Я-Ведьма!

Глава 7

Следующее утро началось с хороших новостей. Во-первых, ночью мне не снились кошмары. Во-вторых, физическое состояние по сравнению со вчерашним днём значительно улучшилось. В-третьих, второй глаз, ранее прикрытый гематомами, наконец открылся, и я смогла видеть мир привычно.

«Ну и хорошо! — выдохнула я с облегчением, потому как в глубине души боялась, что из-за нанесённых ран могу остаться слепой на один глаз — Не зря вчера накачивала себя завистью Верки под завязку, а потом занималась самолечением, напитывая левую часть лица энергией».

Достаточно легко соскочив с кровати, я подбежала к зеркалу и всмотрелась в него.

Синяк под левым глазом ещё немного уменьшился, губы стали приобретать привычную форму. Гематомы, с правой стороны хоть и оставались, но зато уменьшились примерно вполовину. Сам глаз с отёкшим веком выглядел не очень, каким-то мутным и белёсым, но зато видел всё хорошо.

Я даже прикрыла ладонью правую часть лица и осмотрелась по сторонам.

— Опять любуется собой! — донёсся до меня недовольный голос Верки, которая, судя по донёсшимся эмоциям, была ещё более колючей и злой, чем вчера утром.

«По-видимому этой ночью не нашлось желающего на её увядшие прелести» — с каким-то нетипичным для себя злорадством подумала я, не забывая впитывать все негативные эмоции женщины. Новые способности в очередной раз доказали свою полезность и я не собиралась их забрасывать.

— Утро доброе — скинула ноги с кровати давно уже проснувшаяся и наблюдающая за мной Глафира Павловна. Вчера во время второго ужина она посетовала на то, что просыпается намного раньше подъёма, около пяти часов утра, а потом не знает, чем себя занять.

— Доброе — улыбнулась я и, повернувшись к ней, радостно сказала — Второй глаз открылся! Представляете?

— Да и лицо лучше стало, отёк вон спал — подслеповато прищурилась старушка и тяжело вздохнула — Эх! Хорошо быть молодой. Всё быстро заживает! Если так и дальше пойдёт, то тебя скоро выпишут.

— Ага! — поддакнула Верка и хохотнула — Всё, как на собаке заживает. Выпишется, уколется и снова будет в подъезде валяться.

— Ну ты-то, конечно, там не разлёживаешься — с отчётливой интонацией в голосе сказала Глафира Павловна и Верка тут же зло посмотрела на меня.

— Что ты её про меня насочиняла⁈

Я с удовольствием впитала очередную порцию эмоций и приподняла бровь.

— Сочиняла? Ничего — сказала я таким же тоном, как и старушка, что выбесило алкашку ещё сильнее.

Она аж вся побагровела, отправляя в меня всё больше и больше энергии, а затем, наконец, выдавила.

— Не шути со мной, девочка! Иначе пожалеешь!

— И не собираюсь — покачала головой я и вновь повернувшись к зеркалу, принялась рассматривать свой мутный и белёсый глаз.

«Может это просто последствия травмы? — подумала я — А как глаз восстановится, то и цвет вернётся?»

Однако на завтраке и Глафира Павловна, и вчерашние соседки по ужину, выразили беспокойство, рассказав мне простыми словами о катаракте и лейкоме, что пятно на радужке может быть свидетельством весьма опасных заболеваний и необходимо сегодня же показать его лечащему врачу на обходе.

Евгений Николаевич вновь был при параде. Зайдя в палату и поздоровавшись со всеми, мужчина пробежался глазами по пациенткам и остановился на мне. Я ощутила, что он по-хорошему удивился изменениям на моём лице, но потому увидел глаз и нахмурился, подтвердив опасения более старших женщин.

— Так Наталья — сказал он, подходя ближе — Как твой правый глаз? Ты им что-нибудь видишь?

— Пугает своим белёсым цветом — призналась я — Но видит так же хорошо, как и левый. Специально проверяла.

— Уверена? — удивился он и, велев мне закрыть здоровый глаз ладонью, добавил — Нужно это проверить.

Мне вновь пришлось следить за ручкой врача, затем смотреть на свет и вдаль.

— Лейкома, вызванная травматическим повреждением глазного яблока — наконец выдал диагноз мужчина.

— Чем это может мне грозить? — тут же напряглась я, ощутив лёгкое беспокойство и задумчивость мужчины, а также злорадство Верки, которая услышала диагноз.

— Потерей зрения — машинально ответил врач, но, заметив моё выражение лица, поспешил добавить — это лишь в худшем случае. Если вообще ничего не делать.

— Какие варианты? — спросила я — Гимнастикой для зрения такое не вылечишь. Черникой тоже.

— Это точно — серьёзно ответил мужчина — Для начала, думаю, можно попробовать консервативное лечение каплями, мазями и таблетками. Ну а если нет, то только хирургическое вмешательство.

— Как так? — вздрогнула я от последних слов — Может цвет радужки изменился из-за травмы и скоро глаз станет нормальным? Я же вижу всё просто отлично!

От мужчины донеслась нотка сомнение, и он ответил.

— Так, чтобы не быть голословным, отправлю-ка я тебя в офтальмологическое отделение. Пусть посмотрит профильный специалист.

Евгений Николаевич своё слово сдержал, и уже через час я вошла в кабинет уставшего худощавого и пахнущего сигаретами пожилого доктора в помятом халате, который заметил меня, всмотрелся в глаза и тут же сокрушённо покачал головой.

— Такая молодая, а уже лейкома. Это же за тебя из травматологии звонили?

— Да — кивнула я и осторожно уточнила — А такой диагноз — это очень плохо?

— А что? Сама не понимаешь? — врач посмотрел на меня как на умалишённую — Считаешь, что если глаз частично или полностью не видит, то это нормально?

— Вообще-то, видит — покачала головой я — И неплохо. Так же, как и второй.

— Ага! — кивнул врач и я почувствовала его пренебрежение — У тебя вся радужка бельмом закрыта. Как ты можешь им нормально видеть?

Мужчина посмотрел на пачку сигарет, лежащую на столе, а потом хохотнул.

— Ну, или всё дело в том, что у тебя в принципе ужасное зрение на обоих глазах, поэтому ты считаешь, что это нормально.

Заметив, что я никак не реагирую на эту шутку, врач махнул рукой и сказал.

— Ладно. Посмотрю я тебя, фантазёрка. Становись-ка у стены и прикрой больной глаз. Для начала проверим зрение.

После того как я назвала все буквы, мужчина удовлетворённо кивнул и велел прикрыть левый глаз. А вот когда ситуация повторилась, то он сильно удивился.

— Как такое может быть? — услышала я его недоумённый возглас, после чего мужчина указал на стол с каким-то прибором — Ладно. Иди сюда. Проверим его по-другому.

Внимательно изучив пострадавший глаз сначала на одном, а затем и на втором аппарате мужчина раздражённо произнёс.

— Ничего не понимаю. Помутнение роговицы и рубцы есть, а снижения зрения нет. Такого просто не бывает! Одно следует за другим!

«Понимаю — подумала я — переноса в чужое тело, поглощения и использования чужих эмоций тоже не бывает».

— Так может всё дело в радужке? — осторожно поинтересовалась я — Может, она просто свой цвет из-за травмы изменила, да и всё? Также бывает? Да?

— Бывает — кивнул мужчина — Но это всё равно лейкома, за которой обязано последовать ухудшение зрения.

— И что мне с этим делать? — расстроенно спросила я — Это, хоть лечится?

— Да — кивнул врач — Скажу больше. Если запустишь — то глаз ослепнет.

«Вот Наташа удружила! Что ни день, то какие-то проблемы!» — расстроилась я и спросила.

— Так что покупать? Таблетки? Капли? Может витамины?

— Чайные пакетики ещё предложи — хохотнул врач, и покачав головой, посерьезнел — Нет. Классическое лечение тебе вряд ли поможет. Придётся операцию делать.

— Как операцию? — вздрогнула я, представив, как кто-то режет мой глаз и как-то жалобно спросила — А без этого никак?

— Никак — покачал головой мужчина и тут же добавил– В Читу тебе надо. В частную клинику. На кератопластику. Там тебе пораженный участок роговицы заменят на прозрачный трансплантат. А через год, будешь как новенькая.

— Через год⁈ — удивился я, а затем указала на подол старого синего халата — Частная клиника?

— Ну, а как ты думала? — с сожалением произнёс мужчина — у нас нужной аппаратуры для такой операции нет и, наверное, никогда не будет. Наше отделение для случаев попроще. Да.

От офтальмолога я вернулась крайне задумчивом состоянии. Осознание того, что лейкома — это не шутки, и что она вполне может завершиться частичной потерей зрения, заставила меня серьёзно напрячься.

«Нужно где-то искать деньги и делать операцию. Ну или воспользоваться нетрадиционным методом лечения — пронеслось в голове, и я мысленно улыбнулась — А почему нет? Способность уже проверенная и пока осечек не давала».

— Ну как? — первым делом спросила Глафира Павловна, с беспокойством заглядывая мне в глаза.

— Хорошего мало — покачала головой я — Но и не так всё печально, как можно подумать. Надо будет операцию делать.

Верка услышав мои слова тут же пыхнула злорадством и я поспешила впитать её эмоции. Силы мне сейчас понадобятся.

«Будем надеяться, что удастся вылечить лейкому так же, как и другие раны» — пронеслось в голове, а в следующую секунду я подала энергию в мутный глаз и мир преобразился.

Я увидела, что лежащая напротив Глафира Павловна засветилась каким-то тусклым коричнево-зелёным цветом, с несколькими чёрными и красными вкраплениями. Затем перевела взгляд на свои руки, которые, напротив, стали излучать светло-жёлтое свечение с алыми зонами в районе пострадавших пальцев, а также множеством оранжевых точек на месте синяков, ссадин и других травм.

«Это что ещё такое?» — поражённо подумала я и подача энергии в глаз прекратилась, а вместе с ним пропало и странное свечение.

«Так так так. Ещё раз!» — заинтересовалась я этой способностью и проделала манипуляции заново, заставляя мир преобразиться.

За несколько минут разглядывания соседок и самой себя заёмная энергия закончилась. Свечение пропало, а правый глаз, вместе с затылком, разболелся. Однако я не обращала на это внимание и лишь глупо улыбалась.

«Вот это да!» — пронеслось в голове, и я принялась за анализ произошедшего.

Итогом моих размышлений стала твёрдая уверенность в том, что вместе с эмпатией, улучшенным восприятием и возможностью поглощать чужие эмоции, я также научилась видеть ауры людей. Иного объяснения странному свечению, которое меняло цвет на красный в местах травм и болезней, у меня не было.

Так, к примеру, я узнала, что у Глафиры Павловны, помимо всего прочего, больное сердце и почки, в одном из которых оказался камень. У Верки, чья тусклая, изрешечённая прорехами и словно бы протухшая аура едва светилась, были проблемы почти со всеми органами, из которых особо выделялись цветом печень, сердце и почки. Также у неё оказались тёмные пятна на месте гланд и аппендицита.

У Светки же, которая горела ровным, светло-зелёным светом имелись такие же пятна в районе груди и на месте женских половых органов. Позволившие мне понять одну из причин её скверного характера, а также те ядовитые высказывания, которые она бросала в мою сторону. Но всё это меркло на фоне возможности изучать свою ауру и воздействовать на неё. Что оказалось гораздо эффективнее, чем подача большого количества энергии на физическое повреждение.

Так, воздействуя на проекции ран от уколов, горящих ярким оранжевым цветом, мне удалось не только выровнять свечение ауры, но и залечить их. При этом энергии потратилось примерно столько же сколько понадобилось на один порез. Для чистоты эксперимента я попробовала напитать энергией свечение повреждённого пальца и сменила его цвет с красного, на оранжевый. А затем, переборов накатившую слабость сняла повязку и поражённо уставилась на результат. На том месте, где ещё недавно была рана, находился чуть синеватый, но целый ноготь.