Незваный. Книга 1. Внизу

— …В смысле, в лаборатории перспективных биоразработок брожение среди персонала? Какое это, к черту, мелкое недоразумение? — Ханай Маргелович Киржа, генеральный директор корпорации недовольно наморщил лоб. Лицо молодого человека от этого стало откровенно неприятным, злым. — Бараев, б…ь, ты в своем уме? Что это за херьня? Что за брожение?

Невысокий полный мужичок в дорогом костюме, стоявший по стойке «смирно», потел просто немилосердно. Потеки пота выступали даже через пиджак.

— У тебя же ключевое направление! Корпорация только-только получила сверх выгодный контракт на поставку биогелей! — в руке у Киржы с мерзким хрустом переломилось золотое перо «Уортен», стоимость которого доходила до баснословных цифр в десятки тысяч рублей. Генеральный директор несколько мгновений рассматривал обломки перьевой ручки, а потом выпрямился и с силой запустил драгоценные остатки в подчинённого. — Ты, падла, зарплату охрененную получаешь, пузо наел до колен! Вопрос с людьми решить не можешь!? Не научился!?

Ханай Киржа, лишь пару месяцев назад, после смерти отца вставший у руля корпорации, никогда особо не сдерживался ни в словах, ни в поступках. Без раздумий рубил с плеча, считая такой стиль управления делами компании своей особой фишкой. Вот и сейчас все пошло именно по этому пути.

— Я, б…ь, тебя учить должен? Камер, датчиков и жучков в лабораториях до хера! — орал Киржа, брызжа слюной во все стороны. — Выявить точки неудовольствия, спецам поднять зарплату, остальных к херам! А ещё лучше по иску каждому всучить! Причину что ли не найти? Бараев, б…ь, реши этот додбанный вопрос! Чтобы я больше не слышал об этом! На кону просто охренительные деньги!

И во всем у него было так: напористо, жёстко, нагло, не обращая ни на что внимания. Возникали проблемы с поставщиками биоматериала — «раздевал» виновных судебными исками до трусов, начинались пикеты «зелёных» у офисов компании — натравливал на них гопоту, сильно «косячил» сотрудник — выкидывал с волчьим билетом. Словом, беспринципный технократ до мозга костей. Все для него были пешками в одной большой игре, имя которой — «Добыча бабла».

После заседания генеральный позволил себе немного расслабиться, чтобы чуть сбросить напряжение. И это было его фишкой, о которой он не уставал рассказывать знакомым. Мол, поработал, напрягся, можно и парок сбросить.

— Светик, давай-ка, моего, — разлегшись в глубоком кресле, проговорил он в селектор. Предвкушаюше потёр ладонями. Сейчас, сейчас расслабиться. — Что ты там возишься?

Уже через минуту (значит, все заранее было приготовлено) массивная дверь из драгоценного красного дерева распахнулась и внутрь прошла высокая темноволосая девушка с небольшим подносом в руках. Стуча высокими каблуками, она подошла к столу и наклонилась.

— Господин генеральный директор, — промурлыкала девушка, ставя перед парнем поднос с хрустальным стаканом с коньяком и дозатором с лёгким нарколейтиком. При этом так изогнулись, что короткая юбка обнажила часть крепких загорелых ягодиц.

Широко улыбнувшись, Киржа облизнул внезапно пересохшие губы. Повел головой из стороны в сторону. Все было соблазнительно и обещало разные степени удовольствия. Дозатор с нарколейтиком манил полным расслаблением мышц и необычными галлюциногенными ощущениями. Стакан с виски десятилетней выдержки, погружая в лёгкое опьянение, сохранял рассудок, в чем было свое особое своеобразие.

Не меньше соблазняла и маняще оттопыренная женская попка, едва обтянутая узенькой полоской кружевных красных трусиков. Секретарша прекрасно знала о его предпочтениях, чем неоднократно и пользовалась. Вот и сейчас надетое белье его любимого цвета и фасона откровенно намекали, что у нее имелась какая-то просьба.

— Ну? Че надо? — буркнул парень, сжимая пятерней крепкую ягодицу. Лапал по-хозяйски, скользя рукой сверху вниз, теребя кружево дорого белья. Другая рука уже тянулась к стакану с виски.

Соблазнительная попка призывно задергалась. Девушка изогнулись дикой кошкой, оттягивая юбку ещё выше.

— Ожерелье с брилиантиками хочу… С розовыми, — девичье тело уже распласталось на столе, готовое на все. — Вчера на выставке видела… Чуть не описалась… Ой! Ещё! Ещё! — дергалось тело, девичьи ноготки нарочито царапали журналы на столе. Правда, лицо Светика, обращённое к стене, оставалось беспристрастно спокойным и полным ледяного равнодушия. Лишь в редкие мгновения ее губы привились в усмешке. — Ещё! Ой! Сильнее! — ее обнаженная спина покрылась крошечными бисеринками пота, в солнечном свете красиво переливавшимися всеми цветами радуги. От сильных хлопков мужских ладоней по ее ягодицам то и дело гуляла соблазнительная волна. — Ой! Ой! Ой! — не переставали раздаваться ее страстные стоны, между тем поставленные в свое время профессиональным тренером. — Ой! А-а-а-а!

Наконец, удовлетворенно хрюкнув, Киржа отвалился от соблазнительного белоснежного «станка». Тут же потянулся к дозатору и принял дозу нарколейтика.

Вот теперь стало совсем хорошо.

— Будет…, — прошептал он, расслабленно развалившись в кресле. — Вали теперь.

Секретарша быстро подтянула трусики, расправила юбку и поспешила к выходу. Знало, что от генерального теперь на час минимум никакого толку не будет. Все дела на потом переносились.

Лишь минут через сорок безжизненно лежавшее в кресле тело зашевелилось. Мужчина качнул головой, фокусируя взгляд на своем коммуникаторе, где уже давно мигал индикатор вызова.

— Б…ь, — прохрипел Киржа, вытирая тянувшуюся из рта слюну. — Что за хер ещё? — медленно отходил от накрывшего его «расслаблена». — Ну? — медленно ткнул в кнопку, переводя вызов на гигантский монитор. — Ты кто, вообще? — звонивший явно выбрал не слишком удачное время для разговора. Потерпел бы десяток другой минут генеральный директор точно бы пришел в норму. А сейчас пока вот так. — Ну?

С монитора на него смотрело перекошенное пухлое и немного помятое лицо. Возле щеки тянулась царапина, виднелся небольшой синяк на подбородке.

Парень кивнул. Лицо вроде было знакомо. Только никак вспомнить не мог откуда.

— Господин Киржа! Господин Киржа! — жалобно заблеяло лицо, демонстрируя искреннее возмущение и неудовольствие. — Вы это видите? Видите? — толстыми пальцами-сардельками тыкал он то в царапину, то в синяк на лице. — Это просто возмутительно, как обошлись со мной, старшим судебным приставам! Это практически ничем не спровоцированное нападение! Я этого так не оставлю! Слышите, не оставлю! — лицо пристава едва не в плотную приблизилось к экрану, заполнив его собою. — А ведь это все по вашей просьбе, господин Киржа. Я ведь выполнял вашу просьбу, разбираясь с бывшей подчинённой вашей корпорации.

На лице парня, потягивавшегося в кресле, только сейчас начало появляться осмысленное выражение лица. Кажется, что-то начал припоминать.

— …Хм… Умолкни., … Иванов… Не так громко. Это ты про Соколову что ли? — Киржа, наконец, вспомнил и это мордастое лицо, и свое поручение. — И что там?

Вопрос этот был довольно «свежим» и возник, едва только Киржа стал генеральным директором. В поисках дополнительных ресурсов он отменил большую часть социальных проектов корпорации, лишил персональных пенсии и дополнительных надбавок своих бывших сотрудников. В ходе этой работы аналитики и наткнулись на довольно необычный случай, связанный ещё с прошлым руководителем. Некой Соколовой, ранее занимавшей должность одного из топ-менеджероа корпорации, сначала отказали в выплате корпоративной страховки, а затем неожиданно выдали весьма крупный кредит на крайне выгодных условиях. Это было самым настоящим нонсенсом, до сих пор ещё неизвестным в истории корпорации. Аналитиками было даже высказано предположение о весьма близких отношениях между прошлым генеральным директором и Соколовой. Мол, таким образом, и был выдан этот, по сути бесплатный и безвозвратный, кредит.

— Не скули! Разобрался? — поморщившись, спросил парень. — Насколько помню, тебе бабла нормально отвалили. На лечение твоих царапин точно хватит. Рассказывай, что выяснил?

Тот угодливо закивал и начал говорить.

— …Очень странная ситуация, господин Киржа. Запутанная… Кредит, действительно, выдан на совершенно фантастических условиях. Такого просто не бывает. Я, право слово, никогда не слышал о таких условиях, — пристав, и правда, демонстрировал немалое удивление, что говорило о весьма многом. — Подозреваю очень крупное мошенничество. Возможно, здесь работала целая группа. Эта самая Соколова совершенно здорова, едва не скачет по квартире. С ее медкартой я ознакомился. На первый взгляд настоящая, все метки на месте. В домашних условиях такое не подделать.

Киржа, наконец, вспомнил все подробности этой истории, которая привлекла его внимание. У женщины в документах в качестве одного из оснований стояла метка о тяжёлой болезни — бифункциональной дистрофии мышц спины, вызванной травмой позвоночника. По всем показателям Соколова должна была находиться на последнем издыхании. Сначала должны были отказать ноги, затем руки, после это стали бы «сыпаться» внутренние органы. А тут совсем другая картина…

— То есть она «кинула» сначала моего батю, а теперь и меня, в добавок? — с неудовольствием проговорил Киржа. — Хм… Смело, довольно смело… и безрассудно, — он многозначительно постучал пальцами по поверхности стола. — Видимо, не знают, с кем связались. Похоже, придется им напомнить… Ты, собери мне все необходимые документы. Подключи всех, кого нужно. Денег тебе переведут. А я по своей линии поработаю.

— //-//-

В поместье Скуратовых вновь воцарилась тишина, первый признак, что боярин возвратился со службы и находился в своем любимом кресле.

Худенькая горничная еле слышно прошелестела туфельками, неся в руках серебряный поднос с двумя чашками травяного настоя. Остановившись в коридоре, где начиналась картинная галерея, она осторожно кашлянула, привлекая к себе внимание.

— Хм…, — боярин Скуратов поднял голову, остановив на горничной тяжёлый взгляд. Затем махнул рукой. Мол, можно.

Та, стараясь быть, как можно незаметней, быстро подошла и положила на старинный столик из мореного дуба две фарфоровые чашечки. В комнате тут же поплыл восхитительный аромат лесных трав. Также незаметно, горничная и ретировалась, оставив боярина с сыном одних.

— …А теперь рассказывай, как продвигается твое дело с этим безродным чистильщиком сортиров. Удиви старика, — улыбнулся Скуратов, беря чашку с настоем. Чуть пригубил и тут жезакатил глаза от удовольствия. Как говорится, грешен: до безумия любил этот рецепт травяного чая. — И попробуй настой прежде…

Юноша, незаметно вздохнув, попробовал. Еле сдержался, чтобы не скривится от горьковатого пряного вкуса чая. Не любил он его, но приходилось терпеть, чтобы уважить отца.

— Думаю, отец, сделать так, чтобы этого уборщика обвинили в краже какой-нибудь вещи одного из гимназистов. Чтобы мое имя не мелькало, позаимствую что-нибудь у товарищей: мелочь, небольшую безделушку, только дорогую, — голос у Салтыкова-младшего постепенно окреп. Уверенность появилась, и даже, кажется, азарт. Видно, что молодому «волчонку» по нраву пришлась эта охота. — Я прикинул уже, что можно подбросить. У Никиты Курбского есть одна занятная вещица — родовая табакерка. С собой все время таскает, перед всеми хвалится. Мол, ещё от самого святого императора Петра досталась его предку. Табакерку и подброшу этому уборщику.