Re.Start

Чуть не забыл. Церемонию проводили в главном амфитеатре столицы — народу тьма тьмущая. Хотя чего еще ожидать, когда твой тесть Ктулху, а свекор одной из невесток Сатана. Да и главные гости в лице Зевса и Афродиты тоже не мало фанатов привлекли. Дальше катались на колесницах. Пару извозчиков арестовали за отсутствие соответствующих сигналов на бортах. Про блокпосты вообще промолчу — чуть ли не на каждом повороте расставались с очередной бочкой. Некоторым счастливчикам достался керосин.

На базе нас встретили сестры Николавны. Понять приветственную речь Зои не представилось возможным по причине рыданий. Причем ее и взахлеб. Нам четверым до этого особого дела нет — стоим тенями и слюни ниточкой пускаем с голоду. Как выглядел каравай, рассмотреть ни кто не успел. Так как последняя крошка пропала в моей пасти, решили, что честь лидера пати я отстоял.

Дальше было стандартно — либо знаете, либо узнаете. Отмечу только, что на третий и последующие вызовы "горько" к народу присоединился какой то кот. Явно рыжий и явно наглый. К вечеру уже он поднимал народ на вызов.

Кто-нибудь, срочно уничтожьте эту запись. Хотя… Лучше такое количество компромата на рогатого приберечь. А вот на меня срочно удалить.

Проснулся словно из могилы восстал. Увидел рядом спящую супругу и на душе потеплело. Как то странно. Присмотрелся и понял, что это Минни. Ахтунг! Пушок не простит. Хотя получается что он спал с Микки, а значит мы квиты. Стоять. Он что, спал с моей женой?! Убью! "цензура"! Да нас Ктулху обоих убьет! Нужно срочно что-то придумать. В зале гробовая тишина. Хорошо. Решил провести бартер. Не успел добраться до двери, как в комнату вошла Микки. "Игра непереводимых слов" (Ц.). В общем я готов к смерти. Хм. Минута даже прошла, а я еще жив. Поинтересовался что да как. Обозвали маразматиком.

Выяснил, что ночевали вчетвером, так как вторую комнату заняла мифическая родня. Это мы что, ночью оргию устроили?

— Какую оргию, — откровенно изумилась Микки. — У нас хорошо хоть сил раздеться хватило! Еще скажи, что не помнишь как полночи шпильки из волос доставал?

— Не помню, — откровенно сознался я.

— Ну после отцовского коньяка сто пятидесяти летней выдержки не удивительно.

Улыбается. Приятно.

— Но я действительно рада, что ты смог нас различить, — прижалась она ко мне. — А уж тем более спросонья и бодуна.

Хлопаю глазами в непонятках.

— Ну мы же двойняшки, — поясняет новоиспеченная супруга. — Нас и отец не всегда различить мог. Уже подумывали внешность изменить парой щупалец.

— Если не веришь глазам — двигайся по запаху, — смеюсь я. Маг подвисла, но затем заливно рассмеялась. — Но думаю, тебе бы и щупальца пошли, — что-то я слишком серьезно об этом задумался. Меня пытаются придушить от счастья. Попытку убийства списал на стресс по потере холостятской свободы. Хотели уже понежиться, но заявился Пушок. Вид отреченный, сидит в углу, ни на что не реагирует.

Потыкали ему в плечо, чтобы поинтересоваться таким состоянием. Реакции ноль. Начинаем уповать, что настроение должно быть огонь, ведь только женился, да и к тому же на красавице. Не знаем как, но сделали только хуже — теперь откровенно плачет. Десять минут тратим на попытки привести в чувства и выяснить причину слез.

— Первая брачная ночь в жизни, и та коту под хвост, — жалобно проскулил рогатый.

Хотел поддержать, но…

— Пушок, не парься, — сочувственно вступила Микки. — Арчи вообще не помнит, что ночью было. А поутру решил, что вы нас ночью перепутали.

Пришлось его все-таки отпинать, чтобы смеяться перестал.

— Знаешь, я удивлен, что ты ничего не помнишь, учитывая что ты вчера творил, — откровенно недоумевал рогатый. Мне страшно, но интерес сильнее. — Ну ты выбрал все шпильки из волос наших жен, — с некой задумчивостью повествует он, — параллельно собрал из них миниатюру статуи свободы, — тычет пальцем в сторону окна. Реально статуя свободы на подоконнике красуется. — К тому же расчесал их. Потом еще раздеться помог, а платья аккуратно повесил. В общем, поражаюсь до глубины души, как на тебя коньяк подействовал.

Впечатлен собственными подвигами. Платья так вообще как новые выглядят. Бессознательно выдал мысль о собственных надежда, что большего натворить не успел. Пушок подозрительно покраснел. В голове чистый ужас.

— Ты был очень нежен, — видимо, танк пытался меня успокоить, но его девичье смущение заставляет задуматься о петле.

— Может тебе массажный салон открыть?

Перевариваю полученную информацию. Поработал шаманом — настучал по бубнам, чтобы сразу ясность вносили, а то у меня повторно вся жизнь перед глазами пронеслась. Микки думала обидеться, но осознала, что тоже виновата. Видимо, я хорошую себе жену нашел.

Кстати, о женах. Пока решили прикинуть дела на день, проснулась Минни. Как сразу стало ясно, поднялась она лишь для того, чтобы утащить Пушка под одеяло. Мы не против. Под смешки и шушуканье, с супругой приводили себя в порядок.

Пришли вар с хилом. Мирьет, правда, сразу исчезла, прихватив с собой близняшек. Нам делать нечего — употребляем запас Паштета под мужскую беседу.

— Кстати, Пушок, — завел вар новую тему, — а тебе не обидно, что Минни не тебе первому досталась?

Фига у него вопросы. У меня от напряжения волосы дыбом встали.

— А что в этом такого? — спокойствие рогатого зашкаливает.

— В смысле что? — озадачился Паштет. Я чисто в тряпочку молчу. — Девушка имела виды на твоего товарища, переспала с ним, а теперь к тебе в жены записалась. Нормально ли такое?

Тяжело признавать, но он в чем то прав. А Пушка серьезно так загрузило: глаза к потолку, брови сведены, бородку теребит — в общем, ЦП на сто процентов грузит. Вару то все равно, а вот у меня волосы не только на голове шевелятся. Тут рогатый ударил в ладоши и широко улыбнулся. Я словил тихий обморок. Секунды на две — вдруг мне еще когти рвать придется.

— Вот посмотрим с обычной точки зрения, — завел монолог бывший злодей Хаммервиля. — Хочешь сказать, что ты свою супругу выберешь еще в колыбели и будешь взращивать, чтобы она ни с один мальчиком не гуляла? Нет. Ты выберешь девушку уже вполне состоявшуюся и, возможно, имеющую определенный жизненный опыт. Ну да, может повести и будет девственницей. Хотя какая девственница поведется на тебя — я без понятия. То есть даже в этом случае наша ситуация вполне нормальная. Только с жатыми сроками.

Смотрю рогатый разложил все по полочкам не хуже заправского Фрейда. Сижу и проявляю скромное уважение, сверкая глазами в сторону товарища.

— А теперь рассмотрим суровую реальность нашего мира, — продолжил распыляться Пушок с более профессорским видом. — Как сам видишь я дьявол, батя — так вообще Сатана. И какой ты трактат с нашим упоминанием не возьми, везде одно и тоже — ведут аморальный образ жизни, днями на пролет в оргиях участвуя. И, если ты не забыл, не так давно в одной мы с Минни и участвовали. А по мне так вполне логично выбрать жену из уже опробованных. — Поставил точку в своих рассуждениях преподаватель семейной психологии демонов. Хотя, внимательно осмотрев оппонента в лице Паштета, добавил: — Но следуя твоей логике, ты сейчас заявишь, что для супруги я должен был выкрасть девственницу — обязательно главную красавицу деревни — и пленить ее в башне, а потом потратить уйму времени, чтобы ее покорить. Потом обязательно должен явиться рыцарь ее спасти, который меня эпично прибивает до состояния почти труп, а красавица начинает плакать над моим трупом, потому что я не был так плох. В итоге проклинает рыцаря и обращается в злую колдунью, которая пытается уничтожить все королевства. А все почему? Потому что вовремя под натиском такого ухажера сломиться не могла.

Сижу с откровенно отвисшей челюстью, пытаясь осознать всю красоту фантазии рогатого — вот кому точно сказки пора писать. Паштет реакций не подает. Но у него то часто процессор висит, так что временно плюнули на его присутствие. Не выдержав, предлагаю рогатому написать полноценную истории поведанного.

— Автобиографию что ли? — уточняет он.

— В смысле?! — явно что-то не дошло.

— Ну так, это история о том как родители познакомились, — поясняет Пушок. — Мать просто не в курсе была, что у бати респаун есть. Подумаешь, королевство полгода страдало. Батя зато потом с цветами и в белом фраке явился. Она и растаяла. Правда, предварительно переломав ему все ребра.

— Романтика, — мечтательно вздохнул я.

В честь такого подняли бокалы, запивая запеченную курочку.

— По сравнению с ними у нас все прозаично вышло, — задумался танк.

Тяжело не согласиться.

— Какие планы на будущее?

— Жить-поживать да добра наживать, — не приходит мне в голову ничего путного.

Рогатого это конкретно рассмешило.

— М-да… — подал голос Паштет. — Стратег из тебя хороший, а вот планировщик — так себе.

— Тебе напомнить о броуновском движение? — это не со злости. Честно.

На вара подействовало — углубился в употребление пищи.

— Я конечно понимаю твое негодование, но о планах нам как ни крути придется подумать, — Пушок сегодня больно добрый к Паштету.

Тяжко. Вздохнул. На сто килограмм где-то. Мозги плавно закипают под движением извилин. Шевелятся сильно — даже слышно как.

— Ну давайте задание возьмем, — большее мозг родить отказался.

— А почему бы и нет, — поддержал танк. — Главное же начать, так что возьмем что-нибудь простое. Чтобы чисто не заржаветь.

— Не, — сморщился Паштет. — Я серьезного чего хочу.

— Из серьезного опять каламбур устроим, — рассеял я надежды вара кислой рожей. — Так что остается либо что-то совсем легкое, либо совсем серьезное.

— Тогда совсем серьезное! — воспылал вар.

— Ага, — поддержал танк. — Страниц так на пятьдесят.

Завис на сопоставлении фигурального представления очень сложного задания с реальной задачей. В голове прокатилось знакомое перекати поле, а извилины словили короткое замыкание. Странно это — не влажности, не пересечений.

Кажись дверь открылась. Поворачиваем три морды в сторону входа. А это чего за три приведения бледнее муки?