Мультикласс

— Вот как? — из-за капюшона я не видел, вскинул ли мой собеседник бровь, но по тону звучало так, как будто да. — Ну, хорошо. Учение, переданное мне мудрецами, всесильно.

— Ибо оно верно, — в полнейшем офигении закончил я фразу. Последнее, что я ожидал сейчас услышать — это как кто-то перевирает цитату из трудов дедушки всех октябрят. Какие мысли у меня это вызвало, догадаться нетрудно. Тем более, что, судя по тому, как расслабился монах, я угадал.

— Славь Йируна, брат, — сказал он, коротко поклонившись. — Скажи другому нашему собрату показаться, и мы проводим вас.

— Конечно, — ответил я. — Локрин, ты слышал? Покажись!

— Локрин?!

А вот это уже был прокол, и очень жирный. Такой, после которого отбрехаться уже не получится, поскольку сразу же начинается бой.

Кстати, дико смешно бы получилось, окажись реальный агент культистов тёзкой того, кого они должны были убить.

В тот момент, однако, мне было не до смеха, ибо коллега по классу, тварь такая, оказался хорош. Если моя боевая эффективность сводилась к общим представлениям о боксе и случайно полученному множественному левел-апу, то эта сволочь оперировала чем-то вроде ушу или тхэквондо, и на весьма солидном уровне, натренированном, как мне показалось, отдельно от навыков. Кои также далеко не сводились к быстро пробежать и сильнее врезать, как это было у меня. Буквально в первые же секунды боя на меня обрушились несколько энергетических шариков и запущенный с ноги воздушный резак, от коих мне, по счастью, удалось увернуться. А вот безудержный ураган из высоких пинков в прыжке пришлось принимать на поднятые руки, что вышло отнюдь не безболезненно даже с учётом моих способностей. И самое паршивое, я не видел, как мне из этой ситуации выйти. Враг бил слишком часто, настолько, что о контратаке нечего было даже думать. Разве что подождать, пока выдохнется — вот только не факт, что прежде не обнаружилась бы брешь в моей защите.

И вдруг всё закончилось. Просто сверкнул меч и монах упал замертво. Далее же по коридору, за фигурой налётчика, выглядевшего сейчас крайне эпично, виднелись тела и двух других культистов.

— Спасибо, — сказал я, опустив руки. — Ты так меня скоро догонишь.

— Прекрати, — неожиданно холодно отозвался Локрин. — Откуда ты знал, что им ответить?

Первым моим желанием было намекнуть на работу под прикрытием, но эту мысль я тут же отмёл. Враньё мне потом могло и аукнуться.

— Сложно объяснить, — абсолютно честно сказал я. — В общем, кажется, Йирун был из тех же краёв, что и я. Потому я знаю, откуда он стащил эту фразу.

— Ты точно не из Ауренны, — возразил Локрин.

— Да не отсюда он! — воскликнул я, досадуя на такой обидный прокол. — Дослушай, я всё объясню!

— Сейчас? — тон налётчика стал насмешливым. — Если они не идиоты, то дальше в подземелье сидит четвёртый из их группы. Только что он понял, что его друзья исчезли, и поднял тревогу. Можешь их дождаться, если хочешь, а я на выход. С дороги!

Дожидаться я никого, разумеется, не хотел, и потому, пропустив Локрина мимо себя, поспешил за ним. Причём, «поспешил» — это мягко сказано, чтобы поспеть за товарищем мне пришлось нестись со всех ног. Лишь добравшись до Нижней Ауренны он соизволил немного сбавить шаг. Однако, по лицу было видно, что сейчас на разговоры налётчик не настроен. Что там я с моими объяснениями, от него шарахнулись даже разбитного вида ребята, явно прицеливавшиеся к нам на предмет поделиться наличностью. Да и всё равно, место, настолько плотно напичканное лишними ушами, совершенно не подходило для того, чтобы во всеуслышание рассказывать здесь про то, что у меня в голове живёт и здравствует считающаяся погибшей легендарная паладинша. А именно это я и собирался сделать. Моя легенда всё равно уже трещала по швам, и теперь это становилось чревато уже не просто выпадением Локрина из группы, что так-то было делом неприятным, но житейским. Теперь он мог меня не пойми в чём заподозрить, причём, с непредсказуемыми последствиями. А враждовать с ним мне особо не хотелось. Да и устал я, если честно, выкручиваться.

Физиономия Орти, когда он снова нас увидел, была какой-то испуганной. Это, впрочем могло иметь тысячу и одно объяснение, да и со своей мимикой привратник тут же совладал, изобразив на лице обычную для него хмурую мину. Большого значения я этому, однако, не придал. И напрасно. У самого выхода ноги вдруг перестали меня слушаться — я просто не мог оторвать их от земли. И прежде чем дверь передо мной закрылась, я увидел, как ушедший вперёд Локрин вдруг ни с того ни с сего рухнул наземь. А затем меня словно заволокло туманом, почти таким же, каков он был в воспоминаниях Каи. Ощущения немного отличались, справедливости ради, но главное было схожим. Он тоже вытягивал волю и гасил сознание. И вскоре оно погасло совсем.