Последний реанорец. Том X

* * *

Первое кольцо. Москва.

Рабочий кабинет его императорского величества Владимира Романова.

Поздний вечер…

Сидя в полнейшем одиночестве впервые в жизни Владимир чувствовал себя настолько мерзким и грязным. Словно окунулся в бочку с протухшими помоями, потому как очернил у всего мира на глазах своим языком одного из вернейших в империи людей. Но не это было скверным. Скверным было то, что он обвинил во всех грехах мужа собственной дочери. У мужчины до сих перед глазами стояли напрочь потерянные княгини Лазаревы. Ведь пойдя наперекор зятю, он всё же лично решил донести до них такие вести.

В большой политике не место каким-либо чувствам и эмоциям, а уж правителю так лучше забыть о подобном. Но даже для императора такое слишком.

Романов еще долгое время так и находился в вялотекущих размышлениях, пока не услышал стук в дверь и в тот же миг в кабинет проскользнул силуэт личного секретаря.

‒ Ваше величество, ‒ мягким голосом заговорила Елецкая. ‒ Канцелярия Эдгара Третьего запрашивает личной беседы по прямому каналу видеосвязи. Разрешить?

‒ Зашевелились, значит, ‒ хмыкнул невзрачно император себе под нос, поднимая взор на подчиненную, между делом потянувшись за пультом управления, который направил в дальний угол комнаты, где и располагался экран. ‒ Соединяй!

Ждать долго не пришлось и, прошествовав до нужного места, несколько секунд спустя на проекционном мониторе появился роскошный кабинет, а затем и недовольное лицо императора Британии.

‒ Здравствуй, Владимир! Что это значит и как это понимать? ‒ резко осведомился он.

‒ И тебе привет, Эдгар, ‒ спокойно заметил Романов, присаживаясь в кресло подле себя. ‒ Объяснись, будь добр. В чем дело? Ты не со своим секретарём разговариваешь. Поэтому выбирай выражения.

‒ Что за шоу ты сегодня у себя устроил? ‒ ледяным тоном проговорил британец, нервно прохаживаясь из стороны в сторону и бросая на собеседника недовольные взгляды. ‒ К чему этот спектакль с указом? Как нам это расценивать? Почему ты не отдал Лазарева под суд Австро-Венгрии и Пруссии?

‒ Нам? ‒ делано приподнял брови Владимир. ‒ Кому это «нам»? В своей империи я поступаю так, как того требует закон и порядок. Лазарев Захар этот закон нарушил. Мы не успели взять его под стражу, и он сбежал. Бросил всё. Бросил свой дом. Бросил своих жен. Предал своё государство. Он совершил тяжкое преступление. Даже целый список преступлений. Поэтому я объявил его в международный розыск лично. Сделал всё, чтобы оградить людей от опасности.

‒ Это полная чушь! ‒ вспылил грозно Эдгар. ‒ Мне вот кажется, что ты просто-напросто спустил своего безумного пса с цепи. Разве не так? Как думаешь, что твой столп будет делать дальше, а? Как он поступит?

‒ И как же он поступит, Эдгар, скажи мне? ‒ с равнодушной миной заметил Романов, а после наиграно нахмурился. ‒ Разве ты доставил ему какие-то проблемы моему бывшему подданому?

‒ Опять твои шуточки? Прикидываешься незнающим, да? Умно! Ваш менталитет вечно доставляет проблемы… ‒ процедил сквозь зубы вызывающе Ланкастер. ‒ А что если и доставил?

‒ Тогда могу тебе с полной уверенностью сказать, ‒ тихо отметил Владимир, прикрывая устало веки. ‒ Что отныне это не моя проблема. Отныне она только твоя…