Верни мне сына
- Автор: Елена Попова
- Жанр: Любовные романы
- Дата выхода: 2021
Читать книгу "Верни мне сына"
Глава 41
— Почему доктор не сказал, что с ней случилось? Неужели это так сложно?! — злюсь я, нервно перебирая пальцами ремень сумки. — И почему она сама мне не позвонила? Господи-и-и, ну во что она опять вляпалась, а? — И на всю машину раздается мой протяжный стон. — Точно во что-то страшное, раз находится в отделении травматологии.
Денис берет меня за руку и молча смотрит несколько секунд.
— Сколько раз тебя нужно ударить в спину, чтобы ты смогла навсегда отвернуться от человека?.. — задумчиво проговаривает он. — Я сейчас не к тому, что ты должна проигнорировать эту ситуацию, мне всего лишь интересно каких размеров твое сердце. — Он наклоняется и целует меня в висок.
— Лучше бы оно было крохотным с перепелиное яйцо, — вздыхаю я. — Всю жизнь у меня сплошные неприятности из-за нее.
— Я готов поспорить, — выставляет указательный палец Денис и прижимает меня к себе. — Не было бы Ксюши — не было бы Дани. Не было бы Дани — мы бы с тобой никогда не встретились. Так что мы оба должны быть ей благодарны, не так ли?
В этом я с ним полностью согласна. Сколько бы гадостей она не сделала мне, как бы не предавала меня, но именно благодаря ей я нашла свое счастье.
Машина тормозит на стоянке, мы оставляем спящего Даню с Романом и идем в больницу.
— На каком этаже травматология? — спрашивает Денис регистратора.
— На втором, — сообщает девушка, не отрывая взгляд от компьютера.
В само отделение нас не впускают, медсестра велит подождать в коридоре пару минут и это время мне кажется вечностью.
— Доброе утро! — здоровается с нами мужчина в белом халате и, открывая тетрадь, направляется к нам. — Так… вы, как я понимаю, сестра Павловой? — бегло смотрит он на меня и снова опускает взгляд в тетрадь.
Я быстро изучаю бейджик, прикрепленный к его халату: «Заведующий отделением травматологии Савченко Игорь Валерьевич», открываю рот, чтобы обрушить на него вопросы, но Денис меня опережает.
— Игорь Валерьевич, что с Ксенией? — спрашивает он.
— Ушиб головы, многочисленные гематомы и перелом руки, — закрывая тетрадь, смотрит на нас доктор и добавляет: — Ее избили.
— Что? — беззвучно изрекаю я. — К-как избили? Кто?
— Этого я вам сказать не могу, — разводит руками доктор, и добавляет: — Час назад ее осмотрел гинеколог, слава богу, беременность не под угрозой.
От этих слов у меня непроизвольно раскрывается рот.
Пару секунд смотрю на доктора, который хмурит брови, явно не понимая, что меня так удивило, поднимаю отрешенный взгляд на Дениса.
— Получается, она не врала, что беременна?
— У вашей сестры девять недель беременности, — сообщает доктор категоричным тоном, отчего мне резко становится не по себе.
Он же не в курсе, что моей сестре можно верить через раз.
— Можно увидеть ее? — спрашивает Денис.
— Нужно, — отвечает доктор. — Она отказывается разговаривать с персоналом. Может, вам удастся убедить ее написать заявление в полицию. Ну, или хотя бы для начала просто поесть.
Он хлопает меня по плечу, просит взять халат и сменные тапочки у медсестры и, сообщив нам номер палаты, заходит в отделение.
— Думаю, тебе стоит пойти одной, — обняв меня, говорит Денис. — А я пока сделаю пару важных звонков.
Сходя с ума от переживаний, я иду по коридору, в котором витает запах хлорки, останавливаюсь у одиннадцатой палаты, набираю полную грудь воздуха, открываю дверь и ловлю на себе удивленные взгляды двух женщин, сидящих на кроватях.
У одной забинтована голова, у второй — загипсована нога, а на кровати у окна, отвернувшись от всех, лежит Ксюша.
— Только что уснула, — шепчет женщина с гипсом.
Я крадучись иду по палате, замечаю на тумбочке рядом с кроватью сестры тарелку с кашей и два ломтика белого хлеба.
— Совсем ничего не есть, — цокает языком вторая женщина. — А ей надо! Ей за двоих надо!
Я легонько касаюсь спины Ксюши, наклоняюсь, чтобы посмотреть спит она или нет, и с ужасом округлив глаза, зажимаю дрожащей ладонью рот.
«Боже мой, что с ней сделали?» — быстро мотаю головой я.
Лицо сестры изуродовано. Под глазом сине-красный синяк, распухший нос весь в ссадинах, губы разбиты.
За спиной раздается цоканье и гневный шепот:
— Какая же скотина так поизмывалась над ней?
— И не говори, Валь! Это ж надо так изувечить беременную женщину, а!
Я не сдерживаюсь и всхлипываю на всю палату — невозможно смотреть на нее без слез.
Бедняжка…
Через что ей пришлось пройти? Если это сделал ее Никита, то Денису стоило задушить эту тварь еще в мотеле.
Я присаживаюсь на ее кровать, глажу по спине.
— Ксюш, — тихо шепчу я. — Ксюш, это я, Аня.
Сестра открывает глаза, смотрит безжизненным взглядом в стену.
— Она ни с кем не разговаривает, — поясняет одна из соседок по палате.
— Ксюш, это Никита сделал с тобой? — спрашиваю я.
Глаза сестры наполняются слезами, ее подбородок дрожит, но она по-прежнему не говорит ни слова.
— Если не можешь сейчас говорить, то не надо, — вытираю я слезы. — Но ты должна есть, слышишь? Ты же хочешь сохранить ребенка?
Ксюша болезненно кривит губы, из ее глаз вырываются слезы.
— Я ушла от него… — едва слышно произносит она. — Переехала от него в свою квартиру и хотела начать жизнь с чистого листа. Но он ночью приехал, и…
Она накрывается одеялом, которое тут же начинает дергаться от ее рыданий. Я кладу голову на ее спину и всячески пытаюсь успокоить.
— Он ответит за это, Ксюш! Клянусь, Денис сделает все, чтобы этот урод загремел за решетку.
— Ма-а-а-тушки... Так это ее парень такое сотворил? — охает женщина с забинтованной головой.
— Никак отец ребенка? — подхватывает вторая.
Ксюша резко скидывает с головы одеяло, приподнимается на локтях и смотрит на них озверевшим взглядом.
— Да перестаньте вы уже кудахтать! «Ксюша поешь», «Ксюша поговори с нами», «Ксюша расскажи, что случилось», — взвизгивает сестра. — Меня взяли за волосы, ударили головой об холодильник, вывернули руку до хруста и напоследок с размаху разбили губы — вот, что сом мной случилось! Теперь довольны?!
Ксюшу трясет от злости, в глазах женщин застывает растерянность.
— Можете оставить нас на пару минут? — умоляю их я.
— Пошли, Валь, — вставая с кровати, говорит женщина и подает второй костыли. — Там в коридоре журналов много, глядишь, и сканворды найдем.
— Да, идем, идем, — кряхтит вторая и, опираясь на костыли, медленно ковыляет к двери.
Как только мы остаемся одни, Ксюша прерывисто вздыхает, и устремляет взгляд в морозное окно.
— Я честно порвала с ним, Ань, — всхлипывает сестра. — После того случая с Даней у меня в голове что-то щелкнуло. Мне захотелось изменить свою жизнь, замолить грехи перед тобой и сыном, перестать искать приключений и остепениться, в конце концов.
Она переводит на меня взгляд полный обиды и боли, стискивает в кулак край одеяла.
— Мне осточертело вариться в дерьме среди пьяни, наркоманов и разврата. Я устала танцевать полуголой перед долбаными извращенцами, которые тянут ко мне свои грязные руки и суют в чулки деньги. А зачем я все это делала, Ань? Да затем, чтобы отработать долги за Никиту! Он использовал меня, как марионетку, понимаешь? Как в сказке про Буратино, я плясала на сцене, чтобы заработать денег для какого-то чертового Карабаса-Барабаса, — снова пускается в слезы сестра.
— Он избил тебя, потому что ты отказалась добывать для него деньги?
Ксюша качает головой, поджимает губы.
— Да…
Я запускаю пальцы в волосы, громко выдыхаю.
— Да как он посмел поднять на тебя руку?! Ведь ты носишь под сердцем его ребенка!
— Он не знает, — гнусавым голосом сообщает Ксюша.
— То есть? — выпучиваю глаза я. — Ты не рассказала ему о беременности?
— Нет… — опускает она взгляд. — Я боялась его реакции. Думала, что пошлет на аборт, потому что беременной не место в рядах стриптизерш.
— О-о, теперь я понимаю… — усмехаюсь я и с укором смотрю на нее. — Тогда ты решила пойти быстрым путем: украсть Даню, получить за него деньги, отдать своему Никите, чтобы он рассчитался со всеми долгами, потом сообщить ему о беременности и жить с ним долго и счастливо, так?
Молчит…
Значит, я полностью права.
«Какая же ты все-таки дура, а!» — сверлю взглядом сестру, но не озвучиваю это вслух.
— Господи, ну как ты только умудряешься влюбляться в таких идиотов, Ксюш? — трясу я рукой. — Ты красивая, стройная, привлекательная, модель, в конце концов, ну неужели не могла найти себе нормального мужика? Почему именно эта мразь?
— Потому что любила его, — вымученно улыбается Ксюша. — Мне как будто крышу снесло. Я как верная собачонка выполняла все его просьбы. А в тот день, когда мы были в мотеле вместе с Даней, он напился пива, уснул, а я долго смотрела на него… на все его вещи, разбросанные по номеру… на пустые бутылки… И знаешь, в тот момент я как будто проснулась после долгого сна. Меня окутала паника, я хваталась за голову, осознавая, что натворила, я…
— Ксюш, — резко перебиваю ее. — Слушай, а ты не думаешь, что он мог периодически подсыпать тебе что-нибудь в воду или… не знаю, в еду, в коктейли. Ну, чтобы ты танцевала в клубе, чтобы согласилась на кражу ребенка.
— Не знаю… Говорю же, все время с ним я была как в тумане.
— Тебе обязательно нужно сдать анализы и сделать УЗИ! — строго велю я. — Если он пичкал тебя наркотиками, то это может очень плохо сказаться на ребенке.
Ксюша смотрит на меня испуганными глазами, ее губы дрожат.
— Я просто предполагаю! — сразу успокаиваю сестру, чтобы у нее не случилась истерика. — Может, я ошибаюсь, но нужно обязательно провериться. Найдем тебе хорошего гинеколога и вместе поедем в больницу.
Я прижимаю ее к себе и прямо как в детстве глажу по волосам.
— Я чудовище… — протяжно шепчет Ксюша и снова пускается в слезы. — Всю жизнь изводила нашу бабушку, а потом даже не приехала с ней попрощаться. А тебя… — пищит она, давясь слезами. — Зачем ты вообще приехала ко мне?! Я украла у тебя ребенка, а ты все равно взяла и приехала! — стучит она кулаком по моему плечу и тут же сгребает в свои объятья. — Ты единственное, что у меня осталось. Я люблю тебя и больше никогда-никогда не предам. Клянусь, никогда больше такого не будет.
В этот момент в моей душе селится слабая надежда.
«Может, хотя бы сейчас она прозреет и в корне поменяет свою жизнь?»
Я отодвигаюсь, вытираю рукавом халата ее лицо.
— Это ж сколько всего надо было натерпеться, чтобы наконец-то захотеть жить, как нормальный человек, — качаю головой я.
Мы еще несколько минут сидим с ней наедине, разговаривая на темы, касающиеся ее беременности и наказания для Никиты. Ксюша поклялась сегодня же написать на него заявление, и я думаю, Денис через свои связи поспособствует поймать этого ублюдка и упечь его за решетку.
В палату возвращаются ее соседки, я собираюсь уходить, но сестра останавливает меня, взяв за руку.
— Ань, я подписала все бумаги для отказа от материнских прав, — тихо произносит она, глядя на меня преданно и горько. — Я не буду вмешиваться в жизнь Дани, обещаю. И я очень рада, что у вас с Денисом все так сложилось. Рада, что Даня растет в такой замечательной и любящей семье.