Техномаг 3

Глава 25

Цитадель ордена таила в себе множество чудес и загадок. Ни одно здание в содружестве не могло похвастаться таким количество разнообразного маготехнического оборудования. Отцы основатели ордена, имена которых уже ничего не скажут его нынешним членам, помимо всего прочего ввели ещё и правило, позже ставшее законом, о том, что ничего из того, что может делаться с помощью техномагии, не должно делаться никаким иным способом, с помощью чистой магии и технологии.

И зал для собраний верхушки ордена, совета командоров, был одним из самых больших чудес.

Это огромное помещение находилось нигде. Просто так войти в него было нельзя, только с помощью системы порталов. И воспользоваться этими порталами мог только посвященный ранга не ниже командора. Фактически, в распоряжении совета был не только отличный командный или совещательный центр, но и идеальное убежище. В случае необходимости командоры могли укрыться здесь и не было силы способной проникнуть сюда.

Паладин Мендоса, буквально пару дней назад введенный в совет командоров впервые оказался в этом зале и сейчас с интересом оглядывался.

До начала совещания, посвященного всего одному вопросу оставалось полчаса и некоторых из членов совета не было на своем месте, но они постоянно появлялись из ниоткуда, здоровались с теми кто прибыл раньше и рассаживались по своим местам. Постепенно за огромным круглым столом осталось всего одно место. И Мендоса, как и остальные посвященные, знал чьё оно.

Это кресло предназначалось для легендарного техномага Согуса. Одного из отцов основателей ордена. Техномага огромной, непередаваемой мощи, который и создал этот зал.

Вот уже больше сотни лет прошло с тех пор как Согус прекратил посещать собрания совета Командоров. Многие сомневались, что Согус жив, ведь старику, как никак, уже на момент исчезновения было триста лет. Но любая, пусть даже могущественная структура, особенно могущественная структура, сильна своими традициями и поэтому место Согуса в совете не подлежало сомнению. Великий техномаг мог занять своё место в любой момент.

От мыслей про Согуса, Мендосу отвлёк голос главнокомандующего. Тот по очередной-же традиции появился в зале последним из командоров и окинув взглядом собравшихся открыл заседание:

— Братья, я, как временно исполняющий обязанности главы совета командоров, — то что командующий являлся ВРИО было ещё одной традицией. Формальным главой совета считался Согус и командующий все эти годы его замещал, — объявляю сегодняшнее заседание открытым. Прежде чем мы перейдем к главному, я хочу поприветствовать новых членов совета командоров. В обычной ситуации мы бы устроили в честь них торжественный приём и церемонию посвящения, но сейчас я лично взял на себя смелость перенести протокольные мероприятия до разрешения очередного кризиса. После того как орден, а с ним и всё содружество, пройдёт этот кризис, мы воздадим должное новым командорам ордена. У кого-то есть возражения?

Командующий сделал небольшую паузу, достаточную для того, чтобы братья могли высказаться. Но желающих не нашлось и он продолжил:

— Отлично, тогда я позволю себе перейти к главному.

Он активировал голографическую панель и над столом появилось объёмное изображение совсем ещё молодого мужчины. Паладин Мендоса получил материалы касающиеся совещания и поэтому нисколько не удивился увидев светящуюся фигуру Владислава О’Нила. Командующий меж тем продолжал:

— Это Владислав О’Нил. Техномаг очень большой силы, который покинул Офракскую академию не закончив её. Сейчас он владеет осколком Асканел и, как показали последние события, представляет для нас не только интерес, но и опасность. О’Нил вот уже несколько лет является хозяином джака по кличке Азгорат. И не просто хозяином. Согласно достоверной информации О’Нил не просто хозяин джака. Последний является для него полноценным компаньоном. Это, учитывая то, что джаки практически никогда не контактируют с людьми, уже выделяет О’Нила из ряда известных нам владельцев джаков, притом речь идёт и про прошлое тоже. А учитывая то, что джак Азгорат прошёл уже три так называемые эволюции, то сейчас его потенциальная боевая мощь как минимум не уступает линейному крейсеру ордена. Для нас становится очевидным, что ситуация, в которой как сам джак, так и его хозяин, не контролируются орденом, более недопустима.

— Так в чём же дело командующий, — раздался голос паладина Дэнса, начальника материально-технической службы ордена, — вы обладаете всеми необходимыми ресурсами для того, чтобы провести операцию по нейтрализации О’Нила. Для этого нет нужды собирать совет командоров.

— Необходимость есть, командор Дэнс. Владислав О’Нил согласно законам содружества фактически является единственным наследником мужского рода для ректора Офракской академии Анхельма Карунатта. Если бы не это, я бы уже отдал приказ о захвате О’Нила адмиралу Блэквуду. Харрисон в некотором роде специалист по семье О’Нил. Именно он взял в плен отца Владислава О’Нила Грегора.

— Понятно, — сказал командир Дэнс, — в таком случае, учитывая силу Офракской академии, я думаю, что сейчас лучше оставить О’Нила в покое. Неконтролируемый нами джак, который прошёл три эволюции, это очень опасно, но ректор Карунатт — это не та фигура с которой стоит ссориться даже нашему ордену.

— Что Дэнс, испугался старика Анхельма? — сварливо спросил адмирал Блэквуд.

— Я ничего не боюсь Харрисон, — парировал Дэнс. Если совет решит, что мы несмотря ни что пойдём на возможный конфликт с академией, то мой «Вершитель», — так назывался линейный крейсер Дэнса, — будет на острие атакующего клина кораблей ордена. Просто я считаю, что игра не стоит свеч.

Услышав это, Мендоса внутренне выдохнул. Он считал захват О’Нила очень плохой идеей и был рад, что не один в этом мнении.

Не только Дэнс и Мендоса считали, что джак О’Нила того не стоит. Фактически один адмирал Блэквуд был за то, чтобы провести операцию против О’Нила. И когда все командоры высказались, командующий выложил на стол свой последний и самый убойный козырь.

— Братья, я рад, что совет командоров практически единогласен. Мнение Харрисона в данном случае можно вынести за скобки. Наш железный адмирал всегда готов драться и за то, чтобы делать это как можно чаще. Но боюсь что ситуация сложнее чем мы думали ещё несколько дней назад. Внимание на голографический экран.

Увиденное через секунду заставило Мендосу, да и не только его, вскрикнуть от возмущения. Вместо фигуры О’Нила экзо паладины рассматривали трехмерную голограмму доселе невиданного корабля, рядом с которым мерно появлялись строчки его примерных характеристик. Энерговооруженность, скорость, защищенность, возможный состав вооружения и прочее. По всему выходило, что этот корабль всерьез способен изменить баланс сил в содружестве.

— Это «Колосс», — голос командующего не выражал никаких эмоций, — уникальный боевой корабль созданный Владиславом О’Нилом. По расчетам наших аналитиков, боевая мощь этого корабля сопоставима, а то и превосходит мощь целой эскадры ордена.

— Что ты сейчас скажешь, Дэнс, — снова раздался голос адмирала Блэквуда, — ты всё ещё хочешь поставить Вершитель во главе эскадры? Ты будешь первым и тебя же эта хреновина первой и сожжёт, — сказав это он засмеялся.

— Я не отказываюсь от своих слов, — парировал командор Дэнс. И сейчас я вижу, что ситуация изменилась. Сейчас я считаю, что орден не может себе позволить то, что этот корабль нами не контролируется. Но учитывая возможную конфронтацию с академией, я предлагаю сначала провести переговоры с ректором Карунаттом. Возможно тот сможет повлиять на О’Нила и мы без боя получим этот корабль.

— Никаких переговоров, — внезапно раздался новый и незнакомый голос и новый участник совещания материализовался прямо за столом.

Исчезнувший когда-то Согус как ни в чем не бывало сел в своё кресло, кивнул командующему, на лице которого отразилась целая гамма эмоций и повторил:

— Никаких переговоров. Я глава ордена и старейший из командоров ордена отдаю общий приказ по ордену. Всем эскадрам немедленно начать операцию по захвату или уничтожению Владислава О’Нила, его джака и корабля Колосс. Не считаясь с возможными потерями и последствиями.

На этом совещание завершилось и Мендоса телепортировался в свой кабинет. Он не был трусом, но считал, что даже с учётом Колосса нельзя вступать в конфронтацию с академией, пусть даже орден и сильнее, но это было бы ошибкой.

Поэтому Мендоса немного подумал, а потом фактически совершил измену и сделал один единственный звонок.