Не последний Маг Воздуха 1 сезон

* * *

Дальнейшее время на Угольных Островах полетело просто незаметно. Почти всё время мы проводили вместе с Мэй, в основном упражняясь в сарказме и купаясь. Она очень упорно и очень безуспешно пыталась научить меня плавать, но плаваю я как топор — сразу иду ко дну.

Не в последнюю очередь из-за того, как прикольно Мэй дулась на свои неудачи в моем обучении. Она воспринимала их, буквально, на свой счёт, и очень злилась каждый раз, когда я где-то косячил.

Но кроме веселых моментов, были и не очень. В один очередной вечер, в который мы как всегда собрались около того самого трухлявого поваленного дерева, Мэй пришла раньше меня. И уже сидела, смотрела куда-то вдаль океана, как в первую нашу встречу.

Чёрт, видимо опять случилось что-то грустное в её семье. Она до сих пор не сказала мне абсолютно ничего по поводу своего окружения. Ну, как и я ей, на самом деле. Мы просто молча поддерживаем друг друга в трудные времена.

Да, у меня тоже бывают трудные времена, хотя это в основном не связанно с родителями, а скорее с понимаем тленности бытия и жопы предстоящих событий.

Иногда, знаете ли, наваливалось, и хотелось простой человеческой поддержки, которую и оказывала Мэй. Пусть без слов, даже без касаний, мы просто сидели и смотрели на океан и разделяли боль друг друга.

Вот только в этот раз просто молча сидеть Мэй видимо не смогла, и захотела поделиться тем, что её так тревожит.

— Почему мама меня не любит? — тихо спросила она.

— Мэй… она любит тебя, просто скорее всего не показывает это. Такое часто бывает у аристократов…

— Я не глупая, Ли, — подняла она на меня тяжелый как для ребенка взгляд, — я знаю это, но почему-то на моего брата у неё всегда находятся и время и эмоции, которые можно показать. А на меня — нет. Почему?

Оу. Блять. Не найдя сразу слова, я просто обнял девочку, попытавшись поддержать хотя бы так.

— Это твоя родная мама?

— Угу, — кивнула Мэй, прижавшись поближе, и продолжив едва слышно говорить, — брат — старший вообще-то. Она просто не любит меня, как бы я не тренировалась. Я лучше брата в магии, лучше учусь, но что бы я ей не демонстрировала, в лучшем случае я дождусь холодного одобрения. Когда брата она готова на руках носить за любую мелочь. Что я делаю не так? — под конец девочка уже плакала.

Нет, не как полагается детям: навзрыд, хныкая и растирая сопли, скорее наоборот — очень по взрослому плакала. Слёзы просто непроизвольно текли из глаз, а она, не замечая соленые дорожки, продолжала рассказывать свою историю, как сломанный человек. Хотя она и есть такая: маленький, сломанный собственной матерью, человечек.

—… она же даже не аристократка, — продолжила рассказ Мэй, — я слышала разговоры, что она простая девушка, которая приглянулась отцу. Она не воспитывалась в среде, где нельзя показывать эмоции. Тогда почему она так относится ко мне?

Я уже говорил, что Мэй умна для своего возраста. Вот показательный пример. Кто ещё в таком возрасте может делать настолько правильные логические выводы?

— Мелкая… — обнял её еще крепче, — люди — они по природе своей нелогичны. Я не знаю, почему твоя мать так к тебе относится, но, скорее всего, потому, что она просто дура. К сожалению, людям не надо много причин для не любви, понимаешь?

— Угу…

— И я должен это сказать: ты умная, ты поймёшь — как бы ты не старалась стать лучше в её глазах, её отношение к тебе не изменится. Поэтому делай как я — не обращай внимание на мнения посторонних людей. А она для тебя, судя по всему, именно, что посторонний человек.

— Похоже на то… — видимо исчерпав моральные силы, Мэй просто слушала и поддакивала.

— А что твой отец? Он тоже слабо присутствует в твоей жизни?

— Нет… присутствует. И хвалит меня за мои достижения. Поддерживает иногда. Но он отец… а не мама, — тихонько закончила она.

Угу, а еще он-то как раз холодный аристократичный ублюдок, как принято по классике, и не удивлюсь, если видит в девочке только выгодный товар, который можно кому-то продать свадьбой, чтобы забраться повыше. В нашей с ней среде это прямо классика.

Пошло, наверное, со времён, когда война начиналась, и все аристократы были реально передовыми командующими и приходили с фронта не сильно психически здоровыми. Дети впитали поведение родителей, и так себя и ведут, в свою очередь, со своими детьми.

А по поводу слов Мэй… Надо ли объяснять, насколько важна ребёнку мама? Отец не сможет при всем желании, коего у местного — нет, не сможет полностью заменить обоих родителей.

— Родители у тебя, конечно, не подарок. Мои тоже, кстати, примерно такие же по сути своей.

—… — видимо не зная, что сказать, Мэй подняла глаза на мое лицо, выражая что-то из разряда «И как ты с этим борешься? Как ты это терпишь?»

— Мне просто без разницы, — сказал я, пожимая плечами, — так уж как-то сложилось, что мне действительно без разницы на них. Обидно, конечно, когда они не обращают на твои достижения внимания, только потому что я «бракованный» и у меня нет магии Огня, но…

— Но ты привык? — таким же слегка надломленным голосом закончила за меня мелкая.

Нет, я не привык, я чертов взрослый в теле ребенка, которому абсолютно насрать на случайных людей и их отношение ко мне. Но вслух я сказал, конечно же, другое.

— Да. И довольно быстро, если честно.

— Помоги и мне, так же… пожалуйста, — ого, слова вежливости не то, что обычно применяет Мэй, поэтому дело действительно серьезное.

— Малышка, я бы с удовольствием, но это сугубо личностные качества. Нельзя взрастить в себе безразличие к кому-то, особенно будучи ребенком. Особенно будучи магом огня, которые прославлены своими эмоциями.

Вот сейчас я уже совершенно не уверен, что она понимает мой посыл. Не все взрослые люди поняли бы, что я имею в виду гормоны и сильные инстинкты у детей. И она скорее всего не поняла, но слушала с серьезной мордашкой и, видимо, с учетом количества простых слов, которые складываются в сложный смысл, поняла лишь, что у неё так не получится, и что я стараюсь помочь.

По крайней мере я надеюсь, что она так поняла. К сожалению, в отличие от стандартных попаданцев, читать мысли или хотя бы эмоции я не умею. Пока что.

Я все ещё лелею мечту, что найду способ стать магом. Для начала подойдет обычный маг, а там может быть получится и все остальное. В конце концов, воспоминания с концепциями «единой маны», которая есть во всех живых организмах, у меня всплыли, и вполне возможно, что обучиться любой стихийной магии таки реально.

На крайний случай всегда можно создать огнестрел. Ну или хотя бы попытаться. Имея мозги и местных учёных, рано или поздно найду способ создать нормальный порох, а уж конструкцию хотя бы револьвера повторить — дело не такое уж и сложное.

Ну, как минимум, я надеюсь моих знаний из другого мира хватит на изобретение хотя бы арбалета.

— Но когда-то я смогу… так же, как ты?

Ну что можно сказать, когда на тебя смотрят с такой надеждой?

— Конечно. Подрастешь, будешь сильной, красивой магессой Огня, холодной к лизоблюдскому окружению и докажешь всем и себе в первую очередь, что лучшая!

—… магессой? — видимо всё, что смогла вынести из моего спича Мэй, даже подняв голову с моей груди. Да, пока мы говорили, я успел обнять её покрепче.

Так, я понял этот мир с феминитивами не знаком… к счастью. Ну или к сожалению. Не помню, как я к этому относился.

— Маг женского пола. Только что придумал.

— Глупое название, — пробормотала девочка, обратно упираясь лбом мне в грудь, пряча заплаканное лицо.

— Твои бы слова, да некоторым в уши…