Провидец

* * *

Бывалые экспедиторы говорят, что по-настоящему жутко в Пустоши становится в тот момент, когда бронированные заслонки с грохотом и лязгом прикрывают иллюминатор.

Поворотный момент.

Ты понимаешь, что снаружи полный ахтунг.

Это не моё выражение, а кэпа, если что.

Багровый свет больше не проникает в каюту, под потолком вспыхивают аварийные лампы. Светодиодные, потребляющие минимум электричества.

Сирена глохнет.

Оживает интерком:

— На пути следования обнаружен туннельщик. Вы знаете, что делать. Кто не задействован в обороне Крепости, сидите в каютах, не высовывайтесь. Отбой.

Кэп немногословен.

Тянусь к гарнитуре, но в голове звучит голос Маши:

Я за диспетчера. Не отвлекайся, будь на связи. Потребуется корректировка огня.

Понял.

В ответ — тишина.

Сейчас Ривера поддерживает несколько каналов одновременно, и ей не до меня. Нужно обеспечить взаимодействие орудийных расчётов с радарными установками и рубкой управления. А ещё, насколько мне известно, в таких ситуациях на мостик вызывают Грановского. Это наш геомант. Гордость, надежда и опора. Боря не то чтобы великий нагибатор, но вполне может вызвать локальное землетрясение или обрушить на противника земляной вал. Ранг продвинутого позволяет нашему герою использовать непрерывную циркуляцию, подпитываясь энергией извне, но это лишь до того мига, когда он решит вложиться в атаку на пределе возможностей.

Геомантия, как я слышал, считается редким Даром. Некоторые даже называют эту способность аномалией. Боря накосячил по ту сторону Врат, и клан сослал его в Пустошь. От греха подальше.

Не могу сидеть сложа руки.

Тем более, когда за бортом творится дичь.

Формально я пробуждённый ясновидец. Первый ранг. Это отмечено во всех документах, у меня есть сертификат государственного образца. Реально… мои способности гораздо шире. Я могу оперировать большими объёмами ки, проводить стихийные атаки, усиливать удары магией, что относится к психотипу «биоконтроль». Само собой, я освоил циркуляцию. Но это лишь жалкие крохи умений, доступных мне в прошлой жизни. Постепенно я возвращаю утраченное, но до пика формы ещё не дотянулся.

Я это к тому, что мне не нужна медитация.

Лёгкое усилие — и я подключаюсь к очередной пичуге, пролетающей над…

Даже не знаю, как это назвать.

Представьте себе земляной вал, вспучивающийся на пять или шесть метров в высоту… и ещё несколько десятков метров в ширину. Это ползёт исполинский червь, реагирующий на дрожь земли под траками нашей Крепости. С небес хорошо видно, что маршруты туннельщика и «Селенги» пересекаются. Тварь уловила вибрацию за десятки или даже сотни километров и решила, что мы — вкусная добыча. Туннельщикам вообще без разницы, что жрать. Органику, неорганику. Мясо, кости, дерево, металл… Их желудки усваивают любую материю.

Беглого взгляда достаточно, чтобы понять: мы столкнулись с матёрым хищником. Вспучивающаяся земля позволяет прикинуть диаметр этого создания и примерную длину. Реликтовое чудовище, прожившее под светом красного солнца не менее тысячи лет.

В глубине души зародилось беспокойство.

За всё время наших экспедиций я пару раз сталкивался с туннельщиками. Впервые это произошло, когда мы стояли в Новой Тюмени, загружая трюм добытыми ресурсами. Я наблюдал за червём издалека, приложив к глазам окуляры бинокля с двенадцатикратным увеличением. Туннельщик торил свой путь на запад, игнорируя человеческое поселение. Эти зверушки не такие уж и безмозглые, как их пытаются выставить в нашем мире. Адаптировались и поняли, что в крупных поселениях им несдобровать. И речь даже не о том, что добытчики обладают мощной артиллерией. Вокруг поселений лежат широкие минные поля, через которые даже туннельщики не рискнут пробираться.

Во второй раз я встретил детёныша. Совсем крохотного — метров десять в поперечнике и порядка пятидесяти-шестидесяти в длину. Эти вообще ни на кого не нападают, а следуют в кильватере одного из родителей.

И вот — нарвались.

До пересечения оставалось порядка двух километров, когда заговорила бортовая артиллерия. Свист снарядов, грохот взрывов, взметнувшиеся вверх тучи песка. Прежде чем птица, чьими глазами я смотрел на это безобразие, метнулась прочь, в ужасе поднимаясь к облакам, я успел скинуть Ривере точные координаты ползущего червя. Ну, как ползущего. Крейсерская скорость туннельщика — порядка шестидесяти километров в час. Эта хрень могла бы линии метро прокладывать.

Несколько снарядов попали в цель — артиллеристы били с опережением. Из-под земли раздался утробный рёв. Обычное оружие червям как слону дробина, но мы разжились каббалистическими снарядами — они дороже и убойнее. С проникающим, так сказать, эффектом.

Что ж, мы поцарапали тварь, но остановить не смогли.

Я увидел, как вал вспученного грунта разворачивается и идёт наперерез Крепости.

Вот теперь запахло жареным.