Единственный цветок в этой говноклумбе 6

* * *

Незаметно наступил вечер. Шейн, сидевший за столом возле окна, задумчиво смотрел куда-то в пустоту. После всего случившегося ему действительно трудно было собраться с мыслями. Казалось, он просто хватался за то, что у него было: за какие-то нерешенные дела, вопросы, за чью-то помощь, за какую-то странную идею одиночного путешествия. При всем этом он не осознавал главного: что теперь ему нужно было делать?

Прозвучал тихий скрип входной двери. Аска, осторожно прокравшаяся в комнату с подносом в руках, радостно замерла на пороге. Она думала, что вместе с едой сможет завоевать доверия Шейна, но стоило ей оказаться здесь, как она увидела у него на столе чашку с каким-то горячим дымящим напитком и целую тарелку еды.

— А что это там у тебя? — с недоверчивым прищуром спросила девушка.

— Чай и бутерброды. — Шейн, посмотрев в ее сторону, иронично улыбнулся.

— Ты раздобыл бутерброды и не сказал мне?

— Я знал, что ты найдешь что-то получше.

А Аска и вправду смогла найти что-то лучше. На ее подносе также был чай, но вместе с тем на нем стояло и свежеприготовленное жаркое. Хмыкнув, девушка высоко приподняла нос и прошла прямиком в комнату. Она поставила поднос на стол прямо перед Шейном и, не спрашивая разрешения, села на стул рядом с ним.

— Ты это у хозяйки стащила? — с иронией спросил Шейн.

— Как грубо. Я купила это у нее.

Парень улыбнулся. Время было уже поздним, и он выглядел достаточно сонно. Казалось, еще немного и он был готов рухнуть со стула от усталости — именно так и влияла на него долгая дорога.

— Ты был прав, когда сказал, что про меня забыли. — Аска начала говорить внезапно и отчего-то неуверенно. — Ни Моржана, ни Джулиана даже не навестили меня после того, как магия исчезла. Они вспомнили про тебя, про Дрэго, но меня как будто не было рядом с ними все это время.

— У них голова другим занята. Забудь.

— Легко сказать.

— Мне кажется, что для тебя это даже хорошо. Наконец-то перестанешь нападать на людей исподтишка.

— Ты думаешь, что я перестану это делать? — Аска посмотрела в глаза Шейна и улыбнулась так, будто бы это был для нее вызов. Парень на это лишь покачал головой.

— Я лишь хочу сказать, — продолжал Шейн, — что потеря магии твоей ценности не умоляет.

— Это ты меня так успокоить пытаешься?

— Разве ты не за этим пришла?

Аска замолчала. Эти слова казались неимоверно странными. Удивленно смотря на сонного и уже почти сопевшего собеседника, она растерянно прошептала:

— Возможно, за этим. Я сама не понимаю зачем.

Шейн улыбался. Теперь он примерно понимал, каким Аска была человеком. Она сама даже не осознавала собственных чувств. Всегда шла напролом, всегда творила, что вздумается, а потеряв контроль над ситуацией, она даже не знала, какой жизнью теперь ей стоило жить.

Приподняв руку, Шейн положил ее на макушку Аски. Та от удивления вздрогнула и замерла.

— Не беспокойся, — расслаблен ответил Шейн, потрепав девушку по коротким волосам. — Такие безбашенные как ты всегда найдут выход.

Аска нахмурилась и настороженно спросила:

— Ты же знаешь, что подобные слова вообще не успокаивают?

— Я сделал все, что мог.

Шейн быстро убрал руку, а Аска почему-то внезапно рассмеялась. Она наконец-то начинала вести себя также, как и раньше.

Вскочив с места, и даже не посмотрев на принесенную ею еду, она громко заявила:

— Пожалуй, пора мне ложиться спать.

— Иди, — равнодушно ответил Шейн, и в тот же миг девушка ушла. Ей определенно не терпелось остаться наедине со своими мыслями, чтобы все обдумать. Шейну же тоже нужен был покой.

Посмотрев на свечу, одиноко стоявшую на столе, Шейн задул ее. Время было уже поздним, и с исчезновением единственного источника света комната сразу погрузилась в темноту.

Шейн, подобрав с пола свою сумку, встал и подошел к кровати. Уже даже не думая ни о чем, он отбросил одеяло в сторону, уложил сумку на подушку и аккуратно накрыл ее. Со стороны казалось, что спальное место уже было занято кем-то, и во мраке ночи этот силуэт спящего человека казался лишь натуральнее.

Тогда, вытащив из-под подушки веревку, Шейн отошел от кровати, прошел к шкафу и быстро распахнул его. К счастью, дверцы не скрипели. Шкаф можно было спокойно открывать и закрывать без риска привлечь к себе внимание.

Вещей внутри не было, пространство было пустым. Забравшись в шкаф, Шейн удобно сел, заперся изнутри и начал ждать. Он чувствовал себя на удивление спокойно несмотря на то, что ожидал худшего.

Пусть даже и в неудобной позе, но уставшее тело постепенно начинало расслабляться, веки тяжелели.

Шейн проснулся лишь спустя несколько часов от противного скрипа входной двери — вот именно через нее прокрасться незаметно и не получилось бы. Непрошенная особа, пробираясь под покровом ночи, шла все глубже в комнату с ножом в руках. Она старалась двигаться медленно, чтобы деревянные половицы под ногами не выдавали ее шагов, и несмотря на массивные размеры, делать это у нее все-таки получалось.

Когда женщина наконец-то подошла к кровати, она гордо выпрямилась и подняла над головой нож. Шейн выбрался из шкафа сразу же, и так тихо, что этого не заметил никто. Осторожно подкрадываясь со спины, он натянул веревку в своих руках и приготовился к нападению.

Когда хозяйка гостиницы опустила нож и вонзила его прямо в мягкое одеяло, Шейн набросил ей на шею веревку дернул на себя, чтобы та опешила, и только потом завалил на кровать. Шокированная женщина выронила нож и запищала, а Шейн, еще сильнее стиснув оба конца веревки, прошептал:

— Думаешь, ты первая полоумная хозяйка, которая решила напасть на меня?

Женщина кряхтела и тряслась. Кричать она не могла, но вот стонать ей удавалось достаточно противно.

— Одного не понимаю, — задумчиво продолжал Шейн. — Обычно статус дворянина таких, как ты, быстро ставит на место. Почему же на тебя это не сработало.

Лежа на правой щеке, женщина зловеще смотрела на Шейна. Во тьме она видела лишь его силуэт, хотя и догадывалась, кто именно ее душил.

— Дворяне… — зашептала она, и тогда же Шейн решил слегка ослабить хватку, — пошли против веры. Святая пропала. Богиня вас не простит…

Шейн хмыкнул. Теперь прекрасно осознавая ситуацию, он затянул веревку еще туже, и ослаблять уже не стал. Хозяйка заскулила, вцепилась когтями в постель и вскоре замерла. Лишь когда она испустила дух, в комнате наступила долгожданная тишина.

Вспотевший и изрядно уставший Шейн выпустил тело, позволяя рухнуть ему на пол, а затем напряженно проговорил:

— Похоже, влияние Дафнии было куда больше, чем я себе представлял. Еще немного и мир погрузится в хаос не из-за проделок змеевиков, а из-за того, что мы сделали со святой.