Соколов. Компиляция. Книги 1-7

Глава 10

Бой здоровенных напольных часов разбудил меня ровно в шесть.

Проснувшись, я не сразу понял, где находился, и понадобилось немного посидеть, глядя в одну точку, чтобы собраться с мыслями.

Итак, Миха, мы влипли по-крупному. Прошло меньше суток с того, как я очнулся в чужом теле, а событий произошло столько, что хватило бы на целый фильм.

Сонливость никак не хотела уходить, да и Благодать подсказывала, что я недостаточно восстановился после вчерашних приключений. Но вряд ли баронессе было до этого дело.

Матильда все же оказалась вменяемой, хотя мне было сложно воспринимать наставницей даму, столь открыто демонстрировавшую свою женскую красоту. Выдающуюся во всех смыслах. В прежние времена я бы не реагировал так бурно, но здесь мне досталось тело вчерашнего школяра с явным спермотоксикозом. И каждый раз при взгляде на Матильду мне болезненно сводило низ живота. Спасали только дисциплина и самоконтроль.

И спорт. С тоской взглянув на дверь ванной, я упал отжиматься. Нет уж, я превращу этого задохлика в нормального мужика.

Раз, два… Пять… Десять…

Отдых. Снова подход. Уже пятнадцать — отлично для такого дрища. И еще раз… Двадцаточку…

Отжимания, пресс, приседания… Так прошел час.

— Ну, для начала неплохо, — прохрипел я, развалившись на ковре. Мышцы взвыли болью от непривычной нагрузки. Впрочем, я думал, будет хуже. У графчонка все же был потенциал.

Надеюсь, в этом особняке есть спортзал. Должна же Матильда как-то держать в тонусе свою аппетитную задницу.

Не успели часы отбить семь ударов, как в дверь аккуратно, но требовательно постучали.

— Проснулись, ваше сиятельство? — раздался приглушенный женский голос.

Незнакомый.

— Ваше сиятельство?

Я с трудом поднялся и накинул халат. Сунув ноги в мягкие тапки, открыл дверь и увидел приятную девушку в ярком платье. Но на горничную она не походила: слишком узкая юбка. В таком делать работу по дому неудобно. Да и одета она была слишком странно для простой служанки — те носили какие-то невнятные серо-коричневые наряды. А эта симпатяжка явно хотела привлекать к себе внимание. Прическа, макияж, украшения…

Личная помощница Матильды?

— Доброе утро, ваше сиятельство! Их благородия Штоффы и их сиятельства Сперанские ждут вас к завтраку, — улыбнулась гостья и присела в подобии реверанса.

— Доброе, — зевнул я. — Скоро буду, только ополоснусь.

Стоя в душе, я вспоминал ночной инцидент и обдумывал, как вести себя дальше.

Ирэн явно пошла ва-банк: с первого дня решила меня запугать, а когда дело приняло неожиданный оборот, стала угрожать. Ее Благодать была очень сильна — возможно, ранг шестой. Да еще и менталистка… Память прежнего Миши подкинула пару воспоминаний об умениях этих ребят морочить голову и вскрывать сознание, да и самиздатовская книжка изобиловала опасными заклинаниями… Нужно поискать надежные способы ментальной защиты.

Как бы то ни было, жалеть Ирэн я не стану. Сунется ко мне в голову еще раз — придумаю что-нибудь помощнее «Колобка», чтоб не повадно было. И не посмотрю, что благородная. Никакой пощады избалованным аристократкам.

Когда я вышел в коридор, девушка все еще была там. Стояла, прислонившись к стене, и явно чего-то ждала.

— От меня что-то нужно? — спросил я.

Девушка снова улыбнулась и поправила платок, повязанный на манер галстука.

— Я здесь, чтобы сопроводить ваше сиятельство к завтраку. Однако прежде есть одно небольшое дело. Прошу за мной, Михаил Николаевич.

Что я, маленький что ли? Сам не доберусь? Но я решил не грубить девице. В конце концов наверняка это ее работа.

— Как вас зовут? — спросил я, пока девушка вела меня по коридорам.

— Ефросинья Петрова, ваше сиятельство. Я не аристократка.

— Это я уже понял, — кивнул я, отметив, что она была напрочь лишена Благодати. — Красивое имя. Старое, редкое.

— Не такое уж и редкое вне Петрополя. Но спасибо, ваше сиятельство. Мне его дали в честь бабушки.

— Давно здесь служите?

Ефросинья явно удивилась моему интересу — так, что даже замедлила шаг.

— В шестом поколении, а может и дольше, ваше сиятельство. Как крепостных распустили, моя семья осталась на этих землях. Накопили денег, выкупили гектар, обустроились. А когда здесь обосновались Штоффы, мы стали на них работать.

— И как работается у баронессы?

— Мне не на что жаловаться, — снова улыбнулась Ефросинья. — Место непыльное. В господском доме служу, получила образование.

— А на кого учились?

Девушка поймала мой взгляд, и я заметил, что в ее глазах загорелись страстные огоньки. Пусть никакой Благодатью она не была наделена, но точно любила свое дело. Каким бы оно ни было.

— Моя специальность — красота, ваше сиятельство, — с гордостью ответила Ефросинья. — Прически, макияж, подбор одежды. Их благородия очень ценят мои навыки, даже отправляли стажироваться в Константинополь и Мадрид. Я готовлю их благородий к приемам, слежу за гардеробом и сотрудничаю с портными. Матильда Карловна сказала, что, если у меня и дальше так хорошо пойдет, то даст мне ссуду, чтобы я однажды открыла собственный салон.

От перечисления обязанностей Ефросиньи я начал клевать носом.

— Верю, что вы в этом хороши, но от темы я далек. Извините.

— Вам и не нужно беспокоиться о таких вещах, Михаил Николаевич. А вот мерки с вас снять я должна. Прошу в мою мастерскую.

— Зачем мерки? — удивился я.

— Ну как же… Через неделю в Аудиториуме будет смотр абитуриентов. Мероприятие пусть и формальное, но очень торжественное. Кандидатов встречают по одежке. И Матильда Карловна уж точно не допустит, чтобы ее воспитанники выглядели как оборванцы. Ведь вы представляете не только свой род, но и наставницу… Причем на вашем месте я бы делала акцент именно на личности ее благородия.

Я резко остановился, и Ефросинья удивленно на меня обернулась.

— Почему? Она баронесса, а я — сын графа. Насколько мне известно, мой род стоит выше.

Девушка подняла на меня печальные глаза.

— Я очень сочувствую вашему положению, Михаил Николаевич. Искренне переживаю, клянусь Господом, — вздохнула она. — Но вы же понимаете, что черная перевязь на гербе закрывает для вас многие двери…

— Но мы все еще графья, — настаивал я.

— Формально это так. Однако слава вашего рода, увы, идет впереди вас. Де-факто вас не желают видеть в высшем обществе и ровней себе не считают. Увы, вам еще не раз придется прочувстовать это, Михаил Николаевич. И мне бесконечно жаль, что потомки вынуждены расплачиваться за глупость предков.

Я замолчал, обдумывая слова Ефросиньи. Девица, видимо, и правда хорошо разбиралась в перипетиях высшего света. Хорошо бы с ней подружиться и порасспрашивать о том, что меня ждет. Мишка, олух, и этим совсем не интересовался.

Зато это хоть немного объясняло, почему с членами моей семьи остальные аристократы вели себя недостаточно почтительно.

Не ровня, вот как.

Еще посмотрим, кто кому станет кланяться.

— Репутация важнее всего, Михаил Николаевич, — безапелляционным тоном заявила девушка. — По крайней мере в мире аристократии. Прошу, поторопитесь.

Я уловил свое отражение в одной из витрин с редкостями. И чем этих женщин не устраивала моя форма? Лучше б учили получше, ей богу.

— Только побыстрее, — потребовал я, когда Ефросинья распахнула передо мной дверь кабинета. — Не люблю возиться с тряпками.

Стилистка тяжело вздохнула и взялась за сантиметровую ленту.

— Очень жаль, Михаил Николаевич. У вас хорошие данные. И я непременно выгодно их подчеркну…