Электрик

Это злобное торжество, что он оставил нас в дураках! Провел ловко и умело, а мы скоро хлебнем горя!

Не знаю еще, как именно оставил, однако, киваю внимательно глядящему на меня Грипзиху и показываю, что Товера отпускать нельзя.

Потом подхожу к нему и шепчу:

— Просто схватите его с Тереком, только чтобы не помер внезапно. За руки придержите и потом свяжете.

Наемники отправляются к объезжающему высокие кусты проводнику и, не говоря ни слова, со спины подбивают ему ноги и растягивают на земле, удерживая за руки.

— А-а-а, — орет Товер от неожиданности и тут же именно меня упрекает за это нападение на честного человека.

Нашел, значит, виноватого.

А я внимательно осматриваюсь вокруг и мне совсем не нравится тот берег, на который нас вывел Товер. Он едва выше болота, весь такой песчаный и растут на нем только кусты, нет ни одного высокого дерева. Вдали виден холм метров пяти высотой, только, он тоже весь из песка и похоже, что его просто надуло сильными ветрами. На нем ничего не растет.

Держа за руки, проводника поднимают, и быстро вяжут руки сзади, пока он смотрит на меня, как-то странно заметно побелевший от ярости.

— Что, думал — всех обманул? Еще нет, не всех, поэтому теперь пойдешь с нами до конца.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Какой обман? Почему ты так со мной? Я же вам здорово помог! Теперь вас не догонят преследователи! — теперь соловьем разливается Товер, а я чувствую в нем сильнейший испуг.

Значит, все правильно делаем.

— Может и не догонят. А, может, и догонят. Вот, через пару часов будет ясно, — говорю я.

— Ничего, проедешься с нами немного. Побудешь проводником не за деньги, а за жизнь. Вяжите его и обыщите, как следует. Очень тщательно обыщите, обувь снимите, — командую я.

Наемники все исполняют, снимают обувь, невероятно грязную после похода по болоту.

Про нее я что-то понял, когда проводник опустил голову и в его сознании мелькнуло успокоение от чего-то, что он увидел. А смотрел он в этот момент именно на свои сапоги.

Да, сапоги очень грязные, однако, меня привлекает очень толстая подошва на них, слишком толстая. Я ощупываю ее пальцами со стороны каблука и упираюсь в кусок металла, немного торчащий из каблука, с завитушкой на конце.

После некоторых стараний я вытаскиваю из каблука длинное лезвие, очень тонкое и острое. А на лице Товера проскакивает смесь из разных эмоций, последняя из них точно страшное разочарование.

Я показываю всем само лезвие длинной в пять сантиметров с рукояткой-завитушкой, чтобы его можно было держать и еще удобно вытаскивать из каблука.

В самом каблуке сделан вырез под ручку, все выглядит почти незаметно для постороннего взгляда.

— Отлично подготовился, чтобы убежать из неволи, — замечает Шнолль, — Нам бы каждому так, когда руки связаны сзади, ночью опустил их к каблуку, достал мини-стилет и перерезал веревки. Таком лезвием я убью кого угодно.

— Боюсь, товарищи, это не последний сюрприз, который нас ожидает сегодня.

Наемники и лучницы смотрят на меня снова с удивлением, уже третий раз за пять минут.

Сначала, когда я предлагал пять талеров простому мужику, чтобы он проводил нас несколько часов. Потом, когда скомандовал схватить его и теперь, когда снова предсказываю новые проблемы.

Ну, я не знаю, как понять торжество проводника при расставании, однако, что-то очень нехорошее ждет нас впереди, и он про это определенно знает.

— Что там, засада? Как они могли обогнать нас? Давай, говори, пока не раскалили нож. Потом заговоришь, только, уже не весь целый, — рассказываю я проводнику его дальнейшую судьбу и вижу, что он боится.

Боится, только, все равно молчит.

— Так, проверим пока путь дальше. Кладите его на телегу, его лошадь с подводой тоже уведем отсюда, с берега и оставим немного подальше, за тем холмом, чтобы ее не видно было.

Передвигаться по отлогому берегу на нашем транспорте не так просто, мешают кусты, хотя сама песчаная почва довольно ровная. На том месте, где мы выехали из болота, остались хорошо заметные следы от лошадей и колес, так что я не боюсь потерять место, откуда мы приехали.

За длинными кустами бросаем телегу Товера с запряженной лошадью, нам она не нужна, а вот ему уже вряд ли понадобится по жизни.

Я посылаю Шнолля на лошади заехать на самую высокую точку, эту песочную гору, чтобы посмотреть вокруг.

Однако, он возвращается через пять минут и докладывает, что вокруг видны только кусты, никаких высоких деревьев нет в помине почему-то.

Все как я и ожидал, похоже, что мы оказались в западне.