Срочно к мужу!

Отползла от берега на три своих шага и упала навзничь. Может, не следовало лежать так близко к воде, но я уже была не в том состоянии, чтобы отправляться на подвиги. Правда, прежде чем полностью отключиться, в сознании пронеслось странное видение, главным героем которой стала грустная и слегка замученная смерть, моя новая знакомая с недавних пор.

– Так надо было, – покаянно сообщила она.

Мне от этого не легче.

– Нельзя было просто опустить на землю, а не бросать в озеро?

– Нельзя.

– За откровенность – спасибо, но карму твою это не очистит, – поспешно добавила я.

Смерть потрясла кистями рук и материализовала перед собой кусок облака, который неведомым мне образом она превратила в подобие зеркала. Я осторожно подошла к мерцающей поверхности, откуда на меня подозрительно смотрела невысокая жгучая брюнетка с мокрыми вьющимися волосами. Она в точности отражала все мои движения. Но, что более странное, она была одета в мою насквозь промокшую одежду, в которой я выползла на берег. Кстати, одежда ей была явно не по размеру. Тут бы подошло что-то поменьше.

Я протянула к ней руку. Она протянула руку ко мне. И... Мои пальцы! Да это ведь совершенно не мои пальцы! А остальное тело? О, нет! Ноги тоже не мои. И грудь не моя. И талия тоньше, и стопа меньше, и кожа смуглее.

Выходит, та незнакомка в зеркале – это я.

Ещё раз помахала рукой, чтобы убедиться. Убедилась. Попыталась вспомнить момент, когда со мной произошли эти метаморфозы. Вроде при первой встрече со смертью я ещё была в своём теле. Но утверждать со стопроцентной уверенностью не могу. Потребовала со смерти объяснений. Пусть хоть какую-нибудь пользу приносит, раз доставила меня сюда.

– Между прочим, этот образ тебе идёт больше предыдущего, – смерть попробовала наладить отношения грубой лестью, но я не поддалась.

– Скажи, наконец-таки, правду! Я умерла, и ты поместила мою душу в чужое тело?

– Ты в своём собственном теле.

– Ложь! Я выгляжу иначе.

– Внешность тебе озеро Отторжения скорректировало, – соизволила пояснить смерть. – Можешь не переживать, тело твоё.

– Зачем? Меня всё устраивало.

– Так заплатили мне за это, – смерть развела руки в стороны, демонстрируя свою беспомощность в данной ситуации. – Я договор подписала, не знала ведь, что ты такая хорошая.

Ладно, не может ответить на этот вопрос, попробую что-нибудь другое спросить.

– И кто же тебе заплатил?

– Тайна личной жизни клиента, не могу сказать.

То не могу, это не могу. Какая-то бесполезная смерть. Не удивительно, что её так быстро уволили. Хм. Не будем проводить аналогии и показывать на меня пальцем. Я всё-таки на своей первой работе полгода продержалась. Даже немного больше. Эх, что же мне теперь делать?

– Как мне вернуться домой?

Смерть почесала затылок, запустила мыслительный процесс и выпала из нереальной реальности. Ой, какая-то тавтология получается. Но разве я виновата в том, что всё так и есть? Я прошлась по новому месту, где сейчас и находилась. Ничего нового не нашла. Великолепно. А отсюда мне теперь как выбираться? Благо, ломать голову над этим вопросом мне не пришлось, так как вскоре вернулась смерть и «обрадовала»:

– Не знаю. Это не по моей части.

Если где-нибудь вдруг услышите волчий вой, то знайте – это я. Кажется, скоро я этому научусь.

Не знаю, сколько ещё времени я провела в этом странном месте, но спорили мы со смертью долго. Я пыталась выжать нужную информацию по максимуму. В итоге, после моих криков о том, что диплом у смерти купленный, она задействовала свои последние извилины и дала мне более-менее адекватный совет:

– Попробуй под любым предлогом попасть во дворец Повелителя, там часто появляются величайшие маги страны, познакомься с ними, может, они что-то знают. А ещё лучше будет, если сможешь уговорить придворного артефактора взять себя к нему в подмастерья. Старик этот грозный очень, пустой болтовни не любит и незнакомых не привечает, незнакомок в особенности. Да только тут вообще всем женщинам сложно, нигде не пробиться. Местные считают, удел женщины – быть женой. Но если уж артефактор возьмёт учить, то всему, что сам знает, обучит. Ему ученик по статусу положен, а учеников этих у артефактора лет пять не было. Крайний срок, обязан кого-то взять. И, главное, будь осторожна. Повелителю нравятся миниатюрные молоденькие девушки с черными волосами. А ты как раз в его вкусе.

Час от часу не легче.

Странное место, где я разговаривала с дипломированной смертью, стало исчезать. Хотелось ещё о многом расспросить, а частности, о правилах, традициях, нормах этого мира, да хотя бы банально узнать, как он называется, но смерть не могла удерживать моё сознание вечно.

– Запомни, иномирянок здесь не любят, – напоследок сказала смерть и протянула мне небольшой пузатый флакончик с фиолетовой жидкостью.

Как только я взяла этот флакончик, он тут же очутился в моей руке в реальности. Я физически ощущала его вес.

– Что это?

– Зелье, чтобы язык местный понимать, – гордо передала смерть. – Не переживай, качественное, я у чертей взяла. Только – тсс! – это секрет.

Сознание поплыло, смерть исчезла, а я окончательно вернулась в реальность. Эх, даже имя её не спросила.

Я открыла флакончик. Надо же, зелье от чертей. Ну, была не была. Хуже уже не будет. Брр, гадость!

Я выпила зелье до последней капли, упала на лопатки, расслабилась и облегчённо погрузилась в тихий, спокойный сон без сновидений.

***

Порой мне было холодно, порой – до ужаса жарко. И всякий раз, как только менялась температура тела, я чувствовала, как появляется или исчезает одеяло, словно кто-то невероятно заботливый неустанно сидит возле моей постели. Я то покачивалась на волнах теплого умиротворения, то бредила непонятно чем. Я погружалась в любимые воспоминания, десятки раз пересматривая счастливые моменты. Порой тело ломило и крутило во все стороны, а порой я не чувствовала ни-че-го. Но, в общем и целом, чёрная бездна никак не хотела отпускать моё сознание. Мне постоянно снился улыбающийся Юра в день нашей свадьбы, и я с нетерпением ждала момент пробуждения лишь для того, чтобы обнять мужа и сказать, как сильно я его люблю.

***

– Юра!

Ах, голова моя бедовая! Забыла сказать Юре, что уже попросила Соньку купить творожно-фруктовый торт. А если Сонька пообещала, то она в лепёшку разобьётся, но обещание выполнит. Так что Юра может не беспокоиться по этому вопросу, пусть лучше подумает, где подходящий крем от загара покупать, а то в прошлом сезоне я жутко обгорела из-за того, что крем против загара не особо подходил моей коже, помнится, у меня потом ещё аллергия началась.

Я открыла глаза и попыталась вскочить с кровати, но голова резко пошла кругом. Тяжелые настенные часы пустились вскачь, и я окончательно потеряла связь с адекватным зрением. Всё двоилось, троилось и путалось перед глазами. Придя в себя, поняла, что в комнате нет никаких часов, это просто с улицы доносятся звуки строительных работ.

Земляной пол, деревянная лавка, на которой я лежу, тонкое, но, несмотря на это грубое, покрывало, укрывающее мои ноги. Это вовсе не моя комната… И, однако, не мои ноги! Ох, мамочки, так эта смерть мне не привиделась…

– Тихо, милая, кто же так резко встаёт?

Я не заметила, как ко мне подошла скрюченная старушка в застиранном чепце и влажном от рук фартуке. Она намочила тряпку, приложила к моему лбу. Охлаждающая ткань успокаивающе подействовала на моё состояние, я откинулась на подушки и больно ударилась спиной о жесткую лавку. Да, это не двуспальная кровать с ортопедическим матрасом.

– Долго я здесь?

– Почитай шестой месяц пошёл. На той неделе собирались хоронить, – проскрипела старушка.

Как я вовремя очнулась, однако. И всё же… Шесть месяцев без сознания. Какой кошмар! Мне срочно нужно домой. Юра там, наверное, с ума сходит от неизвестности. Или уже сошел. Чур меня.

– Я практически умерла?

– Сама-то как думаешь? Бросил бы тебя наш лесник там, то разом бы померла. А так, вот тут провалялась без сознания. Да только незнакомые полудохлые девицы никому не нужны, вот и собирались тебя уже закапывать. Сколько можно возиться? У меня, знаешь, сколько проблем помимо тебя? Если не буду поспевать в срок, господа-то и наказать могу. А уж эти их наказания такие, что иной раз кажется, будто смерть добрее будет.

– А где я?

– Неблагодарная, – ворчливо пробормотала старушка. – Нет бы «спасибо» сказать, что жизню ей спасли, а она сразу с вопросами пристала. Где-где? В поместье господ Пренс, а точнее в подсобке для слуг. На моей лавке, заметь, прохлаждаешься.

– Спасибо вам, бабушка, – искренне протянула я.

– Да чего уж там, – махнула она рукой и отвернулась, шмыгая носом.

Растрогалась? Или расстроилась?

– Ох, ну что вы, я же не со зла, – я не знала, как исправить ситуацию, чтобы у старушки поднялось настроение. В её возрасте не к чему нервы тратить.

– Ты зачем, бедовая, в озеро то полезла?

– Случайно вышло.

Я скромно потупила взор, но старушка уже разошлась и гневно выкрикнула:

– Знаю я вас таких! Все говорят «случайно», а на деле с корыстью. Лезете всё и лезете в это проклятое озеро, а потом сами же и топитесь. Но ты, видимо, шибко умная, не о многом просила, от того не только сберегла душу, но и красоту тела сохранила. Первое из двух просто невероятно.

– Озеро может исполнять просьбы?

Если так, можно попытать счастье и попросить у озера вернуться.

– Легенда это! – окончательно взорвалась старушка. – Ле-ген-да.

Пока я разговаривала с этой старушкой, к нам пришёл крепкий старичок в рабочих штанах. Он держал в руках очень похожий на кувалду инструмент и спокойно размахивал им из стороны в сторону, не испытывая при этом никаких затруднений.

– О, всё-таки живая! – обрадовался он, заметив меня.

– И вам не хворать, – хмуро буркнула я. Я-то помню, что они меня хоронить собирались.

– Чего это ты сейчас сказала? – удивились они в два голоса.

Я не стала объяснять. Видимо, земные поговорки тут не в почёте.

– Собирайся, – добродушно улыбнулся дед, – провожу тебя до дому-то. Как не проводить? Небось из соседней деревни.

Ой. Трижды «ой». Что делать? Иномирянок здесь не любят, это я запомнила. Конкретно эти старички показались мне очень хорошими людьми, но что скажут обо мне остальные обитатели поместья? Как отреагируют господа Пренс? Но в любом случае одна я в незнакомом мире долго не протяну, и тогда уж точно никогда не вернусь к Юре. Как он там? Как он прожил эти шесть месяцев? О, если бы время в этом мире работало по-другому, и я вернулась в тот день, в который пропала, чтобы никто не переживал. Знают ли мама с папой? Что чувствуют они?

Не о том думаю. Нужно собраться с мыслями и набросать план дальнейших действий.

– Не куда мне идти, – для пущей убедительности, хотя это и так правда, я пустила скупую слезу. На большее меня не хватило.

– Сирота что ли? – бестактно спросил дед.

Врать на эту тему не хотелось. При живых-то родителях. Ответить иначе тоже не могу. Поэтому опять промолчала.

– Ох, и бедовая ты, девка, бедовая, – покачала головой старушка. – Ладно, поднимайся. Прислужницей у господ будешь.

Кем-кем? Господи, скажи, пожалуйста, что она имеет в виду обыкновенных слуг! Интересно, а в этом мире маркетолог никому не нужен?