Мастер лжи

Глава 11

— Так. Стоп-стоп, — я замахал руками, привлекая внимание и щёлкая пальцами. — Одно слово, стой, — я подал брату знак остановится до того, как он обнажил меч.

Густав посмотрел на меня как на блоху.

— Хочешь попросить прощения? Не бойся, я тебя не убью.

— Ну, что тебе, Арвин? — на выдохе устало сказал Ян.

— Как-то не совсем честно всё. Я говорю, что не член семьи и мне плевать на ваши дела — вы настаиваете на обратном и решаете наказать. Хорошо, но что тогда Я получу в случае победы?

— Какой победы? Не высовывался бы лучше. Арвин, прекращай этот балаган, — выкрикнула сестра. — Просто прими наказание. Или ты не отвечаешь за свои поступки?

— Я готов ответить, но что получу с конфликта? Мне так бесконечно со всеми драться? Какой тогда мне резон кого-то оставлять в живых?

Раздались смешки, перемежающиеся с возмущением.

— Что ты хочешь? — спросил Ян.

— Чтобы род не трогал меня, чтобы вернули Ларла, и хочу отказаться от старого имени. Меня зовут Гордей.

Глава Громовых потёр подбородок.

— Многовато для такой мелюзги, — на этот раз одобрительные шушуканья, — но, — он жестом показал заткнуться всем лицемерам, — в этом есть доля правды. Награда нужна. Если победишь Густава, сможешь сменить имя.

— А Ларл?

— Это мы обсудим потом. Идёмте на улицу. Нечего тут мне всё крушить.

Собравшиеся зашевелились и поспешили на выход. В основном среди родственничков были взрослые — я так полагал, это побочные ветви семейства: дядья, тётки, двоюродные деды и бабки.

Среди молодых трое — один из них Густав Громов, мой противник и брат, вторая Агата Громова — чересчур умничавшая сестрёнка и третий пока что молчал. Я подметил, что во время всеобщих возмущений он ни с кем не общался. Просто наблюдал. Тоже мой брат — Мартын Громов, ровесник Густава.

Я прошёлся по всем троим зрением Агатоса и увидел по две легендарки. Да уж. Даже мест под тату у них больше — по четыре-пять штук, если не все семь. Просто временные тату не всегда «горели» активированными, а количество ячеек зрение не показывало. Как правилов, аристо держала наготове 2–3 простых тату, остальные оставляли пустыми.

Любой бедный рубежник уже бы давно обругал за такую расточительность, но эти ребята могли себе позволить не мелочится. Ещё бы — к драке надо всегда быть готовым, и на безопасности никто не экономил.

Оба брата были подтянутыми и выше меня ростом. У Густава имелся на правой щеке шрам от ожога. Брови парня едва виднелись, редкие-редкие, тёмные волосы завязаны в хвост, в ухе серьга в виде капли. Когда он закатал рубашку до локтей в октагоне для драк, стали заметны и обычные земные татуировки. Парень набил себе рукава из витиеватой вязи, геометрических фигур, переплетений, зубцов и прочей фигни.

Свободные от чернил участки кожи тоже образовывали узор.

Я молча скинул с себя пиджак, и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Мечи нам выдали тренировочные, чтобы не покалечились. Краем глаза стал замечать, как офицеры и часть рядовых бойцов собрались на любопытное зрелище. Где-то в толпе я заметил ту самую девчулу в бело-красном платье и весело подмигнул ей.

Тату всё ещё были: гибкость и скорость реакции. Порошок давно загружен. В общем, я был готов к мочилову. Прозвучала команда, и мы сблизились, прощупывая друг друга.

Я сразу же провёл разведку зрением Агатоса. Ого, не пожалел на меня братишка две легендарочки и три временных тату.

Эффекты струились по оружию, вытесняя друг друга по-очереди, вокруг тела тоже двойная цветовая гамма.

Когда он на меня побежал, я понял, что одна из тату — на скорость. Отразил его первую атаку, немного отошёл в сторону, следя за движениями. Только дурак сразу бросается в бой на незнакомого противника. Сначала нужно понять, что он собой представляет.

Вторая временная тату не выявилась, но судя по тому, с какой частотой он меня атакует — это была выносливость. Я не заметил, чтобы дыхание Густава сбилось.

Сюрпризом стало первой лёгкое попадание вскользь. Вокруг сразу наступила темнота. Это продлилось примерно секунду, но чуть не стало причиной проигрыша. Благодаря тату на реакцию, я по звуку услышал летящий меч и когда зрение вернулось, тут же ушёл из зоны атаки. Пусть коряво и спотыкаясь, но зато по мне не попали.

Так-так, что-то интересное. Я ещё раз окинул взглядом меч — чёрное сияние и красное. Если он будет попадать по мне, то я буду терять зрение на одну секунду. Хм. Интересное тату. Я бы даже сказал крайне нечестное. Особенно если не знаешь, что такие штуки существуют.

Подозреваю, что для многих эти сведения оказались бесполезными — ведь они потом быстро умирали. Ещё одна золотая жила для торговцев информацией…

По сути, братишка полностью передо мной раскрылся — ведь характерное красное свечение на мече не что иное, как атрибут огня — точь-в-точь как у меня. Надо понимать, что оттенки этих свечений тоже отличались. Бывало, я видел на других людях знакомые цвета, но едва уловимые мягкость, чёткость и концентрация свечения говорили совершенно о другом эффекте.

Чтобы их все различать, нужно было постигать эту науку. А память Арвина, к сожалению, вообще исчезла — я не знал и не помнил ничего. Спасибо, хоть Ларл со мной возился.

Никаких преград больше не было, поэтому на непрекращающиеся атаки Густава я начал отвечать контрвыпадами, заставив того поднять брови. Что, думал, будешь просто избивать своего противника?

По движениям парня я уже понял, что он за фрукт. В моём мире ему бы не дали и третьего ранга. Зелёный ещё. Был бы он доброжелательно ко мне настроен, я бы ещё подумал — позорить его или нет, но он прямо-таки пытался втоптать остатки моей репутации в грязь. Нет уж, братик, у параши будешь сидеть ты, а не я.

Я заметил рассинхрон между движениями ног и туловища Густава Громова. Для баланса ему надо было поставить тату и на скорость движений, а у него только бег.

Раньше я таких тонкостей не заметил бы, но месяц, проведённый в рубежной зоне, давал о себе знать.

Брат зачастил кружить вокруг меня, пытаясь дезориентировать быстрыми передвижениями и неожиданными атаками сбоку. Я пока себя никак не выдавал и искал момент.

Тот не заставил долго ждать. В очередной раз атака, и ноги понесли Густава влево, чтобы спровоцировать и меня сместиться туда для защиты.

Вместо этого я перебросил меч в левую руку и поставил блок на его будущий шаблонный удар, а сам со всей дури ударил в сопатку заигравшемуся братцу. Его корпус был чуть наклонён во время финта и находился на прошлом месте, тогда как ноги прошли вперёд.

Я думаю тут ещё дело и в слабых мышцах. Надо будет спросить Ларла — видел ли он такой же эффект на мне во время боя с паучихой. Если да, то с этим надо что-то делать.

Густав потерял равновесие и плюхнулся на зад. Глаза собрались в кучу. Я не стал портить ему и дальше лицо — просто лениво навёл меч на незащищённую голову.

— Бдумс, — деревяшка шутливо ткнулась в лоб. — Кажется, я победил.

Разгорячённая боем толпа кисло смотрела на меня из-за металлической сетки октагона. Некоторые всё ещё не поняли, что произошло. Мне было всё равно. Первый шажок сделан. В будущем сто раз подумают, прежде чем дерзить мне.

— Отлично, — сказал Ян Громов, — а теперь слушайте все — это важно, — вошедший внутрь плечистый глава рода указал на меня рукой. — Мой сын пожелал сменить имя, и я даю согласие на это. Теперь называйте его Гордей.

— Да, я Гордей Громов, — сказал я как можно чётче и отбрасывая в сторону тренировочный меч. — Что дальше?

— А дальше — наказание, — улыбнулся папуля.

— Чт…

В октагон вбежало десяток бойцов, повалили меня и скрутили.

— Я же победил! — кажется, первоначальный план всё же сработает.

— Да, — спокойно ответил Ян, — но тебе нужен урок и время на подумать о своём поведении. В тюрьму его.

Моей печени быстро объяснили, что сопротивляться себе дороже, поэтому я позволил отцовским прихвостням увести меня. В принципе, ожидаемо. Ведь я попрал его репутацию своими проказами. Надо признать, били меня не сильно.

Скорее чтобы подавить сопротивление. Активировать тату раньше времени я не видел смысла, поэтому просто смотрел, куда меня ведут.

Форпост позади теремов, ясно. Там мы спустились по грубым ступенькам на несколько метров вниз. Никаких решёток — сугубо камень и плотная дверь. Меня обыскали. Забрали весь порошок, ножи и вообще всё, что могло быть опасным.

— Советую не рыпаться, — сказал мне начальник местного гарнизона. — Всё равно не убежишь. Ар… Гордей, отец тебя тут подержит для острастки и всё — давай без глупостей.

Я кинул на него оценивающий взгляд.

— Будешь вести себя хорошо, что хочешь принесу. Жратву, бухло, девку — просто не создавай мне проблем. И так дел невпроворот.

— Идёт, — сказал я ему, решив не спорить.

Дверь закрылась, и я остался в холодной комнате один.

* * *

Спустя три недели, кабинет главы Громовых.

— Ну что, как он там? — спросил Ян у своего начальника стражи.

— Да всё так же, — вздохнул мужчина с пышными бакенбардами и широкой шеей.

— Бежать не пробовал?

— После прошлых трёх раз нет. Может, хватит оно? Отпустили бы мальца, ваше сиятельство, — наклонил голову вбок Матвей. — Не ломается парень, сами ведь видите. Таким сыном гордиться надо.

— Больно дерзок стал, но ты прав. Заметил тоже, да? — Ян держал Арвина, точнее, Гордея, вот уже третью неделю в темнице и пытался вразумить, но что-то пошло не так.

— Да, — кивнул грузный, чуть полноватый начальник, — перестал бояться.

— Раньше он только и делал, что сидел дома. Если честно, когда он оставил все чертежи и ушёл, я переживал, но сейчас его будто подменили. Ты разговаривал с тем простолюдином?

— Которого он кнутом, то бишь… Да, потом с начальником полиции. Тот сразу доложил, что видел Арвин… Гордея, — поправился мужчина.

Ян ходил из угла в угол по кабинету, где велась их беседа, держа руки за спиной.

— Что ещё скажешь?

— Да так… — замялся Матвей. — Занимается целыми днями, сидит, смотрит в одну точку, книжки просил.

— Чтец выискался, — хмыкнул Ян. — А по ночам у него собрания в библиотеке?

— Я…

— Развёл ты бардак, Матвей, ох посеку тебя, доиграешься…

— Ну как, ведь кровь ваша. Не откажешь ведь…

— Странный ты Матвей. Вижу, приглянулся парнишка?

— Есть такое, — не стал отрицать старик. — Стержень прорезался в нём, не загубить бы, ваше сиятельство. Людей мало, жмут нас Корниловы.

— А что Плесницкие? Мне тут докладывали, активничать начали в нашу сторону. Что там произошло?

— Ну, дык это. Ар… Гордей и тут поспел.

— Как? — Ян остановился и нахмурил брови. — Что он натворил?

— Альбина Плесницкая…

— Что?! — не дав договорить, встрепенулся Ян.

Тема с единственной дочерью их соперников была болезненной. Многочисленные братья готовы были порвать на куски любого, кто косо посмотрит на сестру. Два года назад Ян сватал своего старшего, Густава, за неё и получил отказ. Такого позора он давно не испытывал.

— Говорят, победил он её на дуэли.

Ян вынырнул из своих мыслей, не совсем сообразив, что сказал этот старый дурак.