Во власти Зверя

22.

Я очнулась на переднем сиденье автомобиля, что мчался на огромной скорости вдоль опустошенной трассы.

В ушах звенело.

Перед глазами все плыло, вынуждая испытывать дикое головокружение и тошноту.

– Очнулась? – знакомый, монотонный голос отозвался эхом в голове, и я болезненно поморщилась, фокусируя взгляд.

За рулем Майбаха сидел Демьян, и расслабленно вел машину, окинув меня презрительным взглядом.

Нет…

Нет. Нет. Нет.

Нестерпимая боль пронзила виски, и я тут же откинулась назад, пытаясь восстановить дыхание.

Мне было плохо.

Так сильно плохо, что я не могла вымолвить ни слова, борясь с нахлынувшей дурнотой и паническим страхом внутри.

Что произошло?

Где Эрик? Что с Александром?!

– Выглядишь отвратительно, – злобно усмехнулся мой опекун, и я снова попыталась открыть глаза.

Было такое ощущение, что я нахожусь не в престижной иномарке, обожаемой Демьяном, а на адовой карусели с бесконечным посещением аттракциона.

Кажется, у меня сотрясение…

Легко отделалась.

Я попыталась коснуться висков, как вдруг увидела помутненным взглядом свои связанные запястья.

Черт.

В любом случае это уже не имело значение.

Меня волновало лишь одно…

– Где Эрик? – прерывисто выдохнула я, поворачивая голову в бок. – Где он?!

Только бы он был жив…

Пожалуйста!

Первый раз в жизни собственная участь меня практически не беспокоила. Я готова была пожертвовать всем, лишь бы тот, кого я люблю, был в полной безопасности.

И я не знаю что это…

Влияние истинной пары или любовь.

Он просто стал для меня всем!

– Очень скоро явится… – самодовольно произнес Демьян, и мое сердце пропустило удар. – Как только покончит с двумя надоедливыми волками.

Что?

Выходит ищейки выследили нас?!

– Поэтому ты не стал меня убивать… – прошептала я, и опекун положил свою тяжелую ладонь мне на затылок, отчего я резко дернулась, и в глазах мгновенно потемнело.

– Догадливая девочка, – насмешливо произнес он, а после вновь убрал руку на руль. – Медведь убьет этих оборотней, а после придет за тобой.

– А что, если ты ошибаешься? – дрожащим голосом произнесла я. – Что, если они убьют его?

– Не смогут, – уверенно ответил он, и я отвернулась в противоположную сторону, все еще испытывая сильное головокружение, от которого двоилось в глазах. – К тому же, им приказано доставить его живым.

Боже...

Все было гораздо хуже, чем я могла предположить.

– Ты чудовище! – презрительно выплюнула я, и на лице мужчины отразилась ироничная усмешка.

– Не больше, чем вы все, – кратко ответил он, и я бессильно закрыла глаза, ощущая, как горячие слезы льются по щекам. – Я всего лишь ученый, который хочет сделать этот мир лучше.

Я ничего не сказала в ответ…

На это просто не было сил.

Эрик сейчас находился в огромной опасности, даже не подозревая о том, что его ждет, тогда как Александр…

Александр.

Он жив?

Я резко открыла глаза, что бы задать мерзавцу очередной вопрос, как вдруг он воткнул мне в ногу шприц с неизвестным препаратом и странное тепло мгновенно разлилось по венам.

– Что… это?

– Мне надоели твои разговоры, – раздраженно ответил он, и я почувствовала, как тьма окончательно забирает меня в свои чертоги, оттесняя боль.

Нет.

В сознание неожиданно возник образ отца, и я ощутила всепоглощающую тоску, что словно окутала душу.

Папа…

«Ты должна быть смелой и сильной, Эма!» – послышались слова, что отец всегда повторял мне, когда я болела.

И я окончательно потеряла сознание.

В голове мелькали странные, размытые картинки, что пробуждали внутри гнетущее чувство тревоги.

Я видела багровые языки пламени, что возвышались над кронами деревьев. Видела большого бурого медведя, что уходил вдаль, исчезая в дыму…

Что это?

Как внезапно яркий свет от неоновой лампы ослепил глаза, и я болезненно поморщилась, прикрывая лицо тыльной стороной руки.

Это был сон?

Я очнулась на твердом полу душной комнаты, в которой все было пропитано запахом медикаментов. В глаза сразу же бросились металлическая дверь и узкая кровать, что одиноко стояла у стены тесной камеры.

Нет…

Только не это!

Паника удушающей хваткой сковала горло, и я перевернулась на живот, жадно глотая губами воздух.

Страх мгновенно одурманил мысли, вынуждая судорожно задыхаться на полу ненавистной камеры под оглушительный писк в ушах.

Нет…

Пожалуйста.

Я помнила эти стены, помнила этот спертый воздух, помнила каждый скол на этом плиточном полу…

Я помнила все!

Дыши… – мысленно приказала себе я, борясь с панической атакой, что так внезапно накрыла, оглушая мысли. – Дыши!

– Это игры разума! Игры разума… – повторяла я вслух, раскачиваясь из стороны в сторону, ощущая, как сердцебиение постепенно утихает, позволяя мерно дышать.

Многие годы я успокаивала себя именно так, находясь на грани нервного срыва в окружении этих ненавистных стен.

Детище отца по року судьбы стало для меня самым страшным испытанием, что день ото дня причиняло боль.

Лучше бы я погибла на том пожаре вместе с ним…

И больше никогда не видела эту дверь!

Я обхватила колени руками и облокотилась о край кровати в ожидании медперсонала, который всегда приходил и насильно забирал меня в лабораторию Энигмы…

Всегда.

Как вдруг громкий звук металлического засова резко пронзил тишину, и я бессильно подняла заплаканные глаза.

Я же говорила…

Всегда.

Тяжелая дверь со скрипом открылась и на пороге вместо санитара, показался Демьян.

Ублюдок смотрел на меня победным взглядом, в котором читалась лишь ненависть и злость.

– Долго ты спала… – произнес он, сложив руки на груди, и я вновь закрыла глаза, опуская голову на колени. – Почти десять часов.

Десять часов…

Много.

Я продолжила неподвижно сидеть у кровати, вновь ощущая себя маленькой, беззащитной девчонкой, которой всегда и была.

– Ты пришел лично сообщить мне об этом? – тихо прошептала я, ощущая нервную дрожь. – Как мило.

– Да, в этом ты похожа на своего отца… – усмехнулся он, и я стиснула зубы, ощущая, как гнев просыпается внутри. – Такое же отвратительное чувство юмора.

– Не смей упоминать его, ничтожество… – выплюнула я, и Демьян мгновенно переменился в лице. – Ты не достоин памяти о нем!

В два шага он оказался возле меня и резко схватил за волосы, приподнимая от пола.

Жгучая боль мгновенно пронзила разум, и я тут же вцепилась в его предплечье, стараясь хоть немного ослабить хватку.

– Твой отец был тряпкой… – прорычал он, сверкая желтым цветом своих глаз. – И потому помер, не закончив начатое.

– Ты… – выдохнула я, ощущая слезы на глазах. – Ты убил его!

Он резко выпустил мои волосы, и я упала на твердый пол, обхватив голову руками.

– Мне пришлось, Эми… – задумчиво произнес он, и я попыталась встать, невзирая на темные пятна перед глазами. – Он не хотел идти до конца. Слишком привязался к своему подопытному образцу.

– О чем ты говоришь? – не поняла я, опираясь на рядом стоящую кровать.

– О тебе, – вдруг произнес он, и я застыла на месте, вглядываясь в его искажённое презрением лицо. – Ты – ошибка, которая не должна была выжить!

– Что? – изумленно выдохнула я, ощущая, как все тело бросает в холодный пот. – Ты сам вытащил меня из того пожара…

– Вытащил, – внезапно согласился он, а после невозмутимо продолжил: – Потому что не мог позволить умереть такому ценному образцу.

Я все еще не понимала, о чем идет речь, настороженно вглядываясь в его холодные, голубые глаза.

– Ты разве еще не догадалась? – насмешливо произнес он, вскинув руками. – Ты – эксперимент всей жизни Родионова. Твой отец пощадил тебя, когда я вырезал стаю оборотней на западе тайги. И сделал он это исключительно в научных целях.

Нет…

Это бред.

– Ты лжешь, – твердо прошептала я, сжимая кулаки, и на лице Демьяна отразилась хищная улыбка.

– Макар Арсеньевич Родионов на основе твоей крови создал препарат, способный исцелять множество болезней. Но и это еще не все…

– Замолчи, – прошипела я сквозь зубы, не собираясь верить ни единому слову этого мерзавца.

– Он смог подавить в тебе ген оборотня, а вот полностью его уничтожить не решился!

Сердце замерло в груди, и я слегка пошатнулась, вцепившись в спинку металлической кровати.

Все это напоминало бредни сумасшедшего, которым я не собиралась верить ни на секунду.

Вот только почему душа выворачивается наизнанку?!

– Твой приемный отец был легендарным, выдающимся ученым… – произнес он, подойдя ко мне вплотную, и его ладонь коснулась моего лица. – Но он заигрался в дочки-матери и отказался рисковать твоей жизнью, пустив насмарку долгие годы кропотливой работы.

– Нет… – выдохнула я, отчаянно замотав головой в разные стороны, и Демьян крепко обхватил мое лицо второй рукой, прижимаясь к моему лбу своим.

– Да, Эми… – произнес он, и мое дыхание застряло в груди. – Ты оборотень без второй сущности, которую я уничтожил раз и навсегда. Я завершил работу Родионова и сделал то, на что он не смог решиться!