Последний реанорец. Том XI

* * *

Первое кольцо. Москва.

Главная резиденция рода Лазаревых.

Кабинет главы рода.

Полгода спустя.

10 августа 2026 года.

Ранний вечер…

Честно признаться время летело попросту неумолимо. На Земле на этот счет есть поговорка: «Счастливые часов не наблюдают». И с ней я целиком и полностью согласен.

Февраль и март месяцы прошли в полнейшей суматохе, ведь все эти недели я безвылазно находился в Царицыне и уделял всё своё время корпусу и тренировкам. Теперь же я могу с уверенностью сказать, что потенциал Вадима, Лёни и Кирилла я раскрыл практически до максимума, так что если кто-то из них сможет дотянуться до семижила, то можно считать такое достижение настоящим чудом. Но лично мне кажется, что вся троица этого добьется, либо я их прикончу за то, что не оправдали моих надежд и ожиданий.

Кира, Бетал и Герман тоже имели свои успехи, но путь их еще далёк от завершения, поэтому теперь их обучением займутся другие. Бетала пришлось отдать на «растерзание» ребят. Киру, как магиню жизни, я передал в заботливые руки Вики и Симонны. Герман же на пару с Кертайсом отныне оказался на попечении Карза и частично у Габриэля. Времени у пожилого альва теперь было хоть отбавляй, да и преподавание ему пришлось по душе.

Что касательно Хельги и Ростислава, то их обучение переходило в решающую фазу. И непосредственно ими, а также всеми своими супругами я занялся по прибытию обратно в Москву. Ведь реанорец всегда держит своё обещание.

Во избежание каких-либо недоразумений, которые произошли ранее, мне ещё приходилось периодически выбираться в свет и участвовать во множестве приёмов, как и подобает имперскому князю. В это же время я начал передавать частицы своих магических знаний женам, фон Тек и Романову-младшему, а ночами напролёт приходилось держать своё обещание перед девчонками.

Примерно в таком ключе и миновала весна и первые полтора месяца лета. Лишь одно дело оставалось неразрешенным. И это дело носило имя ‒ Валери Мартелл. Целительница на пару с Селенной наведывались несколько раз в империю, а Франциск со слов Романова всю плешь ему проел по поводу этой приставучей девки.

Трижды. Именно столько раз я давал отказ. Однако при любом удобном случае канцлер вновь поднимал этот вопрос. Так еще и обращался он с ним к Вике и Алине. Однако изумило отнюдь не то, что Петр решил заняться сводничеством, удивлен я был самой Валери. В один из последних визитов француженок, я решил обратиться к своей реанорской эмпатии. И то, что я смог ощутить повергло меня в некую прострацию. Девчонка оказалась по уши влюблена. И именно в меня. Сумасшедшая баба! По этой самой причине вопрос с жизнючкой взяли на себя Вика и Алина. Супруги оказались более прозорливыми, ибо мне, если честно, было не до неё и не до амурных дел и жены это прекрасно понимали.

В общем и целом, за пройденные месяцы я сделал и передал для девчат и рода Лазаревых всё, что смог, а главное всё, что успел. Последующая спешка являлась бессмысленной, ну а далее же я полностью абстрагировался от всего. Наверное, это и можно назвать размеренной жизнью, ведь тратил я время в своё удовольствие. На семью, на близких, на сына, на Риту и Лизу с Анжеликой. На приставучего маленького подлеца Феофана, который записал меня в своего наставника и всюду таскался хвостом с просьбами его потренировать. Обыденная рутина. Но надо отметить до невозможного приятная рутина.

Нет, я не торопился жить, но где-то глубоко внутри меня пожирало слабое чувство сожаления. В нынешнем случае у людей существовала еще одна поговорка на такой счет. Не знаю, кто её придумал, но моё состояние она описывала идеально: «Перед смертью не надышишься».

Однако наряду с сожалением присутствовало некое спокойствие и радость, потому как плоды моих трудов не заставили себя долго ждать. Все жены переступили ранг архимагов и находились на третьей степени, лишь Вика отстала от них на пару недель, а Лира была на две степени сильнее. А немного погодя Хельга умудрилась запрыгнуть в ранг архимагистров. Но само собой талант цесаревича был впереди планеты всей. Ростислав уже достиг пика архимага, но мощь его была сравни архимагистра. Что называется весь в отца. Так что вопрос теперь оставался за оценкой и Плеядой.

Свой же магический перстень повелителя и младшего семижила я вновь получил по блату из рук государя на одном из наших редких спаррингов. Что касательно самих схваток с императором, то во избежание каких-либо разрушений и человеческих жертв мне и ему приходилось сдерживаться. Обидно и досадно, но иначе нельзя. Ведь порой, когда мы входили в боевой кураж, многочисленные ограждающие барьеры трещали по швам и начинали разрушаться, даже с тем учётом, что контроль моей силы был запредельного уровня. В сухом остатке могу сказать, что если бы мы бились не на жизнь, а на смерть, то у него не оказалось бы ни единого шанса.

Увы, но таков вердикт.

До сильнейших посланников Мерраввина Владимир откровенно не дотягивал, но Маннеха, я считаю, смог бы прикончить. Хоть и с большим трудом. Ведь достигнув второго оборота рунного тела, моя личная сила сейчас миновала ту самую человеческую грань разумного.

В один же из июльских дней, когда я с широкой улыбкой наблюдал за Алишей и первыми шагами Матвея, меня ожидала очередная ошеломляющая новость. Скажем так мои постельные труды и ночные «променады» с женами не пропали даром, а может Бездна услышала реанорские молитвы, но Вика и Лира, наконец-то смогли забеременеть. Правда, это событие изрядно подкосило Прасковью и следующие несколько суток та ходила морально подавленная и задумчивая. Причем вполне успешно от остальных девушка та смогла скрыть свои эмоции и настроение, вот только не от меня. И на моё удивление Куня не только не опустила руки, более того, её запал только увеличился многократно, потому как всё своё свободное время и ночи напролёт жена проводила наедине со мной.

‒ Осталось совсем немного, да? ‒ пробормотал я вслух с печальной улыбкой, стоя на балконе и погруженный в собственные размышления. ‒ Последний рывок…

Однако все мои разглагольствования и жалобы на тяжелую реанорскую жизнь были прерваны громким хлопком. Показалось даже, что кто-то выстрелил из мерраввинского огнестрела. Однако всё оказалось гораздо проще. Это Прасковья, не щадя дверей и работы плотников, в своей излюбленной воинственной манере ворвалась в мой кабинет.

‒ Захар! ‒ выдохнула жена, но не найдя меня в кресле тотчас оторопела и оглянулась по сторонам.

‒ К чему такие крики? ‒ фыркнул весело я, возвращаясь с балкона обратно в помещение и присаживаясь в кресло. ‒ Еще пара таких визитов и нужно будет ставить новую дверь.

Тем не менее в следующий миг пришлось нахмуриться, потому как по её виду, она была чем-то напугана, а если точнее, то взволнована.

‒ Я… я… ‒ запинаясь стала говорить Прасковья.

‒ Что стряслось? ‒ серьезно вопросил я, невольно переполошившись.

‒ Я… я… беременна… ‒ выдохнула магиня, расплывшись в обворожительной улыбке, а всё её волнение как рукой сняло. ‒ Получилось! Я мамой стану!

Разрази меня трижды Бездна!!! Неужели…

Не помню, как я выскользнул из кресла и не помню, как перемахнул через стол, но поцелуем я одарил жену мгновенно и также мгновенно она оказалась в моих руках.

‒ Ты умница, ‒ похвалил я супругу, которая вцепилась в меня, будто в спасательный плот и вновь со всей нежностью целуя её в лоб. ‒ Умница!

Именно в таком положении нас и застали остальные княгини Лазаревы. Причем довольная Алиша прошествовала внутрь на руках с Матвеем.

‒ Вижу папаша уже в курсе, ‒ ухмыльнулась весело Вика, переглянувшись с подругами.

‒ В курсе, ‒ широко улыбнулся я, всё так же нежно прижимая к себе слегка подрагивающую Прасковью.

‒ Прошу прощения за вторжение и за то, что подслушал, но похоже я прибыл как нельзя вовремя, ‒ вдруг раздался счастливый мужской баритон, который заставил всех замолчать, а сам я обратил свой взгляд на балкон. ‒ Поздравляю тебя, мой реанорский друг.

Слова картара казались отрезвляющими. Девчата из-за его гласа моментально оторопели и тотчас поникли. Шаги мироходца были беззвучными и также беззвучно тот пожаловал внутрь кабинета под взглядами всех присутствующих. Увидев такую реакцию женщин, Драгун застыл и с растерянным видом почесал щеку.

‒ М-да! Поторопился, ‒ скривился Пал и его рука с щеки перетекла на затылок. ‒ Глупо было с моей стороны заявляться в такой радостный момент и всё портить. Надо было немного подождать. Еще раз прошу прощения. С рассудительностью у меня бывает туго.

‒ Всё в порядке, уважаемый хранитель, ‒ вдруг с едва заметной хрипотцой проговорила Алиша, прижимая к себе Матвея. ‒ Мы… мы всё понимаем.

‒ Когда? ‒ осведомился кратко я, тяжело вздыхая.

‒ Завтра, ‒ поджав виновато губы, отозвался картар, а после с жалостью взглянул на женщин. ‒ Но можно и послезавтра утром.

‒ Этого достаточно. Спасибо, ‒ поблагодарил я мироходца, и медленно выпустив погрустневшую Куню из объятий и заглянув той с улыбкой в глаза, вновь поцеловал её в лоб и посмотрел на жен. ‒ Уведомьте всех. Скажите, что мне пора. Пусть прибывают. Желательно завтра…