попытки флирта с другими мужчинами. А она была не против, ей такая игра явно нравилась.

Выглядело сборище, на взгляд Иды, довольно забавно, но в том была своя прелесть. Мужчины, щадя строгое воспитание потенциальных невест, не шокировали их взгляды своим вольным видом и обнажёнными торсами, что вполне допустил бы мягкий местный этикет на столь камерном приёме. Большинство предпочитало сдержанные однотонные одежды, компенсируя простоту и неброскость украшениями, которые илааты явно любили, некоторые же выбрали узорчатые ткани и выглядели слишком пёстро, хотя кое-кому из девушек и такое пришлось по душе.

А вот сами гостьи из Транта оделись очень по-разному, привычные наряды с привычными корсетами выбрала только половина. Принцесса смело предпочла богатый илаатский наряд, и даже его закрытый вариант, аналогичный мужскому, выглядел непривычно и провокационно. Её поддержала фройляйн Лондрин, которая, однако, несмотря на всю свою смелость и скандальную славу, не рискнула пойти дальше и надеть чоли — некое подобие узкой, короткой и декольтированной рубашки, обнажавшей живот, какие илаатки обычно надевали на подобные мероприятия. И совершенно неожиданно в таком же наряде пришла Одила Трольд, которая выделялась среди присутствующих, словно ворона среди ярких тропических птиц: она выбрала тёмно-синие одежды и из украшений ограничилась только тремя нитками мелкого жемчуга.

Сама Ида решила привыкать к новой действительности постепенно, поэтому пошла на компромисс и выбрала ту одежду, которую любила носить дома, но редко позволяла себе надевать в люди: белую шёлковую блузу, атласную светло-коричневую с золотой искрой юбку и плотный корсаж. Глядя на неё, Грета тоже отыскала в вещах нечто похожее, и выглядели они обе, может быть, недостаточно эффектно для званого ужина, но, по обоюдному согласию, очень хорошо. Принц же говорил о неформальности этого мероприятия, почти дружеской встрече, и этикет не требовал вечернего наряда. Даже привычный этикет, трантский, на который они решили ориентироваться, пока никто не сказал иного.

Принцесса Мариика, во всяком случае, подобного вопроса не затрагивала, когда призвала к себе девушек. Те три часа, которые трантки просидели в её гостиной, вообще прошли как обычные девичьи посиделки за чаем, в каких Идана нередко принимала участие до своего «падения». Обычная светская болтовня и салонные игры, позволявшие развлечься и познакомиться.

Несмотря на изначальное нежелание в этом участвовать, Ида провела время с удовольствием. Она уже и забыла, что может быть так легко в обществе малознакомых людей. Поначалу Идана поглядывала на окружающих насторожённо, ожидая подвоха, да и они явно чувствовали себя немного скованно, но постепенно ожили. Почти все, не считая чудачки Одилы Трольд, которая и здесь держалась особняком

Идана находила это непривычным, странным и приятным — не чувствовать на себе снисходительно-недовольных взглядов и не слышать выразительных шепотков. Словно время вернулось вспять, или по волшебству все забыли о её «падении».

Даже принцесса держалась дружелюбно, без заносчивости, и уже за одно это можно было её уважать: при разности их положения, от Мариики можно было ожидать гораздо менее приятного обхождения, и не только Идане. Но её высочество явно была настроена не ворошить прошлое и не допускать конфликтов, так что день прошёл хорошо, а вечер обещал быть и того лучше.

И он быстро начал оправдывать надежды. Идана знала о собственной привлекательности, но дома всё удовольствие от мужского внимания неизменно смазывалось неприятным подтекстом и пониманием: её рассматривают как развлечение. Не исключено, что она сама себе придумывала проблему и даже в Транте далеко не все проявляли к ней интерес с неблагородными целями, но там расслабиться не выходило. А здесь, в чужой стране с чужими людьми, сделать это оказалось очень просто, хватило всего одного бокала лёгкого вина с нежным цветочным запахом и мягким вкусом.

Молодые люди танцевали под музыку небольшого оркестра, знакомили друг друга со светскими развлечениями, разговаривали, смеялись. Языковой барьер, который пугал многих девушек, так и не возник: все потенциальные женихи в той или иной мере знали трантский. Кто — то говорил уверенно и бегло, кто-то — неправильно и с сильным акцентом, но этого вполне хватало, чтобы находить общий язык.

И очаровывать гостий, конечно. Экзотическая наружность местных мужчин привлекала, тем более все они были на удивление хороши собой — то ли сюда выбрали таких, то ли илааты в целом были красивым народом, Ида никогда о подобном не задумывалась.

Экзотически привлекательной оказалась не только внешность вероятных женихов. Рассмотреть личные качества и достоинства за такой короткий срок было невозможно, но зачаровывало уже то, что илааты привыкли выражать эмоции более ярко и открыто. Они не вели себя развязно и оскорбительно, но держались с той свободой, которая непривычным к подобному транткам кружила голову. Казалось бы, сущая мелочь — возможность громко и от души рассмеяться, не оглядываясь на то, что это прозвучит слишком шумно. Наверное, в другом настроении это могло бы вызвать в тех же самых девушках неприязнь, но сейчас все они охотно поддались влиянию окружения и получали удовольствие.

Танцы и разговоры в какой-то момент прервались. Одного из мужчин попросили спеть, у него оказался прекрасный, сильный, хорошо поставленный голос, от которого получили удовольствие даже те, кто не знал илаатского. Потом к нему неожиданно присоединилась одна из невест, которой не смог аккомпанировать оркестр — нужных нот не нашлось, зато вызвался другой илаат, любитель трантской музыки, который неплохо играл на незнакомом девушкам инструменте, напоминавшем небольшое пианино.

А после пары песен, когда возникла пауза, вдруг поднялась cо своего места Мариика. Принцесса улыбалась очень радостно, с предвкушением, а Сулус, который встал мгновением позже, — иронично и немного насмешливо. Или сочувственно?..

— У меня появилась чудесная идея! Как девушки напомнили утром, во всех сказках с отбором невест или женихов обязательно есть разные конкурсы. Нам соревнование не нужно, но почему бы не устроить небольшую демонстрацию талантов? У всех есть какие-то любимые увлечения, и я уверена, что каждому найдётся чем удивить. А чтобы никому не было обидно, удивлять нас будут и женихи, и невесты. Пары дней на подготовку хватит, а если вдруг…

— Защитник! И что делать? — расстроенно пробормотала Грета, не слушая дальше принцессу. — У меня же нет никаких талантов!

— Не выдумывай, это ведь просто развлечение, — легко отмахнулась Ида. — Ты великолепно готовишь, этого более чем достаточно! Договорись с госпожой Алтааной, она поможет решить всё с кухней.

— Да, наверное, ты права, — Грета снова воспрянула духом. — Если так можно…

— Что я слышу! — раздалось позади них вкрадчивое. — А я как раз больше всего люблю вкусно поесть! Предлагаю объединиться.

Поговорить с этим мужчиной Ида с подругой ещё не успели, но запомнить его оказалось нетрудно. Телаш Песчаная Змея был одет в наряд жизнерадостного оранжевого цвета, по местным меркам пренебрегал украшениями — не считать же таковыми нитку коралловых бус и длинные серьги в форме перьев тончайшей работы. Ну и пару перстней, но девушки уже успели выяснить, что это не столько украшения, сколько родовые знаки. А главное, он не был столь же жгучим брюнетом, как остальные, скорее, шатеном с рыжеватым отливом.

— Это будет нечестно, потому что угощать нужно или всех, или никого, — возразила Грета, недовольная тем, что их подслушали.

— Неужели у вас нет больше никаких талантов? — улыбнулась Идана илаату.

— Увы, — он выразительно развёл руками. — Только бабкина наследственность и хорошее знание трантского, — он выразительно подёргал себя за прядь волос.

— Тоже наследственное? — иронично уточнила Ида.

— Конечно, — серьёзно отозвался он. — Представляете, совершенно ничего своего!

В этот момент заиграла музыка, и Телаш выразительно предложил Идане руку.

— Хотите испытать наследственное умение танцевать?

— Не откажусь, но… — рассмеялась она, оглянулась на Грету, но ту уже увлекал в свободный центр просторной залы другой илаат, так что совесть её мгновенно успокоилась.

Танец был размеренным и позволял продолжать разговор, так что Ида спросила:

— Неужели, кроме изучения собственного наследства, вы совсем ничем не увлекаетесь?

— Ещё я люблю разговаривать с красивыми девушками. Это считается? — легко отозвался Телаш.

— Зависит от результата. Вы здесь, а значит, возможны два варианта: либо красивые девушки в Баад-Натхе перевелись и наскучили вам, либо — наоборот, у них не осталось никаких сил терпеть такой талант.

— Вы меня раскусили! Поле третьей заговорённой до смерти красавицы меня сослали сюда в надежде, что девы из Транта окажутся покрепче, — в голосе его звучала отчётливая гордость, да и общее выражение лица было настолько подчёркнуто довольным, что Ида рассмеялась. — А вы какими талантами можете похвастаться?

— Вот когда до меня дойдёт очередь, тогда и похвастаюсь.

— Жестокая! А мне умирать от любопытства?

— Насколько можно судить из опыта предыдущих поколений и моего собственного, как раз от любопытства умереть сложно. А вот если не уметь его смирять…