Смерти вопреки

Загадай желание... Дешёвая магловская поделка.

Но внезапно её осенило. Она ведь загадала... Может, эта штука не такая уж и магловская? Или это очередной бред, и она просто пытается найти хоть какую-то зацепку?

Как бы то ни было, всё случилось совсем не так, как она думала. Его нет. Давно. Если бы можно было всё исправить... Она тяжело вздохнула и открыла коробочку, чтобы немного отвлечься.

И здесь отражение... Она скривилась и отвела взгляд, но тут же снова прильнула к зеркальному дну.

Маленькое прямоугольное зеркало! Ну конечно! Как она не догадалась сразу!

В сердце вспыхнула новая надежда, и Гермиона, стараясь не раздумывать о шаткой логике своих суждений, схватила пальто.

* * *

— Что-то случилось? — сразу спросил Гарри, с беспокойством вглядываясь ей в лицо.

Они не виделись с самого Рождества. Ей совершенно не хотелось нагружать Гарри своими проблемами. Но теперь...

— Ты же сохранил зеркало? Правда? Оно у тебя? — нетерпеливо выпалила Гермиона.

— Зеркало? — растерянно переспросил Гарри.

— Сквозное... — выдохнула Гермиона.

Гарри побледнел.

— Я знаю, мы договаривались не вспоминать о... — Гермиона запнулась. — Но сейчас это очень важно, — она почти умоляюще посмотрела на Гарри.

— Может, всё-таки объяснишь, что происходит? — тот немного пришёл в себя.

Неловкое молчание затянулось. Гермиона не хотела давать ложную надежду. Ведь Гарри до сих пор не смог победить в себе эту боль. Потом будет только тяжелее. Она это знала. Но ничего не предпринимать тоже не могла.

— Ну и? — выжидающе уставился на неё Гарри.

— Всё очень странно, — Гермиона опустила взгляд. — Я сама до конца не понимаю, но... он зовёт меня.

Гарри шумно выдохнул.

— Знаю, звучит фантастически, — быстро, пока он не начал возражать, сказала Гермиона. — Но я чувствую, — она заглянула Гарри прямо в глаза.

— Конечно, оно у меня, — глухо ответил тот. — Пойдём.

Он всё понял.

— Но... — вдруг неуверенно продолжил он. — Я ведь тогда пытался. Оно не действует там.

— Я попробую ещё, — Гермиона нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, пока Гарри рылся в шкафу. — Мы ведь никогда не возвращались к этому после, правда? — она больше пыталась убедить себя саму, чем Гарри.

— Вот, — наконец тот извлёк из-под груды вещей маленький ящичек и дрожащей рукой достал с самого дна мутный пыльный осколок.

Гермиона осторожно взяла его и виновато улыбнулась:

— Прости, что потревожила. Но вдруг...

Она не договорила, но глаза Гарри на миг вспыхнули.

* * *

На столе высились две стопки увесистых фолиантов. В этот поздний час в министерской библиотеке уже никого не было, и Гермиона сидела в дальнем углу при свете несгораемой свечи в полном одиночестве.

Она чувствовала себя неловко: детей пришлось отправить к бабушке. А их мать в это время гонялась за несбыточной иллюзией... Ладно, ещё рано унывать.

Но гора книг неумолимо уменьшалась, а ответов по-прежнему не было.

Гермиона ни на минуту не переставала думать о нём. За прошедшие дни его образ так прочно вошёл в её сознание, что, казалось, так было всегда. Удивительно, она ведь так мало о нём знала. Любил ли он когда-нибудь, и любили ли его?

Незаметно для себя она задремала, подложив руки под голову.

Гермиона! Гермиона! Помоги мне... Я здесь...

Она мгновенно очнулась.

Почудилось, что голос стал ближе и чётче. Она с надеждой постучала по осколку зеркала, но увидела лишь своё отражение.

Что же делать? Что?

В отчаяньи Гермиона закрыла лицо руками. Ни в одной из этих дурацких книг не было ни слова!

Хватит! Она подскочила, повинуясь внезапно возникшей в голове мысли, и вихрем вылетела из библиотеки.

* * *

Он звал её. Звал, не переставая.

Иногда казалось, что он слышит собственный голос — где-то далеко, будто в другом измерении. Но через миг всё вокруг снова окутывал беспросветный вакуум, не пропускающий абсолютно ничего.

Почему, почему он до сих пор не перестал бороться? Ведь это так просто. Отпустить всё и позволить чёрной пучине поглотить его. И больше не будет никаких мучений.

Но её глаза, тёплые и улыбающиеся, заполняли всё сознание. Она не может не услышать. Нет. Он был уверен.

* * *

Чёрный изорванный занавес колыхалась буквально в нескольких дюймах от её руки. Потусторонние приглушённые голоса были совсем рядом. Они пугали и затуманивали сознание, но в тоже время непреодолимо манили к себе. А если один из них — его?

Гермиона внимательно прислушалась, но разобрать слов было невозможно.

Наконец, собравшись с духом, она громко и чётко произнесла:

— Сириус! Я здесь! Я пришла! Ответь, прошу тебя!

Тишина.

Она повторила. Потом ещё и ещё. С каждым разом её голос становился всё громче и вскоре перешёл на крик.

Она выкрикивала его имя. Она умоляла сквозь слёзы, перехватывающие дыхание и застилавшие глаза.

Но ответа не было.

— Сириус, вернись! Я люблю тебя! — прокричала она в последний раз.

Снова ничего не произошло.

С ненавистью она подняла заплаканные глаза на чёрный проём, и вдруг, не думая ни о чём, протянула руку вперёд.

Великий Мерлин, что она делает?! Но рука уже была внутри Арки.

Гермиона, не успев даже удивиться собственному поступку, застыла на месте и с ужасом ждала неминуемой смерти.

Холод медленно приникал в каждую клеточку тела. Всё кончено.

Но тут всё тело обдало волной невыносимого жара, и через мгновение какая-то неведомая сила отбросила её прочь от Арки.

* * *

Он услышал. Нет, почувствовал. Почувствовал свет. После бесконечной тьмы он казался несбыточным и нереальным. Он просто не мог физически здесь оказаться.

Но свет настойчиво бил в глаза, становился ярче и завлекал вечного пленника Арки в какой-то бешено вращающийся поток.

Голова закружилась, и свет превратился в беспорядочные размытые пятна.

Он попытался зажмуриться, но ничего не вышло. Свет гипнотизировал и не позволял ни на миг отвести взгляд, вытесняя мрак и холод, столько времени казавшиеся непреодолимыми, и проникая в самое сердце.

Наверное, судьба, наконец, сжалилась и решила отпустить. Навсегда.

Но внезапно беспорядочное движение вокруг прекратилось, и всё исчезло без следа.

* * *

Глаза застилал туман, сквозь который едва просматривались смутные очертания.

Она умерла? Конечно, разве могло быть иначе?

Гермиона! Я здесь!

Голос... Совсем близко...

Она попробовала пошевелиться, но ничего не почувствовала.

Через мгновение, а может быть, целую вечность, голос раздался снова.

Гермиона!

Кто-то прикоснулся к её лицу.

Наконец, собравшись с силами, она открыла глаза и увидела...

Сириус. Он улыбался и нежно гладил её по щеке.

— Ты... — ошеломлённо прошептала она.

Он был точно таким же, как в тот самый день, когда они виделись в последний раз.

— Я здесь... — едва слышно сказал он. — Я вернулся.

Только сейчас она заметила, что всё ещё находится в Отделе тайн, в комнате Смерти. Но это значит...

Она несмело коснулась его руки:

— Не может быть...

Вместо ответа он просто поцеловал её в губы.

Тепло, сладкое и томное, мгновенно разлилось по всему телу, заставив поверить в реальность происходящего.

Он был здесь. Настоящий. Живой. Он был с ней.