Агония Титана

Глава 28

Он озверел, когда увидел ее на балконе рядом с другим мужчиной.

Летел к ней, бл***, разрывая все мыслимые и немыслимые преграды пространства и времени. Мечтал увидеть, почувствовать рядом, а вместо этого ощутил только черное сжирающее марево, когда увидел другого, сжимающего ее в объятиях.

Башку снесло моментально.

Убить. Раскрошить в мясо и смотреть, как они оба истекают кровью. Собрать по частям, а потом разорвать по новой, чтобы смерть не стала для них облегчением.

Посмотрел в глаза мальчишки, Гиба, и сразу там все прочитал.

Он хотел Алиру. Его, бл***, Алиру. И Александр бесится еще больше. Не зная, успел ли этот пацан воткнуть в нее свой член. А как она расплачивалась с ним за побег?

Зубы стискивает, а перед глазами все кровью заливается.

«- Хочешь я покажу тебе ее судьбу, в которой нет тебя? Хочешь я покажу тебе ее мужа, детей, родителей… Хочешь ли увидеть ту счастливую жизнь, которую ты никогда не сможешь ей подарить?..»

Он убьет их. Обоих.

Не будет у нее никакой другой судьбы кроме него. Он просто бл*** не позволит ей больше никогда покинуть спальню.

Гребаная шлюха.

Он дал ей все, а взамен получил кол в сердце и предательство в придачу.

Да еще с кем?!

С этим щенком Гибом, который обладал самым презренным даром в Эвире.

Тессы и Тэры молились о том, что на их дитя не сошла эта Сила.

Быть невидимым. Быть никем. Быть больше, чем никем – предателем. Потому что только самые скользкие и изворотливые ублюдки могли получить Силу, помогающую следить за другими.

Сплевывает от мерзости, понимая, что сам бы сдох скорее, чем жил с этой заразой.

Победить мальчишку оказалось легко до разочарования.

Александр не сумел даже насладиться его агонией, а Гиб уже харкал кровью в ручьи дождя.

Твою мать… И как это ничтожество могло быть сыном Эмира?

Он освободит его семью от унижения, растоптав этот кусок дерьма.

И здесь она:

- Нет… Умоляю тебя…

Она молит его, чтобы он не убивал ее любовника. Глаза наполнены слезами отчаяния.

И его просто с катушек срывает.

Рычит и отпихивает от себя, чтобы убить на месте. Чтобы не разорвать ее плоть на части прямо здесь, подчинившись зверю внутри.

Пугается лишь на секунду, видя ужас в ее глазах, а потом видит, как она приземляется на каменные плиты.

Титаны не могут погибнуть от подобной мелочи.

Он знает это наверняка, а потом возвращается к пытающемуся уползти щенку на полу балкона.

Усмехается, захватывая его голову рукой и расплывается в улыбке, слыша, как трещит его череп.

- Можешь начать умолять меня… - произносит на ухо, ловя болезненный кайф от того, что враг повержен. – Ну же, мальчик, я могу сохранить твою шкуру в целости…

Гиб хрипит что-то нечленораздельное и в какой-то момент Александр даже думает, что в нем проснулся мужик, готовый умереть с достоинством.

- П-пожалуйста… Н-не… Убивай…

И он разражается громким смехом.

Только это он и хотел узнать. Ему нужно было всего лишь подтверждение того, что эта мразь ничего из себя не представляет.

Смерть Гиба была Александру ни к чему. Жалкий кусок мяса.

Он хотел лишь показать Алире, как она ошиблась с выбором.

И поворачиваясь в сторону, где она лежит, Александр просто не успевает среагировать. Не успевает укрыться тьмой сразу, и в его грудь и лицо ударяет ярчайшая вспышка света.

Слыша, как шипит и плавится кожа, он плотнее накидывает на себя тьму, сжимая зубы.

Сила Астарты пробудилась.

Он просто не понимает, как это могло произойти.

Собирает силы и делает рывок к Алире, двигаясь скорее по наитию, чем реально понимая, куда перемещается.

Но ему везет. Правая сторона лица горит и причиняет немыслимую боль, но он заглушает ее, одергивая идиотку Дею, размыкая сплетенные руки девушек.

Сердце лихорадочно бьется в груди, и он думает только о том, что потерял ее.

Но нет. У Алиры, лежащей без движения, обгорела только ладонь. Сумасшедшее везение.

Весь остальной мир просто перестает существовать.

Он поднимает ее на руки, понимая, что больше никогда не отпустит.

- Что с тобой? Алира… Девочка моя… Ты выживешь, даю тебе слово… Слышишь меня?.. Будь здесь… Со мной…

Сам себя не узнает. Не чувствует собственной боли, стараясь забрать ее. Осматривает всю с ног до головы, но понимает, что у нее нет серьёзных повреждений. Тех, с которыми не смогли бы справиться лекари.

На обгоревшей руке Алиры он видит легкий порез, все еще сочащийся кровью.

Ну, разумеется… Яруз.

Стискивает зубы и прикрывает глаза, пытаясь успокоиться.

Правитель Колдора сам находит его, выбегая на балкон в окружении стражи.

- Мой господин, - он с трудом переводит дыхание от страха и бега. – Ты уже здесь! Я думал увидеть тебя много позже.

Александр ничего не отвечает, но видит, как хмурится Яруз, разглядывая его лицо.

Сам чувствует, что что-то не так. Правую часть словно облило раскаленным железом и сейчас оно въедается в развороченную кожу.

- Твоя цена, - спокойно произносит он, желая со всем этим покончить побыстрее.

- Я давно изучал вас, - кланяется Яруз, - даже пожертвовал собственной сестрой, зная, что она может быть вам полезна…

- Прекрати трепаться и назови цену, - рычит он.

- Я… Я хочу быть как вы, - вдруг ошарашивает его Яруз, вызывая удивление и усмешку. – У меня есть вдоволь власти. Есть армия, собственная планета…

- Одна часть которой тебе не подчиняется, - усмехается Александр, чувствуя, что только одна сторона лица поддается мимике.

- У меня есть все, - Яруз пропускает этот укол мимо ушей. - Но я больше не хочу быть диктатором. Я хочу быть богом.

- Я не могу раздавать Силу с древа Хиджи. Не наделен такой способностью, - холодно отвечает он.

- О, да-да, я знаю, - быстро кивает Яруз, осмеливаясь сделать шажок вперед и нервно соединяя кончики пальцев, словно совершает самую выгодную сделку в жизни. – Но я верю в то же, во что и титаны нового времени. – Он расплывается в жабьей улыбке, и Александр испытывает раздражение просто от того, что смотрит на это насекомое, предавшее свою семью ради выгоды. – Что раз вы нашли Сияющую, то сможете перенести древо Хиджи обратно на Эвир, закрыть пролом и восстановить свою былую мощь.

Глаза Яруза светятся алчным блеском, и Александру блевать хочется от одной только мысли, что с ним придется провести вечность на одной планете.

Не стоит говорить о том, что все это лишь догадки, почерпнутые из Древней Книги Мира и из видений Фуллы, которая и вовсе играет по собственным правилам.

Яруз, должно быть, прекрасно обо всем осведомлен и сам.

- Я всегда держу слово, - произносит Александр, даже не пытаясь скрыть своего презрения. – Ты получил свой билет на Эвир.

- Спасибо! Спасибо, мой Тэр! – Яруз валится перед ним ниц, и Александр решает, что с него достаточно.

С силой отталкивается от каменной плиты, чувствуя, как она разламывается в крошку под его ступнями и взмывает вверх, держа на руках ту, ради которой готов был перевернуть весь мир.

***

В Хаяте его ждали удивленные лица и глаза, которые Тэры и послушники стыдливо отводили от него.

Передал Алиру на руки лекарям, рыкнув:

- Шкурой отвечаете за нее. Если что-то пойдет не так, ваши тела и тела ваших близких будут украшать подворотни Хаята. Это ясно?

Они быстро-быстро кивали, унося девушку, в которую он впивался жадными глазами.

Отпустить ее от себя даже на минуту было мучительно. Теперь в нем постоянно жил страх, что Алира может внезапно исчезнуть.

Но он найдет ее.

Всегда будет искать.

И если понадобится, достанет хоть с того света…

- Ты привел ее, - восхищённая Эра вплывает в его комнату. Светлые волосы уложены локонами, а тело облепляет полупрозрачная белая ткань с голубым поясом на талии. Никакого поля для фантазии. Взгляда мельком Александру хватает, чтобы понять, что он видит каждую мышцу, каждую складку на ее теле. – Сдержал обещание.

- Сколько удивления в твоем голосе, - стоит к ней спиной, стягивая с себя испещренную дырами и перемазанную кровью рубашку.

Он надеется, что это намекнет Эре на то, что ему нужно принять душ после всех этих гребаных приключений, но ее голос звучит много ближе, чем в первый раз:

- Ты приятно удивил меня, Александр, - голос принимает бархатные нотки, и он чувствует, как ее рука начинает скользить по плечу, очерчивая подушечкой пальца основания мышц. – Признаюсь честно, я до последнего сомневалась в тебе. – Она подходит так близко, что он сцепляет зубы, чувствуя тепло ее тела. – Но ты доказал свою верность, показал, что мы не ошиблись в тебе, когда приняли обратно в семью…

Руки Эры чуть подрагивают, обхватывая его торс. Она плотно прижимается к нему, впиваясь губами в кожу между лопаток:

- Александр… Почему ты так холоден… Ну, же… Я здесь… Я хочу принадлежать тебе…

Он крепко стискивает зубы, думая о том, что трахнуть Эру было бы не самой плохой идеей. То, как она отирается о его спину грудью с торчащими сосками, даже вызывает в нем легкий интерес.

Но представив, как раздвинет ей ноги, как войдет в нее, испытывает какое-то странное отвращение, рассоединяя ее руки и вызывая ее протяжный протестующий стон.

- Чего тебе еще нужно? – взрывается она. – Что там между ног у этой девки, м? Что ты не можешь никак вылезти из-под ее юбки? Какого черта, Александр! Смотри на меня, когда я говорю с тобой!

Он поворачивается медленно, чувствуя, как правая часть лица все еще пульсирует болью, и Эра затыкается на полуслове.

Она смотрит на него пораженно, делая несколько шагов назад и прижимая руки к груди, словно не веря, что сама просила взять себя еще несколько секунд назад.

- Метка Сияющей, - наконец произносит она, а губы подёргивает злобная усмешка. – Она наказала тебя за все, Александр. Теперь даже шлюха в борделе будет спать с тобой только за тройную цену.

Эра заходится оглушающим, раскатистым смехом, отлетающим от стен комнаты, заставляя Александра сцепить кулаки и зубы.

- Кстати, твоя шавка, Виера, отныне пленница Мулцибера и Зейна Мора. Решила, вдруг тебе будет интересно.

- Бл***! – рычит, делая шаг к ней. – И все это время ты молчала?

- Я была занята, Тэр Александр, - Эра сверкает глазами, скрываясь за створкой двери. – Счастливой вечности в одиночестве.

Рывком надевает рубашку, чтобы пойти за Виерой, которая стала пленницей по его вине. По его, бл***, вине. Потому что свихнулся на белобрысой девчонке и все равно что предал свою воспитанницу.

Бл***.

Хотелось рвать на себе волосы из-за того, что башка окончательно перестала работать, когда Алиры не было рядом.

Проходит мимо зеркала, мельком замечая то, во что превратилось его лицо, и замирает, ощущая, как воздух перестает поступать в легкие.

Возвращается, вращая головой, и усмехается. Но теперь это больше похоже на оскал.

Правая сторона лица, та что была ближе к вспышке света, теперь стала сплошным изуродованным куском плоти.

Шрамы тянулись от скулы к ключице, бугрясь бардовыми пятнами светового ожога.

Александр знал, что эти метки не сможет излечить ни один лекарь.