Перерождение: Древо

* * *

Где-то на просторах круговорота душ:

Он видел тьму, холодную и чужеродную ему тьму, вызывающую желание поскорей убраться из этого места, будто непригодного для его существования. Но было в этом месте то, к чему он стремился — свет. Свет был где-то далеко, он был словно луч солнца, пробившегося сквозь темные тучи в пасмурные погоду. Свет звал к себе, манил, при взгляде на него он сразу понимал, что именно там ему место. Там, среди теплого и родного его душе света, а не здесь, в окружении тьмы. Он плохо помнил кто он, откуда, хорошо ли жил при жизни, но он знал, что жизнь его подошла к концу и пути назад нет, но есть свет и к нему надо стремиться.

Внезапно его внимание привлек слабый огонек сбоку. Этот огонек по сравнению со светом был словно пламя свечи по сравнению с солнцем. Он лишь на мгновение задержал свой взгляд на этом огоньке и хотел было отправиться дальше к свету, однако где-то в глубине шевельнулось старое и знакомое с прошлой жизни чувство — любопытство. Любопытство говорило ему лететь к огоньку, ведь еще совсем недавно в этом месте были лишь свет и тьма. И если свет звал, а тьма прогоняла, то огонек еле слышно приглашал его к себе, обещая сохранить все то, что было у путника, а также вернуть забытое.

Некоторое время разрываясь между светом и огоньком, он все-таки выбрал последнее, свернув с прежнего пути. Новый путь был труден, тьма все сильнее напоминала о своем присутствии, а свет все настойчивей звал к себе, раз за разом заставляя его усомниться в правильности выбранного пути. И вот, когда он уже собирался развернуться и снова пойти на зов света, огонек оказался прямо перед ним, а свет и тьма разом стихли, оставляя его наедине с маленьким и теплым пламенем, ради которого он шел сюда столько времени. И тут, в один момент, огонек разгорелся до целого костра, окутав его в свое пламя, скрыв от взора тьму и свет, оставив лишь красно-оранжевые всполохи пламени. В следующие мгновения на него обрушился поток воспоминай, он вспомнил себя, свою личность, свои стремления, свою жизнь и свою смерть. От лавины навалившихся образов и сопутствующих им эмоций он, в конечном счете, провалился в забытие, чтобы вскоре очнуться собой прежним, но уже в совсем другом месте.