Титан империи 3

* * *

Гама стонала от усталости, но упорно работала крыльями. Столб дыма уже занял половину горизонта, а под ним распростерся чудовищный необъятный кратер,

Сквозь дым виднелись только всполохи пламени и какие-то медленно перемещающиеся огоньки. А еще там ворочалось нечто огромное.

— Что там на дне⁈

— Кузни, — отозвался голос Амальгамы у меня в голове. — Оттуда выходят новые нексы. Днем и ночью.

— То есть здесь выращивают новую армию?

— Скорее занимаются селекцией и ускоряют эволюционные процессы. На дне постоянно кипит производство новых организмов, а потом эти организмы бьются друг с другом, чтобы выявить сильнейших. Затем выжившие спариваются. За всем этим наблюдают Инженеры — гигантские существа-поводыри и матки в одном флаконе. Они дерутся и трахаются недалеко от цехов, чтобы не тратить время понапрасну.

— Их же там сотни тысяч! — воскликнул я, прикинув какая орда сейчас возится в этом черном море дыма и огня. — А почему бы им не направить их всех в порталы?

— К несчастью для Нексуса, при таких масштабах производства, молодняк появляется с огромным количеством «ошибок». Те, что не получились, умирают почти сразу после рождения, а те, кто выжил, оставляют потомство, а потом отправляются в Монолиты. Если они переживут и переброску на Землю, то им всем суждено бесславно погибнуть от клинков ликвидаторов, наравне с их более удачными версиями.

— То есть мы помогаем им избавляться от очередного поколения каждый Прорыв?

— Да, и каждое новое поколение хоть немного, но становится лучше. И так круг за кругом. Бесконечное колесо, круг рождений и смертей. В этом и есть весь ужас и неотвратимость Нексуса. Он постоянно экспериментирует, развивается и неустанно учится. Каждый новый Прорыв — это проверка на прочность для нового поколения. И любая наша победа не приносит ощутимого урона системе в целом. Нексус теряет только время, но при этом учится, чтобы снова поставить новый эксперимент.

— Ты тоже часть этого эксперимента?

Гама ответила не сразу.

— Да, но я другая. Я выросла не в этом кратере, а в другом месте. И, да, мне тоже пришлось убить всех своих братьев и сестер, чтобы доказать, что я лучшая из лучших, а потом оставить потомство. Но и во мне крылась ошибка, как выяснилось. К счастью, ошибка не оказалась для меня фатальной, и мне удалось выжить, а потом войти в портал и переместиться на Землю. Вот там ошибка и вскрылась…

— Какая еще ошибка? Гама, ты же идеальна.

— Нет. Ошибка для Нексуса. Я сумела осознать себя, но не сразу. Мне пришлось пройти через многое, чтобы ошибка усугубилась. Знаете, каково это, не просто осознать себя, но еще и притворяться, что ты прежняя шестеренка?

— Даже представить не могу… Знаешь, а ведь Емельян Устинов…

— Знаю. Простите, что не предупредила, о том, кто такой Емельян Кречетов на самом деле. Как только мы с вашим отцом оказались в Фаустово, он сразу поехал по вассалам и взял меня с собой, на всякий случай. Я тогда находилась в другом теле, поэтому и была куда незаметней, и могла даже гулять по городу относительно свободно.

— Ничего себе…

— И оказавшись в доме Кречетова, я сразу поняла, кто именно живет в башне. Ночью мы встретились и едва не убили друг друга, но вовремя сообразили, что не враги, а скорее… случайные попутчики. Шаррат, как Кречетова звали на самом деле, тогда еще не совсем слетел с катушек и смог сложить два и два. Мы заключили договор. Я не говорю ни единой живой душе, кто он, и он не распускает язык обо мне. Я в обмен делаю так, чтобы Михаил Александрович не лез в его дела, а Шаррат в свою очередь поделился со мной своими знаниями. А знал он действительно много. Благодаря книгам из его библиотеки, которые он написал собственной рукой, я смогла в том числе и подкорректировать доспехи серии «Фауст», да и много чего еще.

— И у Шаррата тоже в голове такая… «ошибка»?

— Возможно, но когда-то очень давно на Нексусе еще производили существ с более свободным разумом, нежели нынче. И Шаррат был одним из них. Эту практику прекратили из-за того, что множество шпионов дезертировали и растворились среди разумных видов.

— И много на Земле таких же нексов как Шаррат?

— Если они оказались удачливыми и смогли найти себе подходящее тело, то, полагаю, что да.

— И ты тоже… искала себе тело?

— Конечно. Я переменила уже десять тел.

— Десять⁈

— Не бойтесь. Мы с вашим отцом не занимались охотой на женщин и не закупали бедняжек на черном рынке. Каждое тело мы выращивали искусственно. Вернее, я выращивала. Одно за другим.

Я не знал, что на это сказать, и Гама продолжила:

— Это был довольно кропотливый и опасный процесс. Ошибок я тоже успела понаделать, но ваш отец был терпелив. Каждое новое удачное тело было мощнее и сильнее предыдущего. Первое из выращенных вообще продержалось всего лишь месяц, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы создать себе замену, находясь на последнем издыхании. Если бы не ваш отец, я бы погибла на финальной стадии.

— Я даже боюсь представить, через что вы с отцом прошли…

— Мы прошли, целую жизнь, — Гама пожала плечами. — Я познакомилась с Михаилом Александровичем, когда ему исполнилось девятнадцать. Он был студентом ГАРМа. На два года младше вашей сестры сейчас.

— Ха!

— Мое нынешнее тело — лучшее. Но лучшее не значит хорошее — я сильно ограничена в своих возможностях.

— Сука, Гама! Я знал, что узнаю о тебе что-то такое, от чего страшно охренею!!!

На это Амальгама только рассмеялась, а затем ойкнула и слегка покачнулась в воздухе.

— И чую, после нашей с вами «прогулки» мне снова придется взяться за старое…

Тем временем, дымом заволокло все вокруг. и до кратера осталось лететь всего ничего.

— И как сладить с целым миром-лабораторией⁈ — воскликнул я.

— Хозяин… Неро… Вы же не шутили, когда назвались этим именем?

— Нет.

— Откуда вы?

Ну раз Гама так разоткровенничалась, а я еще и умудрился побывать в ее голове, то зачем мне играть в загадки? В конце концов, порыться в собственных новообретенных воспоминаниях лишним не будет.

— Я с моими соратниками встал на защиту моего родного мира — иной Земли, или как ее еще называли — Илион. Мы ринулись в бой, когда оба мира — Илион и Нексус находились в моменте соприкосновения. Мы выжидали до последнего, ведь так было проще перебросить на Нексус армию, собранную со всего Иллиона, чем скромными порциями отправлять десант через Монолиты.

— И при этом помогать Нексусу учиться, — кивнула Гама.

— И это тоже. Метеориты падали почти без остановки, а «готовые» Осколки вырвались из земных недр и начали производить из себя Монолиты с утроенной силой. Вторжение почти завершилось, а Нексус был совсем близко.

— Осколки это магнит для Нексуса, вы знали?

— Догадывался. Скоро Осколки «подтащили» Пожирателя совсем близко, и тогда настал час Икс. Монстр принялся жрать спутники, а потом обратился к нам, и мы ударили по нему из всего, что можно.

Я помнил эту чудовищную и одновременно величественную сцену. Гигантский Мир-Пожиратель закрыл все небо, а потом начал «открываться» как огромный, чудовищно сложный сундук… И подплывать все ближе и ближе…

И там, внутри, сияло Сердце.

— Нас было двенадцать Титанов, и каждый в совершенстве владел техникой одной из школ. Вместе мы считали себя непобедимой машиной и возглавили войско магов, которых тоже долгие годы готовили для последней битвы с Нексусом.

— Но что-то пошло не так?

— Да…

Я попытался вспомнить что именно нам помешало, но стоило мне добраться до самого финала, как картинка резко обрывалась.

— Не могу вспомнить. Помню, как мы добрались до Сердца Пожирателя миров и подобрали к нему ключ, а потом… белое пятно.

— Вы… погибли?

— Мои соратники, похоже, да… Среди них была женщина, которую я любил…

И да, Герда походила на нее как две капли воды. Вот тебе и разгадка, почему меня к ней так тянет.

На мгновение я закрыл глаза и увидел мою прежнюю «Герду». Она что-то шептала, а потом ее лицо потрескалось и рассыпалось.

Я помотал головой и видение исчезло.

— Став пленником Нексуса, я пробыл на этой планете черт знает сколько. За это время, похоже, с моим телом умудрились сотворить нечто жуткое. И теперь я лишь тень себя прежнего, а где-то по Нексусу еще разгуливают мои «осколки». Та тварь, которую мы с тобой сразили в башне — как раз мой «призрак».

Амальгама молчала, а я продолжил:

— Видать, в тщательно выверенном плане Нексуса затесалась очередная ошибка, и в один прекрасный день я очнулся ото сна и начал готовить план побега. Создал Красавку из своего шестого пальца, а потом мы с ним сбежали. По счастью мне удалось заполучить тело Евгения, когда он по глупости попытался стащить Сферу и погиб, даже не коснувшись ее. Мне повезло — его тело было еще теплым, и я вкачал в него часть тех залежей энергии, которые удалось скопить за все годы заточения. Я вернул тело к жизни и слился с ним воедино.

— Вот это техника… Вы что, и некромантией владели?

— Нет, я владею только школой Трансформации, как я уже говорил. А эта штука косвенно затрагивает много искусств, в том числе и, да, с ее помощью можно вытворять нечто напоминающее некромантию, но уже на высшем уровне трансформации материи, когда из неживого можно создавать живое. Помню, мне приходилось воскрешать своих друзей во время той битвы… Одного за другим, но, встав, они напоминали лишь тени прошлых себя… Бежали в атаку и тут же погибали. Иных я воскрешал столько раз, что они в конце концов обращались в пыль.

— С Евгением было легче?

— Мне удалось замедлить процессы умирания в теле, а потом переместить свою менталку в мозг. Он едва не перегорел, но все прошло удачно.

— Какое чудесное стечение обстоятельств, Неро.

— Возможно. А ты, знаешь кого-то с таким именем?

Раздавшийся рев прервал нашу милую беседу.