Серебряные крылья для Мышки

I. Помолвка

— Повезло же нашей Мышке, — прошептала Катарина, выглядывая из окна. — Такого жениха ей батюшка подобрал!

— Как знал ведь, — отозвалась ее сестра Люсия, — что вырастет у графа Алонсо красавец-сын!

— А может наоборот, думал, там какой заморыш будет, — Катарина хихикнула. — Потому и Мышку сосватал. А оно вон как повернулось…

К крыльцу замка барона д’Осси подъехала чёрная карета, запряженная парой блестящих вороных жеребцов. Расторопный лакей в золотой ливрее торопливо раскрыл дверцу, и на мраморные ступеньки шагнул…

…Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Менделеевская».

Казённый женский голос выдернул меня из мира прекрасных дам, замков и красавцев в чёрных каретах. Встрепенувшись, я посмотрела на забитый людьми вагон. Кто-то читал, как и я, кто-то слушал музыку и что-то щёлкал в телефоне. Каждый убегал от реальности, как мог.

Полчаса в метро — то редкое время в течение дня, которое я могла не думать о работе. А ведь когда-то я так хотела в консалтинг, мечтала о карьере. А теперь пашу с утра до ночи с постоянными переработками и только и жду, что отпуска.

И почему мой папа не нашёл для меня сына какого-нибудь графа и не договорился о браке ещё с рождения? Было бы так удобно и, главное, все решено. Не надо всматриваться в лица незнакомцев в надежде узнать Его. Да и вставать в шесть утра и переться на работу тоже не надо.

Впрочем, вот Катарина с Люсией завидовали младшей сестренке, а ведь еще неизвестно, может, этот Рафаэль Алонсо — избалованный мажор и придурок, а никакой не принц.

Я улыбнулась этой нелепой мысли и посмотрела на обложку, где был изображён мужественный блондин в красном камзоле, вышитом золотыми нитями. Нет, на обложках рисуют только главных героев. Да и что это была бы за сказка без принца? Придурков и в жизни хватает…

Я снова раскрыла книгу на том месте, где остановилась.

Из чёрной кареты появился тот самый блондин с обложки. Шагнул на мраморные ступеньки, в сопровождении лакея поднялся на второй этаж и вошёл в гостиную, где его ожидали барон и баронесса. Последняя успела распорядиться по поводу чая. Мышки в комнате не было. Катарины с Люсией тоже, но обе девушки подслушивали в смежной зале.

Молодой граф Алонсо бодро зашёл в гостиную и, остановившись, учтиво поклонился. Баронесса едва не подбежала к нему, простирая руки.

— Рафаэль, какой приятный сюрприз! — воскликнула она. — Ты приехал увидеться с Анриеттой? Сейчас же велю ее позвать!

Алонсо поцеловал протянутую руку.

— Баронесса, боюсь я не располагаю временем, — холодно проговорил граф. — Мне необходимо переговорить с вашим супругом. Желательно наедине.

Барон, явно заподозривший неладное, нахмурил лоб.

— У меня от жены секретов нет, — отчеканил он. — Говори прямо, чего уж там.

Алонсо смерил его взглядом.

— Как вам угодно. Дело в том, барон, что я вынужден разорвать помолвку с вашей дочерью.

От удивления я приоткрыла рот, но так и не успела прочитать, что ответил отец Мышки.

Поезд начал резко тормозить. Люди похвастались за поручни и друг за друга. В вагоне моргнул свет. Послышался скрежет и обеспокоенные возгласы.

А через мгновение все исчезло.

Когда я распахнула глаза, то первым, что увидела, — было пухлое лицо ангелочка, смотрящего на меня со столба кровати. У деревянного рта он держал дудочку, на которой не то играл, не то намеривался в меня плюнуть.

Что за черт?

Я приподнялась на локтях.

— Батюшки, ты очнулась! — возглас больно отозвался в ушах.

Теперь передо мной было обеспокоенное лицо девушки в белом чепчике.

— Анриетта, ты меня слышишь? — спросила она и для верности коснулась моего плеча.

Я моргнула.

— Где я?

— Мы расчёсывали твои волосы, и ты вдруг потеряла сознание, — объяснила девушка.

Я окинула ее внимательным взглядом. Молоденькая, лет восемнадцати, в старомодном платье со свободной юбкой и зеленым передником.

— Меня нашли спасатели? — попыталась сообразить я.

Видимо, поезд сошел с рельс и… Причем здесь волосы? И вообще у меня короткая стрижка.

— Я позвала Мориса, он помог уложить… — девушка тараторила, а я ее не слушала.

Я посмотрела вниз. На моей груди и до самого пупка волнами лежали волосы. Серо-пепельного цвета. Я покрутила прядку между пальцев, она ощущалась совсем настоящей.

— Как тебя зовут? — спросила я, снова обращаясь к девушке.

— Бедная Анриетта, — та качнула головой. — Ты наверное, так сильно ударилась. Надо послать за доктором, я скажу твоему батюшке.

Она уже кинулась было к двери, но я успела схватить ее за руку.

— Так как тебя зовут?

— Лиза, — ответила та, хлопнув ресницами.

Опираясь на нее, я осторожно встала и подошла к зеркалу. Мои же глаза меня обманывали. Из отражения на меня смотрела восемнадцатилетняя дочка барона д’Осси. Худенькая, с большими голубыми глазами и серыми локонами, за которые ее и звали Мышкой.

Ну и дела, — я качнула головой. Я оказалась в книжке, которую читала. Скорее всего, я в коме, и это такой изощренный бред сотрясенного мозга.

— Я все же за доктором, — сообщила за моей спиной Лиза.

Но не успела она покинуть комнату, как дверь распахнулась. На пороге стоял барон д’Осси, крупный мужчина с косматыми бровями. Сейчас они были сдвинуты к переносице.

— Оставь нас, — бросил он Лизе.

Девушка бросила на меня испуганный взгляд и, прошмыгнув где-то у него под мышкой, выскочила в коридор.

Барон в три шага оказался возле меня и прежде, чем я успела открыть рот, влепил затрещину.

От неожиданности я едва удержалась на ногах.

— Вы с ума сошли? — прокричала я, хватаясь за горящую щеку.

— Никчемная дура, — зло проговорил барон. — Чем ты ему не угодила?

— Кому? — на автомате спросила я, хотя следовало бы покинуть комнату немедленно.

Барон снова занес руку, но сам же опустил ее и отвернулся.

— Рафаэль расторг помолвку.

Ах вот оно что! Могла бы и догадаться.

— Это повод распускать руки?! — возмутилась я.

Мужчина снова развернулся ко мне. Его лицо побагровело.

— Еще только слово, — проревел он, тряся в воздухе кулаком. — Тебя мать не узнает.

Я попятилась к стене. Пожалуй, следовало быть осторожнее. Книжный персонаж или нет, боль я ощущала самую реальную.

— Алонсо-старший на смертном одре, — проговорил барон. — Вот сынок и хозяйничает. Решил жениться на графине Фалкон. А все почему?

— У них больше денег? — предположила я и тут же прикусила язык.

— Потому что ты убогая, — фыркнул ныне мой отец. — Мышь серая. Вдруг и дети от тебя будут такие же?

Это было несправедливо. Ну, подумаешь, волосы не того цвета. В остальном же все как у людей. Две руки, две ноги, даже фигурка ничего.

— Поди с глаз моих, — велел барон, а сам опустился в кресло. — И почему небеса дали мне проклятье, а не сына?

В этом я ему помочь не могла и, шелестя юбкой, покинула комнату. Чтобы тут же столкнуться нос к носу с сестрами.

— Ох, батюшка злой, как василиск, — заявила Катарина и ткнула в мою сторону пальцем. — Все твоя вина.

— Да ну что ты, — неожиданно вступилась Люсия. — Куда ей такого жениха удержать? Фалкон-то красавица.

— Вы за собой следите, — огрызнулась я.

На лицах сестер отразилось изумление.

— Глядите-ка, она еще и наглость имеет возражать, — возмутилась Катарина.

— Да пошли вы!

Я махнула рукой и отправилась по коридору в сторону лестницы. Не стоило терять времени на препирательство с дурами. Мне надо подумать, как из этого кошмара вырваться и вернуться домой. Если под ногами не будет мешаться жених, так даже лучше.

У самой лестницы меня перехватила Лиза.

— Ты жива? — шепотом спросила она. Я кивнула. — Тебя матушка искала.

Ох, ну вот сейчас еще и баронесса начнет отчитывать, что же Мышка такая-сякая, не удержала мужика. Да скатертью дорога. Нам такие не нужны!

— Я к ней позже зайду, — отмахнулась я. — Хочу сначала на воздух.

— Да, конечно, — кивнула Лиза. — Я провожу.

Отвязаться от милой, но назойливой служанки не получилось. Да и похоже, что в этой семейке она была для Мышки единственным другом.

Пока спускались вниз, я рассматривала интерьеры, богатые, хоть и куда более скромные, чем можно было видеть в Эрмитаже. Интересно, что в книге описывались эти коридоры да комнаты, но все же не в таких подробностях. Видимо, все эти детали дорисовывало мое воображение.

В саду я устроилась на скамеечке между розовых кустов, цветущих и пьянящих сладким ароматом. Лето было в самом разгаре. Слышалось щебетание птиц, и чувствовался легкий ветерок. Все так реально, круче любого сна.

И все же надо было как-то проснуться.

Лиза устроилась рядом, но ничего не говорила. Видимо, мое задумчивое лицо так действовало.

Я стала перебирать в голове все фильмы, какие помнила, про застрявших людей в снах и искусственных реальностях. Как правило, смерть в иллюзорном мире равнялась смерти в реальном. Это было самое главное — сохранить себя.

А дальше подумать над выходом. Может, здесь есть особая дверь? Или какой-нибудь ключник?

На всякий случай я ущипнула себя за руку, но ничего не произошло.

— Мне очень жаль, — все же заговорила Лиза. — Ты была в него влюблена.

Ах да, Мышка была. Я вспомнила сцену, где бедная девушка предавалась мечтам о красавце Рафаэле с зелеными глазами. Мечтала, как он подхватит ее на руки и унесет от всего плохого, начиная с милого семейства.

Я на ее месте тоже бы о таком мечтала. В средние века, пусть и фэнтезийно-условные, для девушек не было иных путей выбраться из дома. Благородных дам не учили работать.

Впрочем, вот меня учили делать презентации для клиентов. Красивые, с анимацией. Только очень пригодится мне сейчас этот навык, да.

Я усмехнулась.

Лиза, видимо, решила, что это от отчаянья и обняла меня за плечи.

— Я знаю! — воскликнула я от неожиданно пришедшей в голову мысли.

— Анриетта? — удивилась служанка.

— Мне нужно лечь спать, — объявила я и с решительным видом встала.

Чтобы проснуться — надо заснуть. Все просто.

— А как же твоя матушка? — Лиза поднялась за мной.

— Давай к матушке, — согласилась я.

Ясно уже, что пока всех не выслушаю, поспать не дадут.

Баронесса приняла меня в маленькой гостиной, украшенной картинами с рисунками полевых цветов. Мне они показались очень нежными и воздушными.

— Мне всегда нравилось, как ты рисуешь, — мягко проговорила баронесса, заметив, как я изучаю стены.

Значит, это Мышка рисовала. Талантливая девочка.

— Спасибо, — ответила я и, увидев жест баронессы, присела в кресло напротив нее.

Нас разделял только круглый столик с чайником, чашками и колокольчиком для прислуги.

— Полагаю, отец уже объявил, что произошло, — перешла к делу женщина.

— Да, — я кивнула и мысленно приготовилась, что она начнет хлестать по щекам если не буквально, то оскорблениями.

— Когда я была беременна, — неожиданно продолжила баронесса, — то ходила к гадалке. Хотела узнать, не благословят ли нас небеса на сына.

— И что она сказала? — спросила я с легкой улыбкой.

— Что ты родишься крылатым чудовищем, — проговорила женщина, избегая глядеть мне в глаза. — Серым, как пепел, который останется после того, как ты нас сожжешь.