Дерзкий наследник рода

* * *

Черт, твою роту! Какого дархса он так тяжел??? На вид щуплый слизняк, телосложением не больше Артема.

К счастью, воздействие на болевую точку прошло успешно. Тело Аркадия, или как там его, отрубилось. При этом сознание не ушло, дар речи тоже остался. Потому можно было слегка поболтать.

Кидаю тело дрожащего пленника в угол, резко хлопаю дверью. В подсобке есть небольшое окно. Я уже привык к полумраку, и все здесь вижу. Это неоспоримое преимущество, которое надо использовать.

Пока пленник не привык к темноте, отворачиваю его от себя. Беру заранее заготовленную щепку и тыкаю ему в шею, целясь в специальную точку.

Острое дерево легко пробьет кожу и мясо. Так что у меня полноценный пыточный инструмент, найденный, так скажем, на поле боя. Значит, беседа выйдет душевной. Главное, не дать себя обмануть!

Я не сразу пошел в засаду, как может показаться сначала. Мне пришлось сойти вниз. Там попросил охрану, чтоб доложили Людмиле, будто бы я ухожу. При этом вышел из здания, но вошёл через черный ход.

Дальше направился к кабинету Рюминой. Провел дыхательную практику, улучшив слух, и попробовал получить информацию.

Дверь была плотно закрыта. За ней болтали двое: сама Люда и какой-то мужик. Они знали толк в деле... Говорили, вроде бы громко, но так, чтоб никто не расслышал.

Ещё бы, это не братья Говоры, орущие на весь лес, как шальные. Несмотря на все, услышал обрывки фраз заговорщиков. Уши Артема отчётливо уловили высказывания:

— Припёрся молокосос!

— Отвадила его, как щенка.

— Людмила Антоновна, ты гениальна в своем уме.

— Ооо, не надо сегодня. Мне сейчас не до этого. Их шарага скоро развалится.

— Надо быть осторожнее все равно...

И другие явно недружеские высказывания в адрес моей семьи, этой фабрики, меня лично и прочее. Я не был телепатом, потому не мог воссоздать диалог в полном виде.

Ясно только одно: союзники за спиной таким тоном не разговаривают. Других доказательств не надо. Осталось только устроить засаду, найти оружие (ага, щепку от подоконника), просчитать несколько мелочей, выждать время. И все. Предатель удачно схвачен, обездвижен и загнан в тупик.

Но это ещё не конец. Осталось самое главное!

— О, черт! Ты чего? Я директор завода. Сейчас будет охрана... Ох, какого хрена вообще? — немного придя в себя, промямлил Фомич. Кажется, так его отчество.

— Большого! Насчёт директора не гони! — отозвался я голосом самого дьявола.

Да, захватил в том подвале один артефакт. Думал, это прослушивающее устройство. Оказалось, просто игрушка, которая меняет голос, если в нее говорить. Магическая забава для малышей. Что ж, я люблю забавляться. Вот, на всякий пожарный оставил.

— Нет! Кто ты? Ты хочешь денег? Друг, погоди, все нормально, — чуть не обделавшись, выпалил лысый кретин.

— Деньги? Я хочу денег. Но эта фирма убыточна. Верно? — ответил все тем же хрипящим басом.

— А? Что? Причем чем тут эта шарага??? Ты кто, давай без нервов. Я могу... Я всегда.

Пленный решил подняться. Стал дёргаться, пытаясь сбросить меня. Он мог немного шевелиться, несмотря на временную парализацию. Пришлось сильней придавить его спину и проткнуть щепкой кожу, доставив резкую боль.

— Ааййй, да за что! Не могу! Прекрати! — застонал Аркадий, слегка успокоившись.

— Это то, что убьет тебя через секунду.

— Не, не надо... Постой.

— Если не ответишь на пару вопросов.

— Отвечу. Я все отвечу, только вытащи эту штуку из... шеи.

— Как скажешь, — прогремел, вогнав щепку поглубже.

— Ааа! Ты чего...

— Вы с Людмилой Рюминой пытаетесь развалить предприятие? — холодно спрашиваю, не обращая внимания на стоны пленного.

— Бред, я не это... Я всего заместитель. Простой сотрудник, — визжит скользкий тип, но это не помогает.

— Ответ не принят. Один укол в нервный узел, и ты не сможешь шевелиться всю жизнь! — выдыхаю со злостью, продолжая причинять боль.

— А, стой! Не! Я не...

— Говори! Это последний шанс! Я и так знаю правду! Давай!

— Ооо, ой-й-й, ладно, все! Людмила Антоновна, Люда... Она... Она...

— Что???

— Она должна снижать темпы развития предприятия, до тех пор, пока все не рухнет.

— Во-о-от, уже лучше! Можешь, когда захочешь, — спокойно говорю я, но щепку доставать не спешу. — Теперь дальше.

— Дальше ничего, господин, — всхлипывает мой пленник.

— Ну все! Готовься подохнуть! — упираюсь коленом в шею, шевелю щепкой в ране еще сильнее.

— О-ф-ф! Черт возьми! Я скажу, все скажу, — верещит Аркадий, кашляет и выдает как на исповеди. — Задание. У Людмилы есть задание. Войти в доверие к Ольге, взять управление в свои руки. И... и сломать всю систему.

— Подробнее! — хриплю я.

— Деньги из фондов выводить, нанимать специалистов плохих, срывать поставки сырья, новые рынки сбыта не это... И все остальное. Чтоб дело не клеилось.

— Хмм, так и знал. Ладно, какова твоя роль?

— Никакой! Честно, клянусь! Помогаю. Просто считаю, смотрю. Но не больше.

— Ясно. Шестерка-подельник.

— Нет! То есть, почти. Но я ничего.

— Понял. Какая ваша выгода? С Людой.

— Что?

— Говорю, ваш какой интерес?

— Я не зна...

— Отвечай!

— Мы берем себе тоже, часть. Мы еще от него получаем. Нас просто наняли, попросили.

Отлично. Гаденыш раскололся быстрей, чем я думал. Большая часть его слов для меня не в новинку. Сразу было понятно, что «теть Люда» тихонько разрушает контору.

Но есть и кое-что важное. За двумя кретинами стоит большой дядя. Они не сами это придумали. Им дали инструкцию. Кто? Наверняка влиятельный гад, имеющий деньги и связи.

Решил по какой-то причине (по какой именно?) уничтожить наш Дом. Но статус не позволяет запачкать руки. Да и торопиться не хочет. Вот и пытается лишить нас финансов, смакуя наши мучения.

Что ж, наслаждаться выйдет недолго. Меч Святой Справедливости уже... В общем ладно. Порву ему задницу, вот и все!

— Молодец. Умеешь болтать по душам. Осталось последнее, кто заказчик? — спросил я, чувствуя, что изменение голоса работает уже хуже.

— Не знаю. Я его, правда, не знаю.

— А если... подумать?

Немного достаю щепку, затем втыкаю опять. Нажимаю на болевую точку между лопаток, пытаясь доставить Аркадию больше «незабываемых ощущений».

— А-а-а о-о-х, нет. Я клянусь! Неизвестный тип! — хрипит тот.

— Вот оно что? Тогда отправишься на тот свет кхе-кхе, и будешь втирать это дьяволу, — говорю, понимая, что сквозь пелену магии прорывается собственный голос.

— А, мля, больно... Сука... Убей меня. Да. Раз уж так... Давай, не томи, все хана, — пьяным голосом промямлил Фомич.

Черт, видно, он отрубается и уже бредит. Боль и чудовищный стресс сделали свое дело. Дядька потерял связь с реальностью. От него теперь ничего не добиться.

— Говори! Выкладывай, гнида! — пытаюсь продолжить допрос.

— О, Агафья, а ты слышала там? — доносится приглушенный голос из коридора.

— Не, а чего? Крыса что ли?

Черт, это сотрудницы офиса. Наверняка слышат нашу возню! Надо скорее заканчивать, но я не получил всех ответов.

— Эээ, все, я покойник. Меня убили. Мертвый, он мне шею прорезал, — мямлит помощник Люды в беспамятстве.

— Не, давай глянем. Я крики прям слышала, — раздается женский голос поближе. Следом тяжелые шаги крупной дамы.

Так, что же делать? Продолжать допрос будет бессмысленно. Потому хватаю чемодан Фомича. Достаю оттуда стопку бумаг.

Смотрю на свет и понимаю, что это все — полный бред. Хотя есть пара листов с какими-то странными отчетами. Видно, часть теневой бухгалтерии за последний период. Сворачиваю, беру их себе. Остальное мне явно не нужно.

— Слышь, Танюха, а вдруг там чпокается сейчас кто-то? — прозвучал взволнованный женский голос прямо за дверью.

— Ага, совсем дура?

— Не, я серьезно. Помнишь Светка наша с тем охранником в подсобке закрылась...

Отлично! Лучшего секретного агента Аргениума раскроют какие-то бабы. Загнал себя в угол, как крыса. Видно, хватку теряю.

Понимая, что медлить нельзя, дикой кошкой бросаюсь к Аркадию. Щепка резко выходит из тела, с каплями крови. Потом вонзается чуть правее. Фомич ахает и полностью вырубается.

«Так, жертва в отключке. Осталось самое важное», — думаю, втягивая ноздрями запах сырости, древесины и гнилых тряпок.

— Ого, там че кто-то стонет? — восклицают за дверью.

— Говорила же тебе, кто-то чпокается!

— Вот гады, средь бела дня! Срамота! Я им щас чпокнусь, извращенцы, чтоб мало не показалось...

Дверь резко открывается, впуская яркий свет в мрачный «склеп».

Уборщицы в синей робе всплескивают руками. Одна роняет ведро. Перед ними простирается пустая комната с плесенью и рабочим инвентарем. Посреди помещения лежит портфель одного из начальников. В углу расположился сам... местный босс. Уткнулся головой в стенку, свернулся, как эмбрион. Сопит и не может подняться.

— О, Танюха, а что это с ним? — глуповато почесала щеку уборщица.

— Че не видишь? Нажрался. Хлестанул, небось, у себя в кабинете. Пошел в сортир, дверью ошибся. Вот и закимарил по тихой грусти.

— Да, мне бы так. Ну в смысле, чтоб не работать.

— Ага, хорошо быть начальством.

Последние реплики уборщиц слушал стоял на козырьке в обнимку с водосточной трубой. Окно подсобки было довольно узким, но при этом полностью открывалось.

Благодаря худощавому телу, легко выскользнул из него. Чуть не свалился на землю, но все же с трудом удержался, зацепившись за спасительную коммуникацию.

Получилось вроде неплохо. Аркадий не сможет поверить, что бугай с грубым голосом ускользнул в «крысиную нору». По версии охраны, я давно ушел прочь. И вообще, Артему до этого далеко.

Значит, разоблачения можно не ждать. Операция выполнена отлично!

Обдумав это, криво улыбнулся и решил поскорее спуститься. В тот момент, в кармане затрещал телефон. Вибрация была похожа на удар током. Я ахнул от неожиданности и сорвался.

К счастью, тело Артема было довольно ловким. Уцепился за трубу, прижавшись всем телом. Затем поехал вниз как на лифте, собирая одеждой ржавчину с пылью.

— А, черт возьми! Рагс мне в нос! — ахнул, свалившись на землю. Благо с этой стороны здания асфальт порос мягкой травкой. Потому ничего себе не отбил.

Вдалеке виднелся охранник, который пялился в противоположную сторону. Не желая попадать на глаза, я быстро поднялся на ноги, охая и держась за спину, рванулся к ограде, которая (к счастью) была вся раздолбана.

Вскоре я уже шел по кустам, обдумывая дальнейшие действия. Телефон снова стал дергаться. Пришлось взять трубку, ответив взволнованной маме.

— Что? — буднично произнес я, пытаясь отряхнуть рыжину со штанов. — Нет. Никто меня не задерживал. Не побили! Мам, хватит! Я просто заехал на фабрику... сам. Ну решил, что так будет проще. Что? А, тетя Люда встретила хорошо. Ее, кстати, надо уволить. Нет, не шучу. И этого, как его... Фомича! Голова не болит, приступа не было, мама. Потом расскажу, обалдеешь. Пока ничего не делай и никому не звони. Слышишь, просто молчи. Обещаешь? Да, это важно!

Ольга была в полном шоке, но иначе никак. Нужно действовать быстро, пока нас попросту не сожрали.

Ощущая сладкое торжество справедливости, я обогнул фабрику по лесной полосе, вышел на городскую окраину и нашел остановку автобусов. На этом спецоперация завершилась, полным разгромом противника.